Айна Киримова - Печать зимы

– Послушай, у нас реальная проблема.

– Из которой есть простой выход.

– Какой?

– Скоро зазвенит будильник, и я проснусь.

– У тебя всегда такие странные сны?

– В последнее время – да. Переутомление, я думаю.

Давид усмехнулся и подошёл ближе. Его тёплые ладонь вдруг коснулась моей щеки. Шершавые пальцы погладили кожу. Я замерла от неожиданности. В карих глазах читалась нежность. И сочувствие. Потом он наклонился, лицо приблизилось, полные губы едва касались моих. Для сна я чувствовала это слишком явно…

– Эй! – я оттолкнула Давида. – Какого чёрта ты делаешь?

– Доказываю, что ты не спишь, – он снова потянулся ко мне.

– Да верю я тебе! Верю!

– Вот и умница, – самодовольно заявил Давид. – Как выберемся, дам медаль. Эх, жаль, что не умеешь управлять акири.

– Чем управлять?

– Акири.

– Марка машины, что ли?

– Нет, – усмехнулся мой собеседник, но объяснять ничего не стал.

Вернулся бирюзовый парень. В мою сторону полетел стиранный-перестиранный комбинезон очень неопределённого цвета. Я брезгливо поморщилась.

– Он чистый, – произнёс Давид, сбросив меховую куртку, и стал натягивать на себя похожее барахло.

Пересилив себя, я влезла в потёртый кошмар и заметила отсутствие молнии.

– Есть другой? Или мне ходить нараспашку?

Давид одарил меня весьма красноречивым взглядом, приблизился и дотронулся до воротника. Сказать, что я испугалась, когда сработала невидимая молния, прилепив две стороны комбинезона, значит, ничего не сказать. Я завизжала. Словно глупая девица при виде паука. Давид схватил меня за плечи.

– Тихо, тихо! Успокойся!

– Как эта штука застегнулась, чёрт возьми?!

– Обычные магниты. Вот, смотри, – он нажал на свой воротник, повторив фокус.

– Мог бы сначала на себе показать, – проворчала я.

Губы Давида дрогнули, и он засмеялся.

– Прости, не мог удержаться. Хотел посмотреть на твою реакцию.

Я со злостью оттолкнула его и, круто развернувшись, направилась к двери. Из угла послышался насмешливый голос бирюзового парня. Давид что-то ответил и окликнул меня.

– Стой. Нужно спрятать волосы.

– Ну, уж нет! Второй раз твои шуточки не прокатят.

Дверь оказалась запертой. Я обернулась. Давид стянул с головы тощего обитателя кладовки нечто, напоминающее панамку, и подошёл ко мне.

– Я серьёзно. Лишнее внимание нам ни к чему.

– А с ними-то что не так?

– Скажем, они не модные.

– Что?!

Дорогущее омбре не модное?!

– В несколько цветов красятся в тюрьмах, – Давид убрал под панамку мою косу.

– Прекрасно, – пробурчала я.

– И ещё. Ты мне очень поможешь, если будешь молчать. Это важно, – и дождавшись, пока я кивну, Давид открыл дверь.

В комбинезонах мы передвигались более свободно. Я старалась дотрагиваться до всего, до чего могла дотянуться, всё больше убеждаясь в реальности происходящего. Таких снов не бывает. К сожалению.

Остаток пути был проделан, как мне показалось, по вентиляционной системе, в конце которой нас ждал коридор с выходом в огромный ангар. На высокой платформе в центре стоял самолёт необычной дутой формы, раза в три превышающий размеры тех, на которых приходилось летать мне. Давид облегчённо вздохнул. Сжав мою ладонь, он стал пробираться между разношёрстной публикой. Среди людей с обычной внешностью встречались экзотичные, как тот бирюзовый парень.

Я взглянула на самолёт. Золотой цвет обшивки с выбитыми чёрными иероглифами навевал на мысли о заносчивой поп-звезде, ударившейся в новомодную религию. А вот размах крыльев, на мой взгляд, был маловат для такого размера самолета. И как эта громадина взлетит?

Размышления оборвались, когда я толкнула кого-то плечом. Я оглянулась. Чересчур белокожий парень с красными волосами, торчащими как ирокез, одарил меня презрительным взглядом. Казалось бы, простое «извините» должно было исправить ситуацию. Но нет.

Бледнолицый парень побледнел ещё больше и заорал не хуже пожарных сирен. Все дико оживились, стали кричать, показывая в нашу сторону. Как по отработанному сценарию вокруг нас образовалось пустое пространство. Хотелось спросить, что происходит, но Давид сгрёб меня в охапку и потащил к золотому самолёту. Я мельком успела заметить, как к нам приближались несколько человек в одинаковой одежде бело-серой расцветки. Военные?

Вбежав по трапу, мы попали в толпу веселящихся людей. Давид бойко принялся расталкивать их, после чего нырнул в левый проход. Через несколько метров мы скрылись уже в правом коридоре. Я совершенно не понимала, что он ищет. Ведь если за нами погоня, то самолет нужно как раз покинуть.

– Давид…

Он не ответил, стуча по стенам. Наконец, послышался звук пустоты. Давид надавил на едва заметный шов. Отворилась створка, и меня запихнули в образовавшееся пространство. Это была настолько узкая ниша, что я терялась в догадках о её назначении. Аккуратно схватив пальцами края, Давид плотно укрыл нас в сомнительном убежище. Учащённо дыша, мы стали прислушиваться к отдалённой суете в коридорах.

– Я же просил тебя молчать, – тихо упрекнул Давид.

– Забыла, прости. А почему у всех истерика при виде меня?

– Ты говоришь на чужом языке.

– И что?

– В космопортах все обязаны говорить только на официальном языке Лиги – пакти.

– Что за дискриминация? – возмутилась я, и Давид на меня шикнул.

– Это связано с одной проблемой в прошлом, когда пираты захватывали корабли прямо на взлётной площадке.

– Пираты? Серьёзно?

– Тихо ты! Можно подумать, у вас такого нет.

– Конечно, нет! – категорично заявила я, и он выразительно фыркнул. Вспомнив новостные сводки про захваты кораблей, я нехотя признала. – Ну, бывает иногда.

– К сожалению, у нас чаще, чем иногда, – пробормотал Давид.

– Прямо средневековье какое-то.

– Что верно, то верно, – неожиданно согласился он.

– Надеюсь, меня не сожгут? – сделала я попытку пошутить.

– Нет, но ты всё равно считаешься преступницей.

– Почему?

– В космопортах каждый проходит регистрацию и тем, кто не владеет пакти, выдают приспособление, преобразовывающее речь. Ты говорила на своём языке, отсюда следует – ты не прошла регистрацию, а значит, преступница.

– Ох… А что, если…

Договорить я не успела, Давид прижал пальцы к моим губам, снаружи прогромыхали несколько пар тяжёлых ботинок. Следом раздался гул, и под ногами почувствовалась лёгкая вибрация. Я невольно придвинулась к Давиду, рука ухватилась за его комбинезон.

– Что происходит?

– Скоро взлетим.

– Взлетим? Что, прям взлетим?

– Конечно. Это же круизный лайнер до Лаэндо, – он осторожно приоткрыл створку и на пару секунд замер, прислушиваясь к звукам в коридоре.

– Знаешь, что я поняла из твоих слов?