Ирада Нури - Золото в её крови

На окраинах городов иммигранты сколачивали шайки, к которым нередко примыкала местная молодежь, мечтающая о лучшей жизни. Одну из главных ролей в их самоиндентификации играла религия. Группировки католиков, чтобы оправдать свои поступки, объясняли их святым долгом каждого истинного верующего грабить еретиков-протестантов, ну а те, в свою очередь, в качестве священной миссии выбрали для себя наказание самих католиков. Периодически происходили столкновения обоих полюсов, и тогда противостояние выливалось в массовые драки и поджоги с привлечением полицейских, которые с особым удовольствием и остервенелостью принимались разгонять участников беспорядков с помощью дубинок и оружия. И хорошо, если тебе удавалось вовремя скрыться. В участке, если ты имел глупость туда попасть, церемонились еще меньше. Сид лично знавал ребят, которые, не найдя денег на залог, попадали в тюрьмы, откуда выбраться не могли уже до самой смерти.

Сам Сид тоже когда-то принадлежал к одной из банд, в подавляющем большинстве состоящей из австралийцев, в разное время приехавших на континент в поисках лучшей жизни. Как сын иммигранта, он вынужден был примкнуть к таким же как он сам любителям приключений, чтобы получить хоть какую-то поддержку от не слишком жалующих чужаков, «местных». Тогда- то и обнаружился у шестнадцатилетнего подростка невероятный криминальный талант: он мог с такой ловкостью обчистить любой карман, что человек ни за что бы это не почувствовал. Не было ни одного замка, ни одного шифра, к которому бы он с легкостью не подобрал ключа. Но этого, честолюбивому юноше было недостаточно. Почувствовав вкус к такой жизни, он неожиданно начал раскрывать в себе ещё большие способности, планируя и осуществляя столь дерзкие ограбления домов богачей, что слава о нём в считанные месяцы долетела до каждого уголка полуторамиллионного города. Не было ни одного щипача или медвежатника, кому не знакомо было имя Сидни Бойда.

О талантливом подростке узнали серьёзные люди, которые за приличное вознаграждение начали прибегать к его услугам. Так, в кармане полуголодного Сида завелись денежки. Несмотря на зелёный возраст он стал завсегдатаем игорных домов, откуда всегда возвращался с карманами доверху набитыми деньгами. И дело было вовсе не в банальном везении. Пытливый ум и наблюдательность позволили юноше создать собственную систему, благодаря которой он стал регулярно выигрывать за карточным столом. И даже те, кто поначалу снисходительно усмехался при виде желания худенького мальца сыграть по-крупному, очень скоро признали его серьезным игроком, с которым нельзя было не считаться. Выпивка, продажная любовь и шальные деньги кружили голову и горячили кровь, и, казалось, что так будет всегда.

Но однажды, все изменилось. Отрезвление пришло с горем и болью. В квартирке, в которой со дня переезда обитало семейство Сида, случился пожар. И хотя прямых доказательств найти не удалось, тем не менее всё указывало на то, что это был поджог. Кто-то таким образом пытался избавиться от удачливого конкурента, превратившегося для очень многих в настоящую занозу в заднице.

Увы, в том пожаре сгорели не только все сбережения, припрятанные им от любопытных глаз под половой доской, но и все мечты о безоблачном будущем. Когда по обыкновению отсутствующий ночами полупьяный подросток вернулся домой, он неожиданно осознал, что превратился в сироту, потеряв почти всех своих близких. Из восьми человек остались только он и чудом выживший, но сильно покалеченный отец. Мать, младшие братья и сёстры сгорели заживо.

Что-то сломалось внутри юноши, когда он осознал, что произошло по его вине. Трупы к тому времени уже увезли, и он не увидел во что превратились его любимые, но ему с лихвой хватило бросить взгляд на обгоревшие стены, пол и потолок, чтобы ощутить весь ужас произошедшего.

Уход за отцом требовал больших денег, но вернуться к привычному ремеслу он не мог. Первое, что сделал отец, когда, наконец, заговорил, взял с Сида слово, что тот навсегда завяжет с прошлым и начнет жизнь с чистого листа. Вот только одно дело обещать это на словах, другое же, постараться выполнить на практике. Перебравшись в более тихий район, где, как он надеялся, никто о нём ничего не знал, кем Сид только не устраивался, но честно заработанных грошей, львиная часть из которых уходила на оплату съёмной комнаты и лечение отца, оставшегося прикованным к постели, катастрофически не хватало.

Иногда, когда было совсем уж невыносимо, он, уставший и голодный забирался на крышу соседнего магазинчика, и там, сидя под ночным небом, позволял себе ненадолго помечтать о своей жизни, сложись она немного по-другому. Но как бы далеко не уносился он в своих фантазиях, рано или поздно приходилось возвращаться к холодной реальности, где не было места глупым грёзам о несбыточном. Стиснув зубы, он поворачивал назад к суровой действительности, всякий раз с особым остервенением продолжая бесконечную борьбу за место под солнцем.

Он вновь сделал глоток, и удивился, как быстро успела остынуть вода. «Сколько же времени он вот так просидел? Почему Арчи его не позвал?» Вскочив с ящика, юноша сделал шаг по направлению к складскому помещению, когда смутно знакомый, и, никак не ожидаемый здесь голос, раздался откуда-то справа, остановив его на полпути.

– Так-так… Сидни, мой мальчик, мы все уже головы себе сломали, гадая где ты и что с тобой, а ты, оказывается, здесь, да еще в каком виде… Неужели такая жизнь предпочтительнее той, что ты так резко оставил?

Из темноты на свет вышел коренастый крепыш с бычьей шеей и крепкими, местами, сбитыми в кровь, кулаками.

Бутч…

В прошлом профессиональный боксер, после серьезной травмы, полученной в последнем бою, поставившей крест на его карьере, он занимался тем, что продавал свои услуги вышибалы и костолома тем, кто готов был за них заплатить. И нужно сказать, что он не прогадал, так как подобного рода «специалисты» требовались всегда и везде, гарантированно принося ему вполне приличные деньги.

Сид окинул подозрительным взглядом переулок. С недавних пор он не склонен был доверять никому, тем более бывшему подельнику, чьи моральные принципы никогда не отличались особой верностью, позволяя ему работать сегодня на одного хозяина, а завтра, без зазрения совести переметнуться к его конкуренту.

«Какого черта он здесь делает? Как нашёл?»

Жалея, что так и не обзавелся маломальским оружием, он с силой зажал в пальцах кружку, готовый в случае необходимости пустить её вход.

Бута его настороженность только развеселила. Заметив, как подобрался юноша, он развел в стороны полы суконной курки, демонстрируя чистоту своих намерений, не переставая при этом скалиться во весь свой щербатый, после одной знатной заварушки, рот.