Ирада Нури - Золото в её крови

Музей был ещё закрыт, когда Сид занял наблюдательный пост за раскидистым деревом, растущим недалеко от входа, ожидая часа, когда двери музея гостеприимно распахнутся, впуская первых посетителей. Он по-прежнему ничего не знал о предмете, интересующем ирландца, поэтому на всякий случай купил билет, чтобы постараться сориентироваться на месте. Задача оказалась не из простых. Вместо одного, здесь действовало несколько тематических павильонов, каждый из которых был посвящен той или иной эпохе, и даже стране. В зале «Древний Египет» к примеру, выставлялись подлинные гробницы с настоящими мумиями, при виде которых в жилах стыла кровь. Посетителям предлагалось полюбоваться на редкие украшения, созданные тысячи лет назад древнеегипетскими ювелирами. В павильоне «Древняя Америка» освещались особенности жизни и быт индейцев – коренных жителей Нового Света. Ну а в помещении, посвященном африканскому континенту, главным образом привлекали внимание зевак чучела крупных животных, среди которых можно было, ко всему прочему, увидеть африканских слонов в полный рост и львов-людоедов.

Как обычно, по будним дням посетителей было не много. Около десятка туристов, да несколько студентов, по заданию преподавателей тщательно выписывающие в тетрадки предоставленную информацию с ознакомительных табличек, установленных рядом с каждым экспонатом. Подражая их действиям, Сид вытащил из кармана маленький блокнот, в который обычно заносил названия отцовских лекарств, и, нацепив на нос очки в тонкой оправе, которые незаметно стянул со стойки с программками у самого входа, принялся медленно прохаживаться по музею.

Со стороны могло показаться, что молодому человеку с дотошным видом изучающему каждый выставленный предмет, по-настоящему интересна представленная его вниманию история, и он тщательно пытается вобрать в себя полученные знания. В действительности же, Сида интересовал вовсе не весь этот доисторический хлам, а то, насколько хорошо его охраняют.

Он так увлекся наблюдениями, что едва не подпрыгнул от неожиданности, когда кто-то внезапно хлопнул его по плечу.

– Да чтоб тебя… – зло выругался юноша при виде нового посетителя. – Бутч! Я чуть богу душу не отдал из-за тебя, урод!

– Хиляк, – почти добродушно отозвался тот в ответ, после чего приложив палец к губам, призывая к молчанию, поманил юношу за собой.

Они вернулись в зал, посвященный народам, населявшим американский континент, где сотни различных обществ жили и процветали задолго до того, как на его берегах высадились европейцы и мгновенно разрушили то, что до их нашествия создавалось веками. Миновав выстроенных в ряд деревянных идолов или как их ещё называли – тотемов, изображающих как людей, так и животных и даже птиц, они остановились перед одной из стеклянных витрин, рассказывающей о цивилизации древних инков, внутри которой находились украшения и предметы быта из желтого металла, подозрительно напоминающего золото, украшенные примитивно обработанными бирюзой, мелким речным жемчугом, раковинами и хризоколлой.

Чего здесь только не было! Причудливые, словно выполненные из фольги короны с плюмажами, воротники, украшения для носа, ритуальные ножи с фигурками божков вместо рукоятки… Неужели все это и вправду золото?

Поймав вопросительный взгляд Сида, Бутч в ответ равнодушно пожал плечами и кивнул, чем привел Сида в изумление. Странно. С каких пор золото, да ещё в таком количестве, перестало приводить гангстеров в экстаз?

Тем временем Бутч, до этого что-то сосредоточенно выискивающий среди этого великолепия, остановился перед маленькой, не больше детской ладошки круглой золотой табличкой, к которой через тринадцать просверленных дырочек были привязаны шерстяные нити с большим количеством узелков разного размера на каждой. Нити не были одинаковыми. Красные, зеленые, коричневые… частично полинявшие от времени, они так же различались между собой длиной и толщиной, точно их нарезал либо очень пьяный человек, либо непоседливый ребёнок.

На некоторых нитях, роль узелков играли золотые бусины, нанизанные в том же хаотичном порядке без соблюдения расстояния и размеров. Сама табличка, как ни странно, напоминала солнце с расходящимися в разные стороны лучами и могла бы считаться по-своему красивой, если бы не сильные повреждения. Какой-то вандал чем-то острым безжалостно расцарапал всю ее когда-то тщательно отполированную поверхность. Причём некоторые царапины были столь глубоки, что напрочь перечеркивали странные символы, первоначально на неё нанесенные: большое, похожее на змею существо с человеческой головой, танцующие вокруг него фигурки с копьями разной длины, ягуар, хищная птица с распростертыми крыльями напоминающая орла, солнце и луна…

– Вот, – коротко бросил Бутч, кивком указывая на предмет. – Это то, что нас интересует. Напоминаю, что тебе стоит поторопиться, если хочешь увидеть отца живым и невредимым.

С каким бы удовольствием Сид вцепился бы ему в глотку, но зная мстительность Бутча, остался стоять на месте. За себя он не боялся. Его беспокоило то, что бандит в отместку мог навредить отцу.

Сжав зубы чтобы не ляпнуть что-нибудь оскорбительное, он кивнул, и, спрятав сжимающиеся кулаки в карманы брюк, с независимым видом направился к выходу, где едва не столкнулся с группой людей в белых халатах, что-то бурно обсуждающих между собой. Удивленный их видом, Сид машинально прислушался к разговору, и, о чудо, план действий сам собой появился в его голове. Бросив еще один короткий взгляд на дискутирующих и убедившись, что Бутча позади нет, он, широко улыбнувшись, вышел наружу.

Солнце приветливо светило в глаза. Дружески подмигнув ему и сладко зевнув, Сид спустился по ступенькам и направился за угол. Теперь, когда дело практически в шляпе, он собирался как следует выспаться. Но, только не в отеле, где за каждым его шагом следили «шестёрки» ирландца, а там, где никто его не станет искать. У Молли, к примеру.

Молли жила в двух кварталах от того места, где Сид с отцом снимали комнату. Медсестра днём, вечерами она подрабатывала проституткой, снимая клиентов у выхода из питейного заведения на той же улице, что её вполне устраивало, так как позволяло прилично сэкономить время и деньги за аренду помещения. Клиенты попадались всякие, но зато почти все они не скупились на выпивку и угощения, так что Молли в отличие от большинства товарок, вынужденных отстёгивать проценты «крышующим» их бандитам, считала себя вполне самостоятельной и в меру счастливой. Свой кусок хлеба и бокал красного на ужин она всегда имела.

Знакомство Сида с девушкой произошло, когда она приходила к отцу в качестве сиделки. Молодые, общительные, они быстро подружились. Сид, пожалуй, единственный кто пусть и не одобрял рода её занятий, но хотя бы и не осуждал, понимая, как трудно одинокой рыбке выжить в большом океане, кишащем стаями хищных акул, так и норовящих её проглотить.