Виктор Музис - Спецзадание пилота Баркса

Через пару дней после испытания в «пыточной» Баркс, проходя по коридору здания академии, взглянул на стенд с объявлениями, надеясь увидеть свое имя в списке получивших задания на прохождение практики. Его имени в списке почему то не было.

– Тебя Шеф просил зайти к нему – сказали ему в учебной части.

Когда Баркс постучался и вошел в кабинет, шеф писал. Сказал, чтобы Баркс сел и подождал. Окончив запись и выдержав паузу, шеф спросил:

– Ну, как ты, парень?

Он обратился на «ты». Баркс, съежившийся на стуле в ожидании какого-нибудь разноса понял, что все в порядке.

– Говорят, ты проявил себя в «пыточной»?

Баркс подтвердил. Но настороженность не покидала его.…

– Есть одно свободное место для практики на станции «Михалево». Знаешь, где это?

– Астрофизическая станция на «той стороне»… – ответил Баркс.

Он был растерян, ведь он хотел получить место среди пилотов и наработать практику полетов на межзвездных орбитах. А что за интерес просиживать штаны на какой-то станции и писать отчеты по сделанным показаниям приборов.

– Возьмешься за это задание?

– Значит, я могу отказаться? – с надеждой спросил Баркс.

– Можешь. Потому что задание не простое, оно может оказаться опасным…

– Может быть я преувеличиваю, но на сегодняшний день известно, что там произошло ЧП. Там, при невыясненных обстоятельствах погибло два человека, сотрудники станции.

– Сотрудники станции набираются из астрономов и на «той стороне» они должны отсидеть всего лишь месяц, потом их меняют. Нормальная работа там не требует никаких выдающихся качеств. Сейчас, после происшествия, нужны более тщательно проверенные люди. но нельзя же сажать пилотов на обычную наблюдательную станцию…

Баркс понимал это. Пилотов не хватает и для полетов, их еще недостаточно, дефицит, можно сказать.

– Станция очень мала. Построили ее не на дне кратера, а под северной вершиной. Достаточно сказать, что добраться туда можно лишь днем, и то с трудом. Практически станция ночью отрезана от мира. Прекращается радиосвязь.

– Каждую ночь на Луне станция «Михалева» отрезана от мира. До сей поры работа там шла нормально. А в прошлом месяце, после обычного перерыва, станция не откликнулась на позывные соседней станции. На рассвете к ней отправили аварийную команду. Главный люк был открыт, а в шлюзовой камере лежал человек. Стекло его шлема было треснуто. Он умер от удушья. Второго удалось найти на дне пропасти под станцией. Он погиб от падения, сорвавшись со скалы. На станции же был полный порядок: нормально работала аппаратура и даже ужин был приготовлен, но не тронут. И никаких признаков аварии.

– Я предлагаю тебе, поскольку ты вышел на первое место…

– Так это из-за «пыточной»! – только сейчас понял Баркс.

– Старт завтра.

«София» повернулась кормой к растущему лунному диску, начала медленное, плавное торможение и, наконец, слегка вибрируя, села в одну из больших воронок на космодроме.

В управлении его приняли и устроили на ночлег, сообщив, что ракета к «Михалевой» отправляется через одиннадцать часов.

В двухместном номере сидел рыжеватый, седеющий, с загорелым лицом невысокий мужчина. Звали его Гендер, он был астрофизиком и вместе с Барксом направлялся на станцию «Михалева». Он и был его лунным напарником.

До старта ракеты оставалось девять часов.

Баркс присел на койку… и отключился… не заметил, как заснул.

Проснулся он внезапно, Гендер тихонько будил его:

– Пора, – только и сказал он.

Они прошли к их лунной ракете, стоящей на трех растопыренных ногах.

Из-за отсутствия атмосферы на Луне использовались только ракеты. Машины-вездеходы, такие удобные для передвижения по пересеченной местности тащили бы на себе слишком большой запас воздуха. А ракетой быстро, да не везде сядешь, кругом горы и скалы.

Пузатый, трехногий «пепелац» загудел, загремел и пошел свечой вверх. Кабина была небольшой, как раз на двоих. С иллюминаторами и круглым окном в рубке пилота. Баркс ощущал себя тем, кого посылают неизвестно толком куда и зачем, и неизвестно, какие злоключения ему предстоят… Но поживем, увидим…

Они вышли на орбиту. Луна проплывала под ними, огромная, выпуклая, ее неподвижная тяжесть была почти осязаемой.

Они обогнули с запада большущий цирк, начали снижаться над полюсом и полетели уже по «той стороне». Ракету подтолкнули ненадолго включенные двигатели, она приняла вертикальное положение, что несколько напоминало вхождение в атмосферу. Вдруг двигатели загрохотали сильнее. «Ага, садимся!» – подумал Баркс.

Удар. Что-то задребезжало, бабахнуло и кабина мягко скользнула на амортизаторах вниз, вверх, вниз и опять вверх, пока судорожно растопыренные «ноги» не вцепились как следует в груды скальных обломков.

Они облачились в скафандры. Пилот спустил за борт складную лестницу, и они сошли по ней на поверхность Луны. Освещенное косыми лучами лунного солнца недалеко от них возвышалось строение станции,

Осторожно ступая по неустойчивым глыбам, они двинулись к ней. Местность тут была относительно ровная и станция господствовала над котловиной и над всей округой. Двигались они быстро, шли в ряд, и когда Баркс оглянулся, то увидел три извилистые линии от их следов.

Они подошли к главному входу станции. Приняли их радушно. Было там человек пять сотрудников не несущих вахту.

В подземельях подстанции хранились запасы воды, воздуха и продуктов. В крыле станции находились преобразователи солнечной энергии в электричество.

О происшествии на станции «Михалева» не говорили, словно Баркс и Гендер приехали погостить.

Баркс начал расспрашивать о станции «Михалева». Почему она построена почти на вершине, а не внизу? Трудная ли там дорога? Говорят, приходится карабкаться?

– Да, но путь довольно опасный. Прошла каменная лавина и снесла дорогу… А о несчастье на станции вы, наверно, читали?..

Баркс что-то промычал в ответ.

Станцию построили наверху, т.к. внизу на нее влияли бы радиационные потоки.

Так, неправильный выбор места повлек за собой последствия. Станция работала уже три месяца, когда у основания каменного навеса показались трещины…

С ними попытались как-то управиться. Пломбировали цементом, но что зацементируют днем, лопается в первую же ночь. А плита, что висит над дорогой, могла и вообще рухнуть!

Но тут дело в престиже. Плиту хотели взорвать – пусть разрушит дорогу, можно будет проложить новую. А чтобы разнести эту плиту, понадобился бы ядерный взрыв… Да кто ж в здравом уме на это пойдет!