Александр Соболев - Куратор

– Я вообще-то бесконфликтный. Ничего подобного на ум не приходит.

– Странные дела, – задумчиво сообщил лейтенант полиции.

– Что вы имеете ввиду? – спросил я.

– Картинка разрухи похожа на квартиру вашего соседа сверху. Хорошо, что вас не было дома, а то…

Лейтенант замолк.

– А то что? – не сдержался я.

– Может быть, и не разговаривали мы с вами сейчас. Вот что!

– Умеете вы успокоить. Что мне делать?

– У вас есть место, где можно переждать пару недель, пока мы найдем и обезвредим преступников. Боязно за вас, если честно.

– Не знаю…

– С одной стороны, похоже на обычное хулиганство. Бессмысленное и глупое. Ничего не украли, но есть нюансы.

– Какие?

– Сегодня в обед пришли результаты вскрытия Ивана Тимофеевича.

– Это кто такой?

– Ваш убиенный сосед сверху. Так вот, перед смертью Иван Тимофеевич съел примерно около килограмма кутьи.

– Что это такое?

– Это сладкий рис с изюмом. Его подают на поминках, на религиозных трапезах. В общем, в обычной жизни редко. А тут на ночь, без видимой причины. В религиозных мистериях не замечен. Странно. Еще в ротовой полости у него обнаружена записка.

– Что, простите?

– Записка, – лейтенант склонился к моему уху и продолжил полушепотом, – это строго конфиденциальная информация. Все между нами.

Я молча кивнул.

– Это еще более странно. Зачем убийце оставлять такую улику? Возможно, Иван Тимофеевич сам спрятал эту бумажку во рту в последний момент. Не понятно.

– Что было написано в записке?

– Ничего.

– Как так?

– Там был рисунок: квадрат, вертикальный овал с рожками и треугольник. Все. Вы не знаете, что это означает?

– Фотографии нет?

– Есть.

Лейтенант распрямился в полный рост, достал смартфон и показал мне фотографию:

«Так себе художник из Ивана Тимофеевича», – подумал я.

– Есть соображения? – спросил полицейский.

– Нет.

– Не нравится мне эта мистика, – сообщил напарник лейтенанта Петренко – вам надо на некоторое время отсюда уехать. Мы поставим камеры, опечатаем помещение. Будем искать. С вами может случиться беда, и мы никогда не узнаем финала этой занимательной истории.

– Но куда же мне поехать?

– Куда угодно. Если есть возможность – в другой город, на курорт в Турцию, к другу, к любовнице. Желательно не оставайтесь один, пускай с вами будут люди.

– А программа защиты свидетелей?

– Это в Америке. У нас на всех не хватит средств. Извините. Свидетелей у нас – каждый третий. Соберите необходимые вещи. Квартиру мы опечатаем.

– Но мне негде жить! Что вы делаете?

– Это в ваших интересах. Поживите у друзей.

– Я буду жаловаться, – возмутился я.

Кому жаловаться? На кого? Петренко улыбнулся, мы оба поняли бесперспективность кляуз.

– Есть друзья, которые приютят вас на пару недель?

– Хорошо, – махнул я рукой, – разберусь.

Я собрал рюкзак с вещами первой необходимости. Барсика поместил в походную корзинку. Позвонить бы сейчас бывшей жене, вот Борька-то обрадуется! Нет. Они не пустят. Остается Валера? Да. Не густо у тебя друзей-то. Половину жизни прожил, а податься если что и не к кому. Да, и Валера не обрадуется. Если только попроситься к нему на дачу?

– Алло, Валера, привет!

– Привет, давно не виделись.

– Пусти на постой. У меня квартиру ограбили, полиция опечатала место преступления. Советует пожить где-нибудь пару недель.

– У меня нет места. Сам подумай – мы с женой, три ребенка. Положить тебя на кухне что ли?

– Я согласен! – обрадовался я.

– Не годится. Я буду ревновать тебя к Нинке, когда ты в трусах будешь ходить по дому. Честно говорю. Не хочу потерять друга.

– Хорошо, спасибо за честность, – я подумал, что Нинка и правда у него аппетитная женщина, рисковать не надо, – тогда пусти на дачу.

Валера задумался, взвешивая все «за» и «против».

– Хорошо, заезжай за ключами. Только не спали строение. Я с тебя не слезу, заплатишь все до последнего грошика.

– Обижаешь, дружище, – обрадовался я.

Полицейские опечатали квартиру. Пожелали удачи. Сказали, что свяжутся, когда прояснится ситуация. Я посмотрел на Барсика. Нет худа без добра, у нас начиналось новое приключение. Правда Барсик? – Мяу, – кивнул домашний питомец. Разговоры с полицейскими немного успокоили. Чего я боялся до из прихода? Я уже забыл.

Заехав к Валере за ключами от дачи, весело рассказал про Ивана Тимофеевича, про полный желудок кутьи, про пентаграмму во рту, про бардак в квартире. Валера кивал, молча давая мне выговориться. Затем он взял инициативу в свои руки и уже не замокал минут пятнадцать, пока не рассказал все, что хотел сообщить про дачу и условия проживания в ней: про сторожа Федора, которому надо передать привет и сказать, что членские взносы Валера обязательно заплатит на следующей неделе.

Я получил важную информацию про то, где лежали спички и соль, что можно есть из консервации в подвале, а что нельзя из-за срока годности, где лопаты и топор, где лучше спать и чем топить печку. Газовый баллон надо непременно каждый раз отключать, когда отходишь от дачи на расстояние более двухсот метров.

– Мышей не бойся – они добрые и домашние, – улыбнулся на прощание Валера.

– Не переживай, все будет хорошо, – я похлопал друга по плечу.

– Ну, это вряд ли, – грустно улыбнулся Валера, – мне Нинка не даст спокойно жить, пока ты не съедешь с дачи.

– Я не подведу, брателло! – подмигнул я.

– Еще раз ты что-нибудь подобное скажешь, я отберу у тебя ключи.

– Тогда я поехал?

– Езжай.

Валера печально помахал мне вослед, и я уехал. Навигатор показал, что на месте я буду через пятьдесят минут. Это вряд ли, – возразил я мобильному приложению. Стило для начала заехать в магазин, купить еды. В результате, я без проблем выиграл виртуальный спор с бездушным гаджетом – на даче мы были ровно в двенадцать часов ночи. Ворота дачного поселка были распахнуты. Никакого сторожа Федора на въезде не наблюдалось. Мне бы насторожиться. Так нет же. Перспектива переночевать в новом месте увлекла и затмила страх. Я ни о чем плохом не думал, разгром в квартире отгонял из воспоминаний.

Немного помыкавшись, я открыл входную дверь. Замок слегка приржавел от сырости. Бывает. Легко нашел, где включается электричество. Газ решил сегодня не включать. Затопил печку. Сухие дрова быстро подожглись, дом наполнился веселым и уютным потрескиванием, и дымом. Это я забыл открыть задвижку на трубе. Пришлось открыть окна и проветрить задымленное помещение. Хорошо, что Валера сейчас меня не видит.

Барсик был отпущен на свободу. За стенкой и по плинтусам периодически скребли мыши, работы Барсику – непочатый край. Валера будет доволен. Будем проводить эксперимент, как один городской кот победит популяцию мышей в дачном поселке. Справишься, Барсик? – Мяу!