Ольга Свобода - Эмпаты

– Я уж думал, вы никогда не придёте. Учти, кровь бы сам отмывал. И стул, если бы этот слизняк обгадился. Возвращайся через час, за это время мы управимся.

Матей, отпустив подчиненного, вернулся на свое место, но уже не один.

– Ну же, хватит слёз. На твоё счастье, у нас появились более чистые и эффективные методы работы. – Матей повернулся к новоприбывшему. – Зафиксируй страх, который он испытывает, только пусть боится теперь не пыток, а предать короля, так же сильно. И всю любовь, какую найдешь, преврати в любовь к его величеству.

– Даю слово, – улыбнулся Солин, – после моей работы он при виде вашего короля будет писаться от восторга.

***

Ювелир широким легким росчерком подписал признание. Он улыбался, глаза его блестели.

– Я так рад, что всё рассказал! Это такое счастье – наконец облегчить душу. Меня так терзала вина перед нашим королем, и сейчас я готов принять любое наказание. Даже моей жизни не хватит, чтобы искупить мой грех!

– Ну что вы, – поморщился Матей, – хорошие мастера на дороге не валяются. Королю вы куда полезнее будете живым. За вашу провинность мы конфискуем часть вашего имущества, а также обязуем вас сделать несколько одолжений его величеству.

– Все что угодно!

– Угодно, угодно… Не успеешь оглянуться, как настанет пора осеннего бала. Королеве не помешают новые украшения. Изъятые у графа Дидье алмазы вполне подойдут… Кроме того, мы проверим все наводки из вашего признания. Если они подтвердятся, вы подпишете ещё несколько бумаг… Ну а сейчас вас проводят к выходу. Король милостив, и вам никогда не следует забывать его доброту.

Стражники под руки выволокли ювелира, который всё продолжал лепетать слова любви и верности короне.

– Я надеюсь, он успокоится потом? Или до конца жизни останется таким дегенератом?

– Обижаете, – вскинул брови Солин, – восторги улягутся за пару часов. Это так, побочный эффект и последствия пережитого страха.

– Что ж, в таком случае – благодарю за работу. И прошу прощения, что вам временно пришлось переехать в темницу. Как там наша гостья?

Солин помедлил с ответом.

– Всё ещё не готова к предложению его величества.

– И мы пока не готовы его сделать, – пожал плечами Матей, – сначала нужно убедиться, что она не наврала. Неужели мы действительно найдем эту гребаную Колыбель?

Солин немного нахмурился от пренебрежительного тона, но благоразумно решил не обострять диалог.

– Она будет либо там, либо где-то очень близко. Девчонка всё время ревёт из-за того, что выдала тайну.

Матей фыркнул.

– Тоже мне, тайна. Будь хотя бы у трети ваших соплеменников столько же ума, как у вас, никакая Колыбель не была бы нужна. Жаль, что не всем очевидно, что вы проиграли войну и надо искать сотрудничества, а не неприятностей.

– Тем лучше для меня, – пожал плечами Солин. И добавил: – Я бы хотел вернуться к Тарии. Может, смогу уговорить её присоединиться.

– Она же сейчас оплакивает вашу преждевременную кончину?

– Ну, значит, обрадуется сильнее… только давайте я сделаю всё сам, ладно? А то у меня мурашки от ваших садистских инструментов, да и корочки потом чешутся просто невыносимо.

Матей кивнул и ослабил кандалы. Выскользнув из оков, Солин набрал скорость и на полном ходу врезался в стену

Подняв стонущего эльфа, Матей скептически покачал головой:

– Не уверен, что это лучше порезов, но раз вам так больше нравится…

***

Последние отзвуки детской колыбельной растворились в сыром воздухе, но Тария продолжила гладить Солина по волосам. Затуманенные глаза застилали слёзы, а мысли её были далеко-далеко за пределами этой каменной клетки.

Солин пошевелился, охнул от боли в ребрах и зашипел.

– А ведь я ещё должен быть благодарен, что меня не убили, верно? Но пока что получается с трудом…

Тария помогла ему сесть и опереться на стену.

– Мы не говорили об этом. Не подумай, что я не рада, но… почему они это сделали?

– Они предложили мне работу.

– Работу? И чем, по их мнению, мы можем быть им полезны? Ты же рассказал, что эльфы не умеют шить сапоги?

Солин криво усмехнулся.

– Их интересуют мои таланты другого рода. Пусть я и недостаточно одарен, чтобы найти Колыбель, но я неплохо работаю с человеческими чувствами. Заставить кого-то чего-то бояться или, напротив, – любить, разоблачить лжеца, убедить в чем-либо… Люди – абсолютно примитивные создания. Среди эльфов я считался слабым эмпатом, но с этими двуногими обезьянами я бы справился легко.

– Тебя побили, когда ты отказался?

– Нет, еще до этого. Вообще-то… я сам подкинул им эту идею.

– Что? – Тария отпрянула, чуть не помяв крылья о холодную стену.

– Сама подумай… если я умру, я уже не принесу никакой пользы. А так – смогу отомстить. Пусть не всем, но буду делать то, что заложила в меня Природа: копаться в головах людей, подчинять их своей воле.

– Своей?! Да ты же будешь помогать тому, кто сжег ваше Древо! Какое тебе дело до людских склок, чтобы лезть в эту грязь?

– Это лучше, чем смерть. – Солин попытался подняться повыше и поморщился. – Всё что угодно лучше, чем смерть от человеческих рук. Блоха, которая живет не дольше, чем ты спишь, лишает тебя жизни… Просто смешно. Я переживу их жалкого короля. И всех его преемников. И даже через триста лет я найду возможность отсюда сбежать. Живым, целым, полным мести и знаний о людях.

Тария встала и подлетела к кувшину с водой. Зачерпнула её во что-то, подозрительно напоминающее наперсток, и вернулась к Солину. Он принял питье из её рук и благодарно кивнул.

Но едва он обхватил сосуд и сделал пару глотков, как Тария накинула свою цепь ему на горло и сильно сдавила.

– Нет, Солин. Есть вещи похуже, чем смерть. Например, предательство. Получать удовольствие от помощи врагу. Радоваться, что обманываешь соплеменницу. Лгать той, что была добра к тебе и пела колыбельные. Ты не слышал Зова не потому, что ты слабо одарен. А потому, что ты не достоин его. Не достоин дара, и жизни – не достоин. Ты думал, я не замечу, что, как только тебя ко мне подселили, нас перестали охранять? Или не почую, как от тебя разит спокойствием и радостью? Надеялся, что не увижу твоего вранья?

Остатки упреков утонули в судорожных всхлипах. Тария плакала, повернувшись спиной к остывающему телу. Но на этот раз её хотя бы не вырвало. Впрочем, ей сразу говорили, что будет нелегко. Знай она тогда насколько, никогда бы не согласилась стать тем, кем стала.

Когда слёзы высохли, а нос начал нормально дышать, Тария запела.

Она бы покончила с Солином сразу, как только всё поняла, но тогда ещё не чувствовала рядом нужного человека. А сейчас он снова был где-то недалеко…

***

Влатко перешагнул распростертое тело Матея, даже не удосужившись проверить, жив ли особист. Руки дрожали, и ключ получилось вставить только с третьей попытки.