Маргарита Мохин - Дорога к славе

Но мысль о том, что когда–нибудь он станет настоящим музыкантом, Честера не покидала. Дома он нередко брал в руки гитару, наигрывал какие-то аккорды и подставлял под них плохо рифмующиеся слова. Иногда было наоборот: сначала в голове рождалось пол четверостишия, и он пытался подстроить под них подходящие аккорды. Как, интересно, писали свои шедевры «Beatles», и «Rolling Stones», и «Who»? В чём была магия их творчества?

Честер пока не знал ответа на этот вопрос. Он был уверен лишь в одном: у каждого был свой секрет, свой рецепт, свой ритуал. И какой именно способ подходил ему – ещё только предстояло выяснить.

– Честер? Можно к тебе?

Честер вздрогнул, рука дёрнулась по бумаге, оставляя неаккуратную закорючку в конце слова. Последние полчаса он был поглощён процессом написания первого в своей жизни текста песни. Именно текста, а не стихотворения, ведь в голове так навязчиво крутилась мелодия, требуя, чтобы на неё наложили подходящие по смыслу строки! Голос Рика вырвал Честера из мира самозабвенного сочинительства, резко и принудительно, как фермер вытаскивал из грядки како–нибудь корнеплод.

– Конечно, мистер Хоув, – Честер моргнул, словно прогоняя прочь пелену вдохновения, которая окутала его глаза, и, нехотя возвращаясь в реальность, поспешно захлопнул блокнот.

Он очень не хотел, чтобы кто-то прочитал плоды его творчества. Всему своё место и время. И Рик, каким бы отличным он ни был человеком, не был тем, с кем Честер был готов поделиться самым сокровенным.

– Я не помешал? – Рик зашёл в гримёрку и, не дожидаясь ответа или приглашения, уселся на диван.

– Нет, что вы, – передёрнул плечами Честер. В конце концов, у Рика было куда больше прав находиться в этой комнате в любое время дня и ночи. Так что этот вопрос был скорее проявлением вежливости и не подразумевал от Честера иного ответа.

– Я хотел поговорить с тобой насчёт вчерашнего, – без предисловия начал Рик, и Честер лишь кивнул – эта фраза опять-таки была не из тех, на которые требовались какие-то ответные слова.

– Ты можешь описать, кто это сделал?

– Что? – переспросил Честер. Такого вопроса он точно не ожидал.

– Картинку случившегося я кое-как собрал по описаниям очевидцев, – сказал Рик. – Теперь бы мне хотелось услышать твою версию событий, а заодно – описание тех, кто это сделал.

– Да рассказывать-то в общем-то нечего. Я заметил в углу какое-то столпотворение. Подумал, что кто-то что-то разбил или кому-то стало плохо. В общем, приготовился отдраивать пол, – Честер усмехнулся и продолжил: – Но когда подошёл, оказалось, что какие-то ребята о чём-то повздорили. У одного из них… кажется, его звали Ленни… был в руке нож. Так что я просто оказался не в том месте и не в то время, – Честер передёрнул плечами. – Думаю, что этот Ленни скорее хотел произвести на кого-то впечатление, чем действительно причинить кому-то вред. Всё вышло по сути случайно. Меня кто-то толкнул, Ленни в это время, видимо, махнул рукой. А я сам налетел на нож…

– Сам? Ну-ну, – Рик скептически усмехнулся. – Не знаю, почему ты пытаешься их защитить…

– Я вовсе не защищаю! – возразил Честер. – Вели они себя, мягко говоря, невежливо. Но я правда не думаю, что меня ударили ножом намеренно.

Рик всем своим видом выражал сомнение, но спорить не стал.

– Можешь описать этого Ленни?

– Хорошо одет…

– Это понятно, других сюда не пускают.

– Модно и хорошо – не всегда одно и то же, – возразил Честер. – У него одежда была дорогая.

Рик заинтересованно изогнул одну бровь – скорее удивляясь не тому, что хулиган мог оказаться богачом, а тому, что Честер как-то смог определить это за время недолгой перепалки. Откуда он здесь взялся, этот самоуверенный и упрямый мальчишка, готовый оттирать чужую рвоту с унитазов, лишь бы не возвращаться домой? Как ни старался Честер слиться с массой рабочего класса, некоторые аристократические манеры и, в том числе, высокосветский акцент, скрыть было сложно.

– Ладно, хорошо. А что помимо этого?

– Да не знаю, – Честер пожал плечами. Он честно пытался вспомнить какие-то приметы Ленни, но не очень-то успешно. – Ростом чуть выше меня. Наверное, лет двадцати, вряд ли старше. Волосы тёмные, может даже чёрные, но я не уверен. В общем, обычный. Такой же как большинство тех, кто сюда приходит.

– Но ты сможешь его узнать, если увидишь ещё раз?

– Зачем это? – насторожился Честер.

– Чтобы пинком под зад выдворить его из клуба.

– Смогу, наверное, – после недолгой паузы ответил Честер. – Но, если честно, не думаю, что в ближайшее время у него хватит смелости сюда вернуться. По-моему, они по-настоящему перепугались, когда поняли, что произошло.

– Хорошо, если так, – вздохнул Рик. – Ладно. Спасибо. Собственно, это всё, о чём я хотел поговорить. Отдыхай… И не рассказывай больше никому о том, что случилось.

– Ладно, – кивнул Честер. Дать такое обещание не составило труда. С кем он мог поделиться подробностями своего кровавого приключения? С Элом? Колином? Бекки? Джо? Все они уже были в курсе деталей, может даже знали больше, чем сам Честер.

– Тогда отдыхай, – повторил Рик, похлопал Честера по плечу и поднялся на ноги. – Тебе кстати ничего не нужно? – спросил он уже от двери.

– Нет, спасибо.

Рик вышел, снова оставив Честера в одиночестве.

Тот задумчиво почесал нос, удивляясь состоявшемуся разговору, но потом мысленно махнул рукой и открыл блокнот, который он уже начал считать своим. Перечитал написанные строки и постучал ручкой по коленке. Кивая головой и чуть раскачиваясь в такт задаваемому ритму, Честер раз за разом повторял четверостишие, мурлыкая его себе под нос.

Он прикрыл глаза, стараясь поймать то ощущение, которое сложно было описать словами и которое он испытывал, пока Рик не выдернул его из этой волшебной полудрёмы.

Сделать это оказалось непросто. Мысли норовили убежать прочь, то возвращаясь к разговору с Риком, то представляя внутреннему взору Честера образ Бекки.

В конце концов Честер встряхнул головой и встал с дивана. Первый раз в жизни он не только почувствовал на своём опыте, что такое творческий запал, но и каково это, когда тебя отвлекают от процесса в самом разгаре этого запала.

Своих попыток Честер однако не бросил. Заняться ему всё равно было нечем. Новая порция свежего воздуха в сочетании с сигаретным дымом и ещё одна чашка кофе оказались прекрасным средством для стимуляции вдохновения, и из-за барной стойки Честер вскакивал во взбудораженном нетерпении: продолжение куплета уже крутилось у него в голове и он торопился поскорее изложить его на бумаге, прежде, чем кто-то или что-то снова его отвлечёт и строки оставят вместо себя лишь призрачные воспоминания – как обрывки сна после пробуждения.