Маргарита Мохин - Дорога к славе

Мистер Стюарт повторил угрозу своей супруги запретить Джеку ходить на работу и выбросить гитару, если это будет мешать учёбе. Но для Джека это было настоящей и очень важной победой.

– Ты чего улыбаешься до самых ушей? – спросил Флетчер.

– Я вчера устроился на работу, – ответил Джек, улыбаясь ещё шире.

– Поздравляю. Что сказали родители?

– Что я могу работать до тех пор, пока это не повлияет на мои оценки.

– Справедливо, – сказал Флетчер.

Он мало общался с мистером и миссис Стюарт, но Джек регулярно жаловался ему на строгость родителей, и заочно Флетчер их недолюбливал. Что, впрочем, было взаимно.

– Кстати, – улыбка Джека померкла, и теперь, неуверенно запинаясь, он куда больше был похож на самого себя, – ты не спросил своих? Про гитару? – он затаил дыхание и ждал ответа, как будто от этого зависела вся его жизнь.

– Спросил. Они сказали, что готовы её тебе одолжить. В аренду. За фунт в неделю, – кивнул Флетчер.

Джек замялся. Он готов был платить. Но таких денег у него не было!

– Вообще-то я считаю, что фунт – это слишком мало. Я бы брал не меньше двух, – сказал Флетчер с самым убедительным видом.

Они были знакомы семь или восемь лет, но Джек так и не научился понимать, когда Флетчер говорил всерьёз, а когда нет. И каждый раз очень смущался, если верил всем нелепостям, которые выдумывал Флетчер.

– Х-хорошо… Ладно, – замямлил Джек.

– Тогда можешь забрать её хоть сегодня. И кстати мама предложила дать тебе несколько уроков. Если хочешь, конечно.

– Сколько это будет стоить? – спросил Джек, подсчитывая в уме, сколько он мог потратить.

– Три шиллинга в час, – сказал Флетчер всё с тем же серьёзным выражением лица.

Джек, кажется, готов был расплакаться. Этого он точно не мог себе позволить! Флетчер фыркнул и встряхнул головой. Весело было разводить своими розыгрышами малознакомых людей. Но как Джек мог оставаться таким простофилей?!

– На самом деле для тебя – бесплатно, – сказал он.

– Ты сейчас опять шутишь? – окончательно растерялся Джек.

– Если хочешь, можешь платить мне, – Флетчер хитро прищурился. – И за гитару, и за занятия.

Джек недоверчиво покачал головой, и Флетчер наконец был вынужден объясниться.

– Идиотище, опять повёлся? И гитара, и занятия – всё для тебя бесплатно!

Джек робко и виновато улыбнулся. В нём сейчас играли смешанные чувства – смущение, что снова попался на шутку друга, признательность ему за помощь и сожаление, что не может уже сейчас взять в руки гитару и начать занятия. В этот момент он выглядел намного младше своих лет. Один в один тот бледный и щуплый мальчонка, которого Флетчер побил за коробку карандашей!

– Спасибо, – почти прошептал он.

– Ой, да ладно! – отмахнулся Флетчер. – Ну что, зайдёшь сегодня?

– Сегодня не получится. Надо на работу.

– В выходные?

– В следующие. На этой неделе приезжает тётка.

– Сочувствую. Значит – в следующие. Договорились!

Выходные Джек ждал сильнее, чем собственный день рождения или Рождество. Последние несколько дней он только и думал, что о своём первом знакомстве с настоящей гитарой.

Субботним утром в Лондоне снова шёл дождь. Но настроение Джека не могла испортить никакая погода. Он прыгал по лужам, быстро и целеустремлённо – он не бежал от дождя, он бежал навстречу мечте!

– Привет, Джеки, – дверь открыла рыжеволосая изящная женщина. Свой нос Флетчер точно унаследовал не от неё, а вот лукавые зелёные глаза у них были совершенно одинаковые!

– Доброе утро, миссис Миллс.

– Джеки, мы же договаривались, для друзей Флетчера, я – Луиза, – сказала она. – Будешь вафли? Флетчер как раз завтракает.

Джек кивнул, хотя сегодня его куда больше интересовали не вафли и не разговоры с другом. Ему не терпелось увидеть гитару. И не терпелось начать урок.

– У меня сейчас ученик, – сказала миссис Миллс. – Я освобожусь через час. А вы как раз успеете поесть.

Джек постарался скрыть своё разочарование. Есть ему от волнения совсем не хотелось, но он составил Флетчеру компанию.

Когда миссис Миллс проводила своего ученика, Джек и Флетчер, закончив с вафлями, слушали новую пластинку Beatles «Please Please Me».

– Они вам ещё не надоели? – со смехом спросила миссис Миллс, заглянув в комнату сына.

– Конечно, нет! – фыркнул Флетчер, и Джек, солидарный с другом, с энтузиазмом закивал головой.

– Быть ребятам звёздами, – сказала миссис Миллс, не подозревая, насколько пророческими были её слова. – Ну что, ты готов, Джеки? С чего хочешь начать? Сразу с гитары? Или всё–таки с музыкальной теории и сольфеджио?

– Ску–у–у–у–ка–а–а! – протянул Флетчер.

– Чтобы не скучать, можешь пока сесть за уроки, – подмигнула ему миссис Миллс. – Не могу сказать, что в этом году твоя успеваемость меня радует!

– Можно я лучше посмотрю, как ты будешь учить Джека? – поморщился Флетчер.

– Это же скука? – усмехнулась миссис Миллс. – Ладно уж, если хочешь. Но все свои комментарии оставь при себе. Будешь мешать – отправишься в свою комнату! – она сурово сдвинула брови, но её зелёные, как у сына, глаза лукаво блестели.

В очередной раз Джек позавидовал Флетчеру. Как бы он хотел, чтобы его собственные родители были хотя бы немного похожи на мистера и миссис Миллс!

Джек вслед за миссис Миллс спустился в гостиную. Гитара – обычная шестиструнная гитара – лежала на диване, и Джеку пришлось приложить огромные усилия, чтобы сделать вид, что она была последним, ради чего он сюда пришёл.

– Джеки, прекрати, – рассмеялась миссис Миллс. – Можешь её взять.

– Мам, подожди! Он не помыл руки! – воскликнул Флетчер.

Джек замер на полпути к дивану и почти испуганно посмотрел на Флетчера, потом перевёл неуверенный взгляд на его мать.

– Не слушай его! Как будто первый день его знаешь! – покачала головой миссис Миллс, и Флетчер разочарованно вздохнул. Очередная шутка сорвалась.

– Правда можно? И это ничего, что я не умею на ней играть?

– Все когда-то не умели играть! – отмахнулась миссис Миллс.

Джек осторожно, словно во сне, в котором любое резкое движение могло привести к пробуждению, подошёл к дивану и взял гитару в руки, с трепетом и нежностью, каких миссис Миллс никогда ещё не замечала среди своих учеников, даже очень заинтересованных в музыке.

Джек ласково провёл пальцами по шероховатому дереву корпуса, проскользнул ладонью по грифу, плавно перебрал струны…

Где-то в его подсознании закрался страх, что в реальности всё сложится совсем не так, как в его мечтах. Но он сразу почувствовал, что встретился с чем-то родным. Чем-то, что было предназначено именно ему. И неважно, что по этому поводу говорили звёзды!