Николай Дубчиков - Живые против зомби. Пандемия в зените

Он вспомнил слова своего друга – китайского лидера Тао Хуна, который любил повторять: «терпение, только терпение. Время – друг тем, кто умеет ждать». Поэтому президент решил держаться поближе к люку и спрятался за кустарником.

К обеду небо затянула плотная облачность, и стал накрапывать мелкий дождик. К вечеру над головой изгоя сгустились темные тучи, а ночью разразилась яростная гроза. Несколько часов дождь и ветер хлестали без остановки. Укрыться было негде, и Лев Николаевич, не в силах ничего сделать, пережидал ненастье, стуча зубами. Президент не мог спать, замерз и промок до нитки, но под утро силы покинули его, и мужчина отключился.

С восходом солнца небо расчистилось, и от ночной грозы не осталось и следа. Изгнанник открыл глаза, поднялся и принялся отжимать одежду. Его новая голубая рубашка поло была вся в пятнах от земли и травы. Легкие серые брюки покрылись грязью, а светлые кожаные мокасины пропитались влагой и хлюпали при каждом движении. Когда вещи подсохли, Лев Николаевич облачился в свой наряд и с иронией отметил, что стал похож на бомжа, который нашел на помойке пакет изношенной одежды из дорого бутика. Впрочем, президент признавал, что от бомжа он сейчас мало чем отличался.

Быстро теплело, и вскоре изгой согрелся и даже немного приободрился. Он подошел к люку и свободно открыл его:

– Хм, значит, они даже не попытались закрыть за мной выход. Странно. Провоцируют вернуться? Ну, проверим.

Лев Николаевич спустился по лестнице в подземный туннель и дошел до ворот в буферную зону. Они были заперты, пытаться открыть их голыми руками было бесполезно. Президент пошел обратно, выбрался на поверхность и стал размышлять. Его надежды на контрреволюцию таяли с каждым часом, он понимал, что хунта скорее перестреляет всех жителей убежища, чем захочет потерять власть.

– Под лежачий камень вода не течет, надо найти оружие и союзников, и тогда я вернусь за сыном, – пробормотал мужчина и зашагал вдоль забора. Ему пришлось обойти большую часть периметра, чтобы найти подъездную дорогу к обсерватории. Лев Николаевич доверился судьбе и направился по асфальту прочь от убежища.

«Центр наблюдения за космическими телами», под которым находился правительственный бункер, располагался в предгорье Кавказа. К нему подвели хорошую дорогу, по которой, впрочем, почти никто не ездил, так как места вокруг были малолюдные.

Президент миновал пустующий пост охраны на подъезде к обсерватории. Солнце поднималось все выше, и с каждым часом идти становилось жарче и тяжелее. Лев Николаевич вдруг ощутил сильный спазм в животе. Он не ел больше суток, но из-за стресса вчера даже не чувствовал голода.

Спустя полчаса в стороне от дороги мужчина увидел заброшенные виноградники. Трава опутывала старые лозы, которые стелились по земле. Президент нашел несколько зеленых ягод, но на вкус они оказались отвратительными и только усилили голод. Еще через час Лев Николаевич заметил фруктовые сады. Абрикосовые деревья сбрасывали перезревшие плоды, которые никто не собирал.

Мужчина накинулся на фрукты, ему казалось, что вкуснее в жизни он ничего не ел. «Хм… удача начинает мне улыбаться, места тут плодородные, с голоду не умрем», – мелькнуло в голове у изгоя. Президент сел передохнуть, прислонившись к стволу абрикосового дерева.

Безмятежный пейзаж обманывал сознание. В такие минуты могло показаться, что эпидемия, изгнание, потеря родных – это всего лишь страшный сон. Мир был прекрасен, природа благоухала, легкий ветерок освежал от дневной жары.

Лев Николаевич пытался придумать какой-то план. Он плохо знал эти места и помнил, что ближайший крупный город – это Сочи. Впрочем, «ближайший» было понятие весьма условное, так как правительственное убежище строили подальше от людских глаз и далеко от больших поселений, хотя и не совсем в глуши. Президент был уверен лишь в одном: раз дорога идет вниз, то рано или поздно приведет его к морю. А там могут быть люди, пропитание и помощь. В то же время, вспоминая толпы зараженных на улицах Москвы, он понимал, что крупных городов нужно избегать.

Выбравшись из-под уютной тени абрикосового дерева, изгнанник побрел наугад. Через несколько часов Лев Николаевич добрался до перекрестка. Второстепенная дорога, по которой он шел, примыкала к узкому шоссе.

– Так, куда же повернуть? – мужчина устало посмотрел сначала в одну, а потом в другую сторону, – да какая разница, пойду направо.

Лев Николаевич давно отвык преодолевать такие расстояния на своих двоих. Он чувствовал, как ныла спина и гудели ноги, при этом понимая, что только в начале своего пути, и самое трудное еще впереди. От этого было еще тяжелее.

Главная дорога тянулась между отвесной скалой, которая возвышалась справа и резким уклоном по левую руку. Внизу рос густой лес, через который ничего нельзя было разглядеть. Президент с опаской поглядывал на крупные камни, торчавшие из скалы, которые, на его взгляд, могли в любую минуту сорваться вниз.

И вскоре его подозрения оправдались. Впереди половина дороги была завалена грязью и булыжниками. Ночная гроза не прошла бесследно для этих мест, вызвав небольшой оползень. Мужчина без труда преодолел препятствие и увидел затяжной подъем. Шоссе ползло в гору через перевал, теряясь за выступом скалы.

Лев Николаевич чувствовал, что с каждым шагом ноги как будто наливаются свинцом. Рубашка пропиталась потом и прилипла к телу, во рту пересохло, и жажда стала мучить его еще сильнее, чем недавний голод. К счастью, вскоре впереди показалась расщелина, на дне которой тек небольшой ручей.

Президент с трудом спустился к воде, ободрав руки и больно ударившись коленом о камень. Напившись и освежившись, он почувствовал, как силы вновь стали к нему возвращаться. Спустя несколько часов, изгнанник, наконец, преодолел перевал. Ландшафт стал более равнинный, и человек заметил впереди на дороге какое-то светлое блестящее пятно. Президент зашагал чуть быстрее и вскоре понял, что это микроавтобус или какой-то грузовичок.

Приблизившись, мужчина увидел, что перед ним старенький «Форд» – дом на колесах, на которых семьи или большие компании выбирались в путешествие на природу. Водительская дверь оказалась приоткрыта, в кабине никого не было. Ключей обнаружить также не удалось. Зато на сиденье и стекле виднелись следы крови. Президент попытался представить, что тут произошло: «Скорее всего, на водителя напали. Но тела нет… куда он мог деться?»

Лев Николаевич обошел фургон и увидел дверцу в жилой отсек. На ручке также остались следы запекшейся крови. Вход был не заперт, и президент осторожно заглянул внутрь. Первое, что он ощутил – это неприятный запах чего-то тухлого. В левой части располагалась кухонная зона, а в правой стояла двухъярусная кровать. На ней лежали три неподвижных тела: внизу женщина, а вверху двое детей.