Владимир Максимов - Человек мира. Раздвигая горизонты

Вот эти трое и были фактической властью в Нулонде. В последнее время Стержень нации стал даже назначать кандидатов в народные избранники, и хотя эта должность была выборной, граждане, ввиду отсутствия альтернативы, вынуждены были избирать назначенного кандидата. Так что управляли страной только эти люди, ну и ещё, пожалуй, Лана, которая всё время совала нос во все дела.

– Всё-таки интересно, – не унимался Жонет, – кто же это распространяет слухи о сказочной жизни на юге?

– Может быть, всё-таки какой-нибудь житель Нулонда смог сбежать и добраться до Перикона? – спросила Лана, скосив глаза на сидящего рядом Этьена.

– Нет! Исключено! – возразил Этьен. – У меня на границе мышь не проскочит, да и путь на юг только один – через пустыню. Если кто и просочился через заставы, в пустыне ему не выжить. Тем более невероятно, чтобы кто-нибудь оттуда пробрался бы в Нулонд.

– Вы забыли о Лоръене и о его корабле, – заметила Лана.

– Это же когда было? – усмехнулся Жонет. – Я до сих пор не верю, что его корыто способно проплыть такое расстояние. Лет шесть прошло, а то и больше, так что можно уже о нём забыть.

– Как бы не пришлось вспомнить, – мрачно предрёк Мишель, – но хватит об этом. У нас на повестке дня более важный вопрос: как мы будем праздновать сороковую годовщину дня окончания Великого пути?

Тот самый день, юбилей которого собирались праздновать счастливые граждане страны под названием Нулонд, как раз и приснился Мишелю перед началом Совета. В этот знаменательный день сорок лет назад переселенцы из Перикона закончили Великий путь через пустыню. Этот грандиозный исход был последним звеном в цепочке событий, происходивших в другой, южной части континента, благодаря которой и возникло государство Нулонд.

До Великого пути вся цивилизованная часть человечества проживала на юге континента, где к началу исхода сформировались три довольно крупных государства, поглотив или завоевав своих менее крупных и не столь удачливых соседей. Кроме того, имелось и некое псевдогосудар-ственное образование коммерческого толка – Купеческий союз, которое своей мощью не уступало ни одной стране континента, а кое-какие, пожалуй, и превосходило.

На юго-западе континента, где ландшафт определяют обширные невысокие плоскогорья, отделённые друг от друга долинами полноводных рек, широко раскинулось государство Перикон – самое большое и населённое на континенте. С незапамятных времён жители Перикона, не стеснённые нехваткой земли, расселились на плоскогорьях просторно и занимались в основном сельским хозяйством и ловили рыбу в многочисленных реках. Мало-помалу по всей стране стали появляться хутора, деревни, а потом и поместья. Поместья потихоньку разрастались в города; население быстро увеличивалось и, в конце концов, произошло то, что должно было произойти: за самый ценный ресурс Перикона – землю, развернулась нешуточная борьба. Страна разделилась на отдельные области, где землю захватывали некоторые семьи и кланы, превращая землепашцев из хозяев в наёмных работников на чужой земле.

Постоянный передел земли в Периконе привёл к многочисленным междоусобицам в разных областях и непрекращающимся пограничным конфликтам между областями. Города на плоскогорьях обрастали крепостными стенами и превратились в укреплённые пункты, где обосновались землевладельцы. Множество крестьян оставило деревни и подалось в войска феодалов. Земель обрабатывалось всё меньше и меньше, пустующих пашен появилось сколько угодно, однако – удивительное дело – земельные конфликты не утихали, а наоборот, становились все более кровопролитными.

Время от времени появлялись сильные лидеры, объединявшие силой оружия страну под своим началом, но всё равно центробежные силы в Периконе брали верх, поскольку позиции земельной аристократии в отдельных областях были достаточно сильны.

Так – в чередовании междоусобиц и периодов недолгого мира – и протекала история страны, время в которой как будто остановилось, но тут на континенте начался научный и технический подъем. Начался он, естественно, не в отсталом Периконе, но так или иначе затронул весь континент. Знания накапливались, научные открытия переворачивали сложившийся уклад жизни людей, тут уж централизация власти в Периконе стала неизбежной. Не хватало только талантливого лидера, способного объединить страну, и он, в конце концов, появился.

Малоизвестный правитель с северо-востока по имени Молъен Пэн первым догадался заключить альянс с соседними странами и с Купеческим союзом и объявил свою область свободной для торговли и производства. В область, контролируемую Молъеном Пэном, сразу же хлынули купцы и промышленники, которые, пользуясь обширным пространством и довольно дешёвой рабочей силой, превратили область в процветающую территорию. Надо отдать должное Пэну: он, обладая достаточной проницательностью, в сложившихся условиях не допустил превращения своих земель в зависимую колонию и сохранил собственную власть. Потихоньку Молъен прибрал к рукам и соседние области, кое-где с помощью военной силы, а по большей части землевладельцы других областей, видя успехи Молъена Пэна, сами были не прочь попасть под власть удачливого соседа.

Впрочем, если местная земельная аристократия в разных областях Перикона и потеряла часть своей власти и независимости, то деньги и ресурсы остались в их руках. Они быстро сообразили, что раздавать свои земли, разделённые на наделы, крестьянам, забирая взамен часть урожая, занятие малоинтересное и не особо прибыльное. Землевладельцы, помимо аренды своей земли, стали организовывать мануфактуры, ссужать деньги под проценты, превращаясь в промышленных и финансовых магнатов. Фактически они подмяли под себя все отрасли хозяйства, за исключением, пожалуй, торговли, монополию на которую прочно держали в руках торговцы из Купеческого союза. Бывшие ремесленники, крестьяне и мелкие торговцы, ранее самостоятельно занимавшиеся своим делом, превратились в наёмных работников на фермах, заводах и фабриках, принадлежащих аристократам, без какой-либо надежды покинуть это сословие и достичь чего-то большего.

Правда, просвещённая эпоха промышленной революции наложила свой отпечаток и на общество Перикона, сформировав ещё одно сословие людей образованных, но зарабатывающих на жизнь своим трудом: врачей, учёных, инженеров, учителей, ну и, конечно, чиновников (куда же без них). В общем какой-никакой, а социальный лифт у наёмных рабочих появился.

Конечно, описанные изменения в Периконе происходили довольно медленно и достаточно болезненно, и к той эпохе, которая непосредственно предшествовала Великому пути, сословие интеллигенции было уже довольно многочисленным, а дикие времена Молъена Пэна к тому времени позабылись и стали уже легендарными.