Дмитрий Пейпонен - Барракуда

Просыпается она от ощущения ужаса. Она еще не поняла, что произошло, но ужас сковал все тело и ей трудно дышать. Инга быстро выбралась из-под кровати, осмотрелась. Пьяный отец спит на полу, раскинув руки. Тишина. Она прошла на цыпочках на кухню. Никого. Тихо и темно. Гадко пахнет куревом, водкой и селедкой. Почему-то нигде нет сестренки и Инга пугается еще сильнее… Возвращается в комнату… Зовет сестру… Тишина…

Она нашла сестру только утром. В маленькой кладовке. На лице сестренки страшно чернела запекшаяся кровь, темные волосы сосульками прилипли к лицу. В холодной руке сестра сжимала кусок хлеба…

Инга до сих пор не знает, что случилось той ночью…

Но она хорошо, ясно помнит, как ужас сковал все её тело. И как на смену ужасу пришел какой-то горячий, затмевающий разум, гнев. Она, плохо соображая, что делает, стремительно пошла на кухню, взяла нож с грязной, склизкой пластмассовой ручкой и так же стремительно подошла к храпящему отцу…

И это смутное ощущение удивления, что нож почти без сопротивления вошел в шею отца, мягко и легко. Как захрипел отец, как брызнула на грязный пол кровь. Как отец открыл удивленные глаза – совершенно трезвые, какие-то ясные и чистые.

–Инга… – прохрипел он – Ты чего….

И тут же глаза его закрылись и тело дернулось в судороге…

Инга закричала, бросила нож, хотела убежать, но поскользнулась в луже крови и упала плашмя на пол… Она кричала еще и еще – от страха, от боли, от осознания того, что сестренка мертва и она только что убила своего отца… Кричала до тех пор, пока соседи не вызвали милицию и не выломали дверь…

А потом в воспоминаниях провал. Что с ней было дальше, она не помнит. Помнит только какую-то большую комнату, где много детей. И как к ней подходит очень красивая женщина в зеленом платье и мягко берет её за руку. Женщина приседает на корточки и заглядывает Инге в глаза.

–Ну что, Инга, пойдешь к нам учиться? – спрашивает женщина и улыбается. От нее вкусно пахнет духами. И вся она какая-то очень аккуратная, стройная, с короткими черными волосами. «Как артистка», подумала Инга и кивнула головой…

…Дверь в палату распахнулась, стало как-то очень шумно и светло. Влетела Машка с двумя большими пакетами, яркая, веселая, в черно-белом коротком платье и черных лаковых туфлях. Следом вошли Лика и Натка – улыбающиеся, яркие, красивые.

–Хорош дрыхнуть, Барракуда! – крикнула Машка и плюхнулась на пустую кровать напротив Инги – Дембель проспишь!

–Машка, что за казарменный юмор? – выгнула дугой бровь Лика – Привет, Инга!

–Машка, в самом деле, харэ уже свои солдафонские шуточки шутить – Натка присела на кровать рядом с Ингой – ты как?

Инга улыбнулась. Она вдруг поняла, что она очень рада видеть этих девчонок.

–Я хорошо – ответила она и приподнявшись на локтях, села на кровати – Все зажило уже почти!

–Вот и прекрасно! – громко объявила Машка, вытащила тумбочку между кроватей и начала доставать из пакетов конфеты, шоколад, две банки ананасов в сиропе и прочие вкусности – Давай, Барракуда, подтягивайся к нашему дастархану!

Натка махнула на Машу рукой, поправила Инге подушку. В своей джинсовой юбочке и белой блузке, она была похожа скорее на школьницу, чем на бойца.

Лика подтащила стул, уселась на него верхом.

–Ну, как ты тут? – спросила она, одергивая складки на своем светло-оранжевом шелковом комбинезоне – Не заскучала еще?

–Да нет пока – ответила Инга, принимая от Машки бутерброд с колбасой – А вы чего это?

–В смысле, чего? – Машка округлила глаза – Ты что тут, совсем уже… Одичала… Мы к ней…

–Машка!!! – хором прикрикнули Лика и Натка

Инга засмеялась.

–А мы, собственно, вот чего – начала Машка, деловито выуживая из банки кольцо ананаса рукой, манерно оттопырив мизинец с ярко-красным ногтем – Работать будем вместе, Барракуда. Вот шкурка твоя заживет и поеееедееем мы, красивые, в одну теплую -претеплую страну у самого синего моря!

Инга вопросительно посмотрела на Лику с Наткой.

–Да, на этот раз Муха не врет – кивнула головой Лика – поедем. Состав группы уже утвержден, задание вчерне тоже. Поедем.

–Работа по твоему профилю, Инга – сказала Натка – Мы – твоя группа поддержки.

–Ага, как у рок-звезды! – хохотнула Машка, вытаскивая очередное ананасовое кольцо.

–Машка, ты сейчас все ананасы сожрешь у Инги – погрозила пальцем Натка – что за свинство?

–Она не жадная – тряхнула волосами Машка – Не то что вы, две старые калоши и сквалыги!

Инга снова засмеялась, откинувшись на подушку.

–Ну, это честь – сказа она, улыбаясь – работать с Эс-двенадцать-двенадцать!

–Это вот с этой-то? – удивленно всикнула брови Натка, указывая на Машку – так себе честь, поверь на слово. Головная боль одна.

–Это от вас, дурынды, одна головная боль и незаживающие сердечные раны – пробурчала Машка – Да все, все, не трогаю я больше барракудовы ананасы!

–Инга, ты поправляйся скорее – поднялась Лика. Вслед за ней встали Натка и Машка – Мы ждем тебя…

Дечонки помахали руками и вышли из палаты.

Инга посмотрела на лакомства на тумбочке, на пакеты на противоположной кровати и улыбнулась…

–Ну, поработаем – вслух сказала она и потянулась за шоколадкой…

3. Мерзкие купальники.

…Девчонки сидели на прогулочной палубе круизного лайнера, откинувшись в шезлонгах. Было жарко и они были, по случаю жары, в купальниках.

–Девки, мы в этих одинаковых мерзко-коричневых купальниках, как сборная Какахии по несинхронному утоплению! – проворчала Машка, поправляя бретельку – И не сидит ни фига нормально, тут жмет, тут болтается! Что за убожество!? Лика, ты где эту дрянь нашла?

–Ну, извиняйте, мамзель – улыбнулась Лика – времени было мало, купила, что под руку подвернулось, не глядя. А жмет… Так это нечего было отращивать такие арбузы! Вон, на Наташке как сидит! И ничего не жмет!

–Зато морщит везде – Натка открыла глаза – Ладно, хватит бухтеть. Не нравится, иди в сарафан переоденься…

–Девчонки, а хорошо-то как! – сказала Инга, встала и потянулась, изогнувшись всем телом. Она была высокой, стройной, с длинными ровными ногами и длинной изящной шеей. Густые темно-каштановые волосы, остриженные в «каре», отливали медью в лучах солнца. Узкое скуластое лицо с тонким носом и чуть пухловатыми губами. Черные, дерзко очерченные брови, чуть более густые, чем принято, но очень красивого рисунка. Темные большие глаза, щедро опушенные ресницами.

Машка с завистью посмотрела на нее, проворчала: Вот на ком сидит, прямо как на нее сшито… А тут… Как эта, блин…

–Машка, что там по диспозиции – спросила Лика, выуживая из плетеной сумки шоколадный батончик – Скоро прибудем, давай, командир, командуй.