Андрей Посняков - Черная звезда

Женька уселся под гигантским папоротником, привалившись спиной к толстому шершавому стволу, включил костюм на подогрев и закрыл глаза. Рядом, прямо на землю, улёгся Фианга и тут же уснул. Видно было, что хаттаниец чувствует себя ну, если и не отлично, то привычно – точно.

Просидев часа полтора, Женька последовал примеру товарища. Правда вот уснуть так и не смог. То голосили где-то на болоте неведомые птицы, то какой-то корень больно впивался в спину. Часа полтора мальчик ворочался с боку на бок.

– Тоже мне, прынцесса на горошине! – не преминул съязвить приоткрывший правый глаз Фианга, после чего снова заливисто захрапел.

Женьку аж завидки взяли. Вот ведь какое неприхотливое существо этот хаттаниец – где хошь дрыхнуть может, а тут, блин, попробуй, усни. Бессонница, короче!

Кадет не поленился – нарвал с ближайшего куста листьев, постелил аккуратненько – вроде ничего получилось, мягко, теперь и поспать можно… Однако… Однако, не получилось у Женьки поспать… Нет, не получилось!

Не прошло и десяти минут, как на небольшую поляну под высоким папоротником вышли трое…

Жека их сразу углядел и тут же встрепенулся: более отвратительных рож он в жизни своей не видел… не считая, разумеется, капрала Шапса. Это были приземистые – ростом метра полтора – существа, похожие на огромных бородавчатых жаб, если б тем приспичило желание встать на задние лапы и ходить так, вызывая справедливое отвращение окружающих. По спине чудовищ тянулся массивный гребень, угрюмо светились два желтоватых, косо посаженных глаза, из огромных пастей свисали длинные раздвоённые языки. В общем, те ещё красавцы. Жека оглянулся – хаттанийца на своём месте не было. Только лишь раздался в наушниках еле слышный шёпот – мол, всё в порядке, Женька.

Пришедшая из тьмы троица деловито проверила самострелы, и остановилась прямо напротив затаившегося практиканта – о чём-то совещались. Жека прислушался – ни черта не понял – одно шипение да визг, да ещё позади кто-то шевелился… Мальчик резко обернулся – Фианга деловито настраивал станнер. Но зачем им три пленника? Вероятно, лучше подошёл бы один. Впрочем, у контрабандистов свои правила.

Плотную темноту ночи прорезал чуть заметный красноватый луч. Вся троица жабоидов разом грохнулась оземь и застыла в самых нелепых позах.

– Ну, которого возьмём? Лучше бы – главного! – деловито предложил Фианга. Жека лишь пожал плечами. Поди, их тут различи, этих чудищ, кто тут из них главный?

– Ну давай, давай, студент, работай! – подзадорил хаттаниец, – Чай по ксеноистории не одни двойки были?

Жека внимательно оглядел неподвижно лежащие тела. Все вооружены одинаково – копья с металлическими наконечниками и нечто вроде топориков, украшенных птичьими перьями, одежды никакой нет, кроме набедренных повязок из листьев – тоже одинаковых. Вот и попробуй тут, определи главного!

– Смотри – кто постарше, поосанистей, – подсказал Фианга.

Действительно, один из жабоидов вроде бы был поморщинистей остальных, да и бородавок у него было больше… может быть, он и старший? Жека наклонился ближе – показалось, или нет? Нет, не показалось! На шее морщинистого, на суровой нитке висел небольшой круглый предмет… с сияющим циферблатом в виде сиреневой лилии! Часы!

Красивые, модные… как у Баль Сайры, знаменитой актрисы, что снималась в сериале про звёздных гонщиков! Откуда у этих…

– Вот и я думаю, откуда? – задумчиво произнёс Фианга, – А ну-ка, Женька, волочи этого на катер. А я тут пока с теми управлюсь…

Он оказался матёрым, этот пленник. Плевался, шипел, ругался на своём местном наречии. Так, что Фианга даже велел Жеке закрыть уши руками. Пошутил, конечно, но – тем не менее…

Дешифратор справился с примитивным языком аборигенов враз! Даже и не нагрелся ничуть. На вопрос о часах пленник лишь издал звук, выражающий презрение. Правда, после увесистого пинка хаттанийца, неохотно пояснил, что приобрёл хонго (так он называл брелок) на рынке в «великом городе Дутаре, светоче Вселенной и средоточии Власти», куда не так давно наведывался за рабами, которых, правда, не купил – уж слишком дорого просили, пришлось потратить деньги на безделушки.

– Деньги – с охоты, уважаемый?

Абориген кивнул. С тех пор, как Фианга начал с ним общаться на родном языке, да ещё назвал уважаемым, настроение пленника заметно повысилось. Выяснилось, что зовут его Урра-Ма, живёт он тут неподалёку, в лесной деревне, где занимает важный пост помощника старосты, так что инопланетник глубоко прав, называя его словом «уважаемый». Тут Фианга в самых грустных тонах выразил своё сожаление по поводу не совсем приличествующих правилам приличия обстоятельствах встречи и сделала «уважаемому господину Урра-Ма» несколько коммерческих предложений.

Урра-Ма милостиво кивнул и даже сподобился охарактеризовать местный дутарский рынок, где, по его словам, можно было купить всё – от наконечников копий до самобеглых повозок и инопланетных рабов, владеть которыми считалось признаком престижа.

– Мы рады подружиться с Вами, уважаемый господин Урра-Ма! – выпроваживая «гостя» расплылся в нежной улыбке Фианга, – Знайте, дорогой, что только недостаток горючего не позволяет нам довезти вас до вашей деревни, добрая слава которой дошла до самых глухих уголков Вселенной!

С этими словами хитрый хаттаниец вручил аборигену несколько серебряных бусин и буквально выпихнул его наружу. Спускаясь по трапу в сельву, Урра-Ма помахал на прощанье лапой и даже буркнул что-то невразумительное насчёт горючего – мол, если надо, обращайтесь. Всегда поможем. За умеренную цену.

Дождавшись, когда приземистая фигура аборигена скроется в джунглях, Фианга запустил двигатели и тяжёлая машина, медленно поднявшись в воздух, сделала изящный разворот и устремилась в сторону, наиболее удалённую от места нынешней посадки – на морское побережье с противоположной стороны города Дутара.

– Ну, что скажешь? – сверяя курс с электронной картой, хмуро поинтересовался Фианга.

– Ничего хорошего, – Женка повле плечом. – Судя по всему, мы здесь далеко не первые. И я сильно сомневаюсь, что местные жители не знают истинной цены произведениям их культуры!

– Не забывай, местыми считают себя не тольок эти жабоиды, но и вплне себе люди… И кто-то из них успел уже нам напакостить, – сквозь зубы прошептал хаттаниец, – Однако, вот что странно – живые рабы вещь довольно дорогая, я бы сказал – элитная, далеко не каждому по карману. А тут… Ну, ты сам слышал.

Жека машинально кивнул, мучительно вспоминая, где же видел часы… те самые, снятые с аборигена и ему же милостиво возвращённые. Циферблат в виде сиреневой лилии… Как у актрисы Баль Сайуры… Блин, где же?! Где?