Николай Лебедев - Big Data. Новая реальность

Семен Михайлович вспоминал вместе со всеми и потел. Он уже давно выправил баланс между доходами и расходами своей семьи. Как всякий здравомыслящий человек, он успел переписать свой бизнес по производству строительных материалов на сына и дочь. Не забыл, естественно, запойного брата и дебильных племянников. За женой, домохозяйкой, числился небольшой нефтяной бизнес в Сибири. Деньги текли в закрома семьи широкой и полноводной рекой, но при этом, тратил он не более того, что зарабатывала его семейная артель. Перед налоговой он был чист, источники доходов прозрачны.

«Может быть, стоило признать утреннего визитера своим сыном? Чем черт не шутит, может он и правда сын? Повесил бы на него квартирку-другую, все бы легче стало. А с другой стороны – детдомовец! Что от него завтра ждать? Проиграется в карты, заложит квартиру под кредит. Не дай бог убьет кого! Нет, пусть все остается, как было».

Думал наш герой и пришел к выводу, что любое финансовое или иное материальное вливание напрочь разрушит эту с трудом выстроенную схему доходов и расходов, стройную схему, в которую они просто не вписывались. Поэтому поступали средства на зарубежные счета, оформленные его зарубежным партнером на подставных лиц. С этими господами он не был знаком, никогда даже не видел их в лицо, поэтому сразу по получению очередного транша, деньги поступали на предоплаченные банковские карты, позволяющие ему сохранить анонимность.

Согласитесь, ведь не мог же Семен Михайлович, занимая столь высокую должность, получать только эти жалкие несколько сотен «деревянных». Разве на них семью прокормишь?! Какая-то подачка за его нервную и трудную работу на благо государства. Вот и приходилось подрабатывать, сама жизнь заставила.

Краем уха он слышал, что треклятая российская идея о постановке на учет всех и вся, докатилась и до Запада. Вернее не так, сбор данных на своих граждан происходил у них всегда. Однако представляли они из себя массу разрозненных баз данных, не объединенных в единое целое. К тому же им, в отличие от нас, сложно их оперативно обработать. Нет у них такого могучего аналитического средства, как наш «РОК».

«И, слава богу, что пока нет. Иначе бы вся сфера финансовой деятельности стала в одночасье прозрачной. Раскрывать перед всеми банковскую тайну они не будут, а вот немного попугать нас – запросто. Что они вчера и сделали, идиоты недальновидные… Беда. Что же это получается, теперь я обязан отчитаться перед родным бюджетом за ВСЕ средства, полученные за восемь долгих лет кропотливых трудов, волнений и тревог?!»

Семен Михайлович вспоминал, но разве он в силах вспомнить, сколько просадил на спортивном тотализаторе?! Это же суммы, соизмеримые с постройкой приличной школы в его избирательном округе. Нет, с финансированием экспедиции какой-нибудь безумной супружеской пары на Марс… Меньше, конечно, порядка на два, но все равно немало. Не везет ему в последнее время, хреновый из него игрок! Вот и вчера…

«Надо вернуть остатки со счетов назад, – думал он в нависшей тишине большого зала заседаний. – Но как? Треклятый президент несколько лет назад предупреждал всех: верните. Легко сказать, а какое мне обоснование писать: лоббирование чьих-то интересов, откаты?! Беда».

Он напряженно думал, прикидывая будущие потери и изыскивая средства. Мокрая рубашка давно прилипла к телу, галстук давил невыносимо.

«Положим, продам я пару заводиков, получу денежку и заплачу все положенные налоги. А с другой стороны, кто их сейчас купит, если у многих вскоре возникнут похожие проблемы. Нет, может и купят, но за очень смешные деньги… По миру меня пустили буржуины проклятые! Не сиделось им спокойно в своей Еврожопии!»

Он думал, думали о своем будущем и другие до тех пор, пока их тревожные думы не побеспокоил председатель:

– Я уверен, что среди нас уже не осталось безответственных и не дружащих с головой людей. Все мною сказанное сделано исключительно в целях информирования собравшихся.

Все вокруг дружно заулыбались, делая вид, что озвученная новость ни в коей мере их не касается.

Улыбался даже Семен Михайлович, вспомнив свое давнее желание перебраться в Туманный Альбион и начать там настоящую жизнь преуспевающего бизнесмена. В хорошем бы он оказался положении! Судьба его азербайджанского друга до сих пор стоит перед глазами: тот сидит на своей исторической родине, а его дочь вот уже второй год пытается доказать английским властям происхождение средств, на которые покупались дорогие особняки и роскошные украшения.

«Конфискуют, скорее всего, и продадут на аукционе. Одно жалко, что вырученные средства они оставят себе», – неожиданно мелькнула у него патриотическая мысль.

Он заерзал в своем кресле и принял Решение.

«Отличный вариант! Конец тогда всем страхам, сомнениям и тревогам. Заплачу и буду жить спокойно. На старость мне, внукам и правнукам хватит вполне. Да что там! И правнукам правнуков тоже».

Через две недели у него купили заводы. Только продал он их не бизнесменам, а своему родному государству. Вернее ему их зачли по остаточной стоимости в счет долгов, которые раскрылись.

И жил он потом безбедно, долго и счастливо. Однако это уже совсем другая история.

Илья осторожно продвигался по сильно задымленному зданию. Кое-где виднелись языки пламени. Электронные сенсоры показывали шестьдесят градусов.

«Ерунда, мы со «Сталкером» все триста выдержим».

Еще несколько шагов и он будет на месте, «РОК» никогда не ошибается. Ведь это с помощью его и «Больших Данных» умная программа корректировала маршрут: сверяла данные GPS с чертежами здания, когда-то заботливо вычерченными тушью на ватмане, отслеживала текущую ситуацию, прогнозировала ее развитие и подсказывала правильные решения. Только после этого в дело вступал личный нейроинтерфейс Ильи, а «Сталкер» завершал задуманное.

«Господи, кто же так строил?!» – он пробирался по лабиринтам коридоров химического производства, построенного в середине прошлого века.

О безопасности людей в то время задумывались редко, лишь бы люди не тратили много времени на дорогу. Вообще-то виноват был сам моногород, окруживший со всех сторон градообразующее предприятие, выжившее, несмотря на все перипетии прошедших десятилетий.

Вживленный в мозг «Ники», как Илья называл свой нейроинтерфейс, послушно выполнял все его мысленные команды, напрямую передаваемые послушному роботу. Никакой задержки. Только подумал, а тот тут же исполнил. Доля секунды и только.

Раздался негромкий сигнал оповещения и в голове возник приятный женский голос: «Вы на месте, дверь справа».

«Спасибо», – мысленно поблагодарил Илья своего вездесущего помощника и с трудом прочитал табличку на двери: «Машинный зал».