Георгий и Ольга Арси - Дело о секте скопцов. Часть I. Преступление. Исторический детектив

– Ну, а ещё что нового у северян?

– Ещё имеется хорошая картотека фотографий преступников и личных данных – роста, веса, особых примет, ну и всего другого, что позволяет опознавать преступников при повторном совершении преступлений ими. Для розыска лиц применяются розыскные листки, которые раздаются всем заинтересованным. Активно используются телеграммы в губернские города для ускорения розыска. Нам надо тоже немедленно создавать свою картотеку. Да всего сразу не расскажешь. Я подробный отчёт подготовил, в канцелярии оставил для вас.

– Да, нам этот опыт надо перенимать, иначе как работать. Ладно, поезжай, время не терпит. Хоть и приятно с тобой поговорить, новости петербургские узнать, но надо дело делать. Я тоже поеду нынче к обер-полицмейстеру, денег просить. Обещал он мне на развитие сыскной части. Да и к окружному прокурору надо заехать, доложить ему по планируемым облавам на Хитровке. С Богом! Поосторожней там в Туле. Если помощь понадобится, могу пару служащих в твоё распоряжение откомандировать, – закончил разговор начальник сыскной части.

– И вам, Николай Никифорович, удачи. Если что, телеграфирую. Честь имею, до доброй встречи! – сказал Евграф, встал и, откланявшись, вышел.

На одной из московских улиц расположился богатый трёхэтажный дом купца Непогодина Артемия Афанасьевича. Несмотря на поздний вечер, около двадцати часов, окна особняка горели огнями, и в дом съезжались гости. Каждые десять минут к особняку подъезжал новый экипаж, и из различных колясок высаживались дородные гости купеческого вида, в хорошей одежде, с сопровождающими их слугами и без них.

Далее они в сопровождении встречающего их дворецкого входили в богатый дом. Там они снимали верхнюю одежду, головные уборы в просторной прихожей и проходили в большую гостиную с камином.

Интерьеру гостиной мог бы позавидовать любой дворянский особняк с богатыми историческим наследием, звучной фамилией и древним гербом. Окна были украшены тюлевыми, кружевными занавесками. Возле стен, обшитых панелями из дуба, стояли мягкие диваны, декорированные бронзой и перламутром. Стены украшали многочисленные фотографии в дорогих и красивых рамках, большие зеркала. В центре комнаты стояли небольшие высокие круглые столики со стульями вокруг них. На каждом столике имелось угощение – соки, квас в красивой стеклянной посуде, небольшой самовар с чайными чашками, варенье и сладости. Между столиками сновали несколько слуг, предлагающих гостям угощение.

Все слуги были как на подбор – молодые, от двадцати до двадцати пяти лет, высокие, щеголеватые, с тонкими голосами и женоподобными лицами. Прибывшие гости тоже были похожи друг на друга манерой поведения, телосложением и общими чертами безбородых, широких лиц с дряблой кожей.

Однако одежда была дорогой и безукоризненной, так как шилась у лучших портных. У всех присутствующих имелись золотые часы-луковицы и массивные перстни. На шеях были повязаны белые платки, обозначавшие чистоту помыслов и жизни.

Первым делом по прибытии в дом гости по одному проходили из гостиной для конфиденциального разговора в кабинет хозяина особняка, купца первой гильдии, поднимались на второй этаж по специальной лестнице. При каждом в руках был свёрток, видимо, с деньгами. Задерживались они там ненадолго, около пяти минут, затем спускались вниз, опять в гостиную. Для того чтобы очередь не нарушалась, гостей сопровождали специальные слуги, приглашающие гостей на аудиенцию.

В гостиной дорогие немецкие напольные часы пробили девять часов вечера. Дверь кабинета широко открылась. Вышел сам хозяин дома, купец Непогодин, и начал гордо и торжественно спускаться по лестнице к общему собранию

Было ему около шестидесяти лет. Вся Москва знала о его богатствах и больших доходах. Денег на обустройство общественных мест он не жалел, поэтому числился в известных благотворителях. Лицо его, безбородое и дряблое, с обвисшими щеками, выражало саму любезность и радость от встречи с давними товарищами. Руки были заведены за спину, отчего большой живот казался ещё более огромным.

– Все в сборе, рад, рад! Ещё раз здравствуйте, милые мои голуби, уважаемые купцы. Прошу ваше степенство отужинать. В столовую, друзья мои, братушки, в столовую. Там и обсудим за столом все общие вопросы. Всё уже накрыто, всё ждёт вас, други сердечные, – громко заявил купец первой гильдии и пригласил жестом гостей в следующее помещение.

Гости степенно прошли в столовую. Спокойно, с чувством высокого достоинства, заняли места без разделения по чину. Видимо, все они были равными между собой. Хозяин занял центральное место во главе.

Большой стол на десять человек был заставлен различными блюдами. Здесь были рыбные паштеты, различная холодная рыба, соленья, белые грибы в сметане, различные пирожки, ананасы, дыни, персики и многое, многое другое. Только мяса и мясных продуктов не было. Красиво возвышались дорогие сосуды, только не с вином, а с чистой водой и напитками. Все сели, и установилась тишина.

– Братушки-братики, белые голуби мои ненаглядные, предлагаю вспомнить батюшек-братушек наших главных. Селиванова Кондратия Ивановича, Шилова Александра Ивановича, которые не умерли, а вознеслись на небо. Прочесть наставления их, – нараспев провозгласил Артемий Афанасьевич.

Гости встали и приготовились слушать. Лица у всех собравшихся были серьёзны и высокомерны. Слуги, сновавшие по столовой, замерли там, где кто стоял. В доме наступила тишина.

Артемий Афанасьевич оглядел присутствие и начал говорить с глубоким чувством переживания, нараспев, то повышая, то понижая голос: «Завещал наш Великий Кормчий, белый голубь, Кондратий Иванович, о жизни и вере в своих заповедях. Все их знают, да давайте вспомним вновь некоторые слова нашего искупителя.

Во-первых, живите чистотой и работайте со страхом, радуйтесь с трепетом и осторожностью, завистников много, и они везде.

Во-вторых, будьте готовы к наказанию за грехи, учитель всё видит. Принимайте наказание нашего учителя-искупителя за благо, имейте между собой искупительную любовь, веру друг другу, делитесь советами. Верьте учителю-искупителю, он говорил: «Где любовь, там и Бог. Где совет, там и свет».

В-третьих, бойтесь женской лепости и не заглядывайтесь, братия, на сестёр, а сёстры – на братиев. Удалите ключи ада, данные мужчинам в наказание, и жизнь ваша станет святой и сладкой. Ибо присутствие похоти и желания является грязным.

В-четвёртых, не входите в праздные разговоры. От этого не столько душе подмога, сколько внутреннее смятение и тревога. Поэтому при беседах надо со страхом и трепетом нашу службу и веру продолжать. Так надо от чужих людей молчать, как будто бы в гробу лежать.