Геннадий Горчаков - Юность Богов. Книга первая: Огненная Чаша

И потому, на эту глядя кутерьму, когда у Лады минуты не было свободной, Ра построил Домик ей подальше от людей, в котором на ночь хоть укрыться можно было ей и сердцу дать покой и мыслей рой в порядок привести, их Красатой заправить и воплотить цветами и травинками, деревьями, кувшинками и многим чем ещё, да и людям помогать энергией овладевать, что мыслью мы зовём.

А та страна, где Доброславы обосновались меж гор зелёно-синих, что Холмогорьем прозывались, цвела Красою небывалой, как будто Дальний Мир сюда спустился сам и в многоцветье красок растворился. Лада более всего Добрят своих любила – так Доброславов называла, им сердце с духом отдавала и обучала их всему: и мыслить, и летать, поделки мастерить руками, читать, писать и говорить – она всё успевала в том человеческом начале бытия.

Лада людей учила мыслеформы создавать, их затем в пространство отправлять и наблюдать, где мысли те осядут цветком иль деревцем со спелыми плодами. И славно было Краса-ту творить и умножать, Явь ею наполнять. И чудно-то сказать – растения росли здесь не по дням, а по часам и даже по минутам: не успел ты семя древа посадить, как за день оно макушкою своей уже достать пыталось облака.

И Ра, и Ур в том Ладе помогали и частенько здесь бывали; ей с ними было стократно веселей.

И вот, как громом грянуло с небес: Сатанэль ко Злу склонился, существ престранных и презлых он стал творить, что жили в двух Мирах, – видимые невидимки, – кровью жертв питались и душами ещё вдобавок, не говоря уж о драконах, которым всё, что двигалось, добычей было.

И содрогнулась Явь от первых воплей ужаса и боли, и в ауре её поплыли пятна кровавой черноты – там, где раньше светились мыслеформы Краса-ты. Так на Яви ядовитые растенья появились, с шипами, и даже щупальцами, и жадными пастями, чтоб жертв доверчивых съедать. Тьма копиться начала на Западе, в горах, где Маракара Сатанэля находилась, всё более тревогой алой наливалась, в тучи чёрные скрывалась, чтоб утром в каком-то красном мареве взойти. А ночь на Западе как будто бы застыла глухою тёмной пеленой и никуда не уходила, росла и крепла и твердела.

– Нет, надо с Сатанэлем мне поговорить! – решила твёрдо Лада и вызвала его на мысленную связь.

Сатанэль в восторг от этого, конечно, не пришёл. Он давно закрылся чёрной Мглой, которая скрывала его все мысли и дела, и выходил на связь, когда лишь сам хотел, – обычно лик драконий он являл о многих страшных головах. А тут внезапно мысль ярая и молодая затворы чёрные разрушила его и молнией сознание прожгла. Хозяин Яви увидел Деву молодую, которая сияла Краса-той такой, что у него дыхание перехватило, и мысль к нему нелепая пришла, что это Ур от Ра сбежала и вот к нему она явилась, но понял тут же, что ошибся: то Садовница была, которая мечтала всю Явь цветами засадить и явно шпионское заданье выполняла – была глазами и ушами Ра.

– Сатанэль! – сказала Дева молодая, гневом ярым полыхая. – Явь и Навь ты погружаешь в Тьму! Ты создаёшь служителей её! Я знаю! Зачем и для чего с Тьмой заключил ты договор?!

С минуту Сатанэль молчал, на эту кроху уставясь очумело, которую он мог одним мизинцем придавить. Сознанье, наконец, вернулося к нему. Успокоившись немного, он к Ладе лик приблизил свой (всё на ментальном уровне происходило) – аура его клубилась Тьмой; тень Чёрного Ничто за ним мелькала.

– Ты кто? – Сатанэль вид сделал, что Деву не узнал. – И как ты смеешь со мной в таком вот тоне разговор вести? Я – Властелин, я – Яви Господин! И делаю здесь то, что Я хочу! Здесь будет только так, как Я хочу! Здесь есть Моя лишь только воля!

Лада опешила слегка перед напором чёрной злобы, которая её сознанье острой болью сокрушала: доселе никогда она с такою злобой не встречалась и несколько секунд молчала, чтоб силы духа все собрать, и тогда она сказала:

– Я задала вопрос и жду ответа.

– Здесь задаю вопросы Я! – срединная сказала драконья голова, дым выпуская.

– А если их задаст сам Ра? – уже с усмешкой Дева вопросила.

– Какая шустрая, однако, ты, – левая сказала голова. – А не съесть ли мне тебя?

– Нет, я хочу ей закусить! – правая вступила в разговор глава.

– Нет, первой я её на завтрак пожелала! – левая сказала.

– Замолчите, дуры! – срединная тут рыкнула глава, кровавыми глазами девушку пронзая; на голове её среди рогов сияла некая корона золотая со змеиными пастями. – Такой красотке место лишь в моём Гареме – она уже созрела для него.

Лада мысленно на головы Дракона направила огонь, и те отчаянно взревели. Видение исчезло, и образ появился Сатанэля в человеческом обличье со злыми чёрными глазами и злыми тонкими губами. Он криво усмехнулся и сказал:

– Ого! Огнём, однако, ты научилась управлять? Ты кто такая и как посмела нарушить мой покой?

– Я – Лада, – Дева строго отвечала, – и тебе известно, кто я такая, хватит притворяться. Я ответа жду…

– Я говорил тебе уже, – с раздражением ей отвечал Хозяин Яви, – мой план развития планеты одобрен был самим Владыкой Ра, и от плана я не отойду. План давно уже в движение пришёл, я следую ему, – тут Сатанэль осклабился, и нос его едва ль на губы не наполз. – Но если согласишься стать моей женой, то так и быть, я план, быть может, изменю. Ну как?

– Никак! – ответ он резкий получил.

– Тогда ты уходи отсюда или терпи мильоны лет, – Сатанэль над ней сме-ялся откровенно, зная, что власть и сила – всё за ним. – Ещё раз предлагаю со мною вместе быть и делу моему служить.

– Никогда! Я делу Ра служу и только лишь ему! Хоть на окоём Вселенной я за Ним пойду, но только не с тобой!

– Говорят, что часто ненависть сменяется любовью, лишь только надо подождать, – насмешливо сказал Властитель Яви. – Ты забываешься, кто здесь Хозяин! Я – первый ученик у Ра!

– Здесь, на Яви, последним станешь ты! Если с Тьмой союз ты заключил, то Ра ты подло изменил!

– Какие доказательства тому? – ощерился Властитель Яви, тяжёлым взглядом девушку сверля.

– Пока почти что никаких, за исключением того, что ты создал чудовищ Мрака, с Тьмой в союз вступил. Тебя, Властитель, ревность подгоняет и зависть тяжкая к Владыке Ра сжигает. Ты первым хочешь быть, но это невозможно! Гордыня злобная тебя съедает и съест когда-нибудь! Я не прошу, а требую: своих чудовищ уничтожь и к Краса-те ты обратись, пока ещё не поздно!

Сатанэль ответно ей смех послал, как будто гром прогрохотал, и в туче мрака он исчез, гонимый мыслями своими и очень злыми на всё и вся, особенно на Ладу, которая его своим учителем не признавала и изменником уже считала.

Сатанэль напомнил Ладе багровую тревожную луну, что средь чёрных туч зияла, и тут же Ра представила себе: громадным Солнцем Ра сиял, любовь в лучах своих Вселенной посылал. Мысли Лады умчались к Ра, усиленные пламенем Кольца, и в том огне лик Ра мелькнул, превесело Он глазом подмигнул: «Мечтаешь всё, а дела-то ждут-пождут». И Ладе стало вдруг смешно, и настроенье тяжкое пропало, истаяло, как утренний туман под солнышка лучами. Тревоги прочь ушли, и Лада, в сердце образ Ра храня, опять взялася за дела: учила мыслить Доброславов: предметы мыслью создавать, Краса-той сознанье навострять и жизнь ей подчинять.