Даха Тараторина - Соня и ведьма

Обожгло грудь и отбросило в противоположную стену.

Что?

Да что б я знала!

Я испуганно отряхнулась от показавшихся раскалёнными осколков, но те осыпались невесомыми стружками. И, кажется, произошло что-то совсем-совсем нехорошее, потому что до этого момента ведущий себя мирно главный жрец взвыл и обвиняюще выставил в мою сторону длинный палец:

– Камень! Камень активирован! Хватайте эту ненормальную!

Все прочие детали моментально померкли перед наиболее важной частью происходящего: меня и правда собирались схватить. Мощный и низенький мужички, неуклюже прикрываясь капюшонами принялись заходить справа и слева; свежеспасённая любительница ню визжала, как голодная чайка, словно у неё отобрали последнее пирожное в коробке, и отмахивалась от долговязого, пытающегося галантно укутать её в плед.

– Вы не имеете права! Это противозаконно! Я… Я… Я про вас всё расскажу! – за неимением фотоаппарата (он же орудие самозащиты), разлетевшегося не то от столкновения с широченной грудью дуболома, не то от падения на пол, я старательно завопила.

И нечто внутри всколыхнулась, расправляя давно затекшие крылья. Встрепенулось, подняло голову, которую его заставили склонить, и зловеще улыбнулось.

Пальцы прорезали пустоту, создавая невидимый, неведомый рисунок, едва заметный в сгустившемся воздухе, и чужой низкий голос спокойно произнёс моими губами:

– « Fumus!»

Символ в воздухе проявился, налился чёрным, готовясь лопнуть, как гнойный нарыв, увеличился, краями пытаясь дотянуться до замерших вокруг людей… и истаял, расплескавшись в дымные кольца, заставляя закашляться и слепо заозираться горе-жрецов.

Горло перехватило, а ноги не желали помогать телу подняться над землёй. Я поползла, пачкая и без того убитые штаны, перебирая руками по ступеням, молясь лишь о том, чтобы, как полагается в финале подобной истории, никто не схватил меня за лодыжку и не втянул обратно в ад.

Но рука появилась с противоположной стороны. Вполне доброжелательная рука, не сложенная в кулак, а выжидательно зависшая прямо перед носом.

– Говорил же, давай провожу! – съехидничал её обладатель.

Я обернулась на мужчин, сталкивающихся друг с другом и ощупывающих помещение в поисках выхода и, вероятно, виновницы происходящего. Снизу-вверх уставилась на улыбчивого возмутительно рыжего парня, выделяющегося среди алтарей, балахонов и дыма, как солнце среди затянутого тучами неба, и успела схватиться за него за мгновение до того, как перестала что-либо соображать.

Сон был каким-то липким.

Тёмным, затягивающим, копошащимся под волосами мохнатыми паучьими лапками. Он невзначай опутывал меня, отвлекал тихим шёпотом, забалтывал неясным шелестом, но неизменно тянул глубже и глубже.

В нём поселилось что-то новое, страшное, по-хозяйски распихивающее светлые воспоминания по пыльным уголкам головы, готовящееся обосноваться надолго, не спрашивая мнения хозяйки сна.

Я с трудом разлепила веки, не понимая, сумела ли прорваться в реальность. Темнота не желала отступать, дрожала, но всё-таки сузилась, съёжилась и, наконец, прыснула в стороны, испугавшись ярко-рыжей головы.

– Чё как? – поинтересовался мой спаситель, выжидательно заглядывая куда-то намного дальше, чем просто в глаза.

Машинально пошарив рукой по месту, где всегда стояла прикроватная тумбочка, я не обнаружила ни её, ни очков.

– На, – рыжий мужчина с хитрым лисьим прищуром нехотя протянул потерю. – А без них ты красивее.

Я поспешила отгородиться от типа увеличительной конструкцией и невзначай, стараясь не нервировать его, огляделась. Квартира чужая. Но вполне светлая, ухоженная и, главное, с приоткрытым окном, от которого, к сожалению, меня отделял несостоявшийся (пока) маньяк, а то сиганула бы, не задумываясь. Утреннее солнце кокетливо пряталось за тучку, тоже, видимо, не желая просыпаться. Утреннее! Работа! Я подскочила, но тут же рухнула обратно, запутавшись в собственных ногах и ощущениях.

– Что… – я закашлялась, приняла услужливо поданный стакан воды, но пить не стала. – Что случилось?

Спаситель-нападающий легкомысленно плюхнулся рядом на кушетку, на которой изволила почивать прямо в одежде (ура!) и грязных кроссовках я.

– Я Дэн.

– Я не об этом спрашивала.

Он завёл руки за затылок и с любопытством принялся рассматривать безвкусную аппликацию на потолке, будто только её заметил:

– Ага. Но всё равно правильнее сначала познакомиться, да?

Я кивнула чуть раньше, чем сообразила, что меня уводят от темы.

– Так что случилось?

– С какого момента? – скептически уточнил Дэн, переворачиваясь на бок. Кушетка качнулась – я кубарем свалилась вниз, а знакомец свесил голову, чтобы говорилось удобнее.

– С самого начала, – твёрдо решила я найти засевшую в мозгу занозу.

– Сначала было Слово… – пробасил рыжий, вертикально приподнимая ноги, чтобы полюбоваться на свежевычищенные берцы. Я кинула смущённый взгляд на собственную изварзанную и стоптанную обувку.

– Не нервируй меня своими ходулями! – злобно прошипела я и сразу прикусила язык. Ругаться я не умела и не любила, так что ж в этот раз прорвало? Переволновалась, не иначе.

Дэн, тем не менее, мигом принял серьёзный вид и уселся, как примерный ученик, сложив ручки на коленях:

– Виноват. Исправлюсь. Ты пробралась в заброшенный дом, там на тебя, вероятно, напали, а я просто случайно проходил мимо и решил помочь, когда девушка в беде отключилась.

Хм… Звучит весьма правдоподобно. Да и до сих пор он на меня не напал. Я скептически дрыгнула бровью:

– Так уж и случайно?

– Если сознаюсь, что следил за тобой, ты не поймёшь и испугаешься, а тогда выйдет, что я зря кофе варил. Ну… Эм… Растворял.

– Ты сварил мне кофе? – подбородок задрожал от умиления, но я быстро исправилась: – То есть, ты следил за мной?

Наглец с готовностью подтвердил, продолжая широко обезоруживающе улыбаться, и легко отвлёкся на выдвижной ящик под лежаком, забитый тряпками.

– О, глянь, какое сокровище! – он выудил безразмерную футболку с черепом, зажавшим в зубах кривую самокрутку. – Мне пойдёт?

– Не знаю… То есть… Тьфу! Ты следил за мной? Зачем?

Похититель медленно, не расстёгивая, стащил через голову потрёпанную толстовку, чуть дольше нужного демонстрируя тощий, но весьма рельефный живот, и зловеще проскрежетал, подаваясь вперёд:

– А зачем взрослые половозрелые мужчины следят за симпатичными девчонками?

Я приготовилась защищаться самым страшным оружием всех женщин – визжать и царапаться, но Дэн, ехидно захохотав, подцепил и натянул найденную футболку, снова возвращаясь в позу примерного мальчика.