Виктор Битеряков - Предчувствие войны. Начало жатвы. Серия «Александрина»

Почему они тут с собакой?

– В правилах написано, нельзя с собаками!

– Сама дура слепая, обиженно передразнил её мальчишка лет четырнадцати.

Темноволосый, недовольный. В яркой курточке.

Это же Гром! Ой, дела. Гром превратился в мальчишку. Только глаза у него остались всё те же.

Злой такой. Ругается.

Он посмотрел на них, – а чего она… -Он кивнул на Соньку.

– Ой, простите. Ну, я ошиблась.

– Ладно, проехали.

Тут они услышали сигнал и объявление, из динамиков сверху, что начинается посадка на рейс… Просьба пройти к пятому терминалу.

Да. Мы же в аэропорту. Ноги сами понесли её куда-то.

– Эй, но нам совсем не туда. Нам сюда. -Точно.

Они свернули налево и теперь торопливо цокали по длиннющему коридору.

– Ну? Сюда?

– Да. Пришли. Здесь посадка на танк… -На что? А…

По лавкам, вдоль стен, сидели танкисты. Один из них что-то громко говорил. На всех была старая военная форма и древние шлемофоны. На некоторых, немногих, нахлобучены кроссовые шлемы под хаки.

– Что непонятного! Забыли, что ли? Мы же спелестология! Мы диггеры! Помните это. Когда средства защиты подканчаиваются и не срабатывают, начинается клаустрофобия. -Много ты знаешь, зелень…

Мужик похожий на колхозника перебил вещающего. Он был в грязном потрепанном ватнике и шлемофоне, с надписью «Урал».

А другой, такой же персонаж, в мотоциклетных крагах, со стертыми позициями заявил, – когда влупят ПТРК, клаустра без мазы. Командир наш, Сумалик, с друганом, сгорели заживо. Точило! А я вылез оттуда через ствол. Через то, что от него осталось.

Он отстегнул свою руку по локоть. – Вот, что осталось. Остальное не пролезло там. Так что подумайте прежде хорошенько.

– Ей! Вы на посадку? -Какой-то келяш обратился к ним. -Почему без шлема? Возьмите у него… Чего смотрите.

Разносчик выдал им строительные каски.

На посадке их притормозили. -Нет, с этим вас не пустят. Каски не пойдут. Вы так своими головами разобьете всё дорогостоящее оборудование.

Пока стояли и ждали наслушались всяких танкистских историй.

– Шторы, Контакты и даже Лилипут, уже не могут защитить броню, и ушли в историю. Нет в мире не одной модели гроба, который может устоять против современной СПЖ-системы поражения железа…

И так далее. Пока их не пригласили на стоянку.

А дальше было просто страшно. Тёмные коридоры и чёрно-белые фотографии жженых гробов вместе с покойниками. И вот, скрипнула последняя дверь и они вышли во двор.

Прямо перед ними стояло здоровенное тёмно-зелёное чудовище. Огромный стрёмный пушак. И ствол был направлен прямо в сторону двери, откуда они появились.

Нормально.

Она забралась повыше и заглянула в дуло.

Там, в темноте ночи светила Луна, в радужном ореоле.

Никакого желания забираться внутрь у неё не было. И казалось, это чувство вечное. Как одинокий волк, воющий на луну. Когда близится зима и наступают последние холода. Предчувствие, что этой зимы им уже не пережить. Они уже и забыли, как пропали в этом одиночестве, давно уже превратившись…

Всё давно уже кончилось. И этот волк со своей тоской. Нет ничего, холод, остыло всё, и свет луны.

И даже память об этом времени улетела в небо.

Их так много, целая стая, маленьких, суматошных, очень послушных птиц. Все они, целое облако, как целый Рой.

Все повторяют друг друга. Больше ничего не видят, и не чувствуют. Только восторг, только радость общего движения.

Погруженные в общую слаженность.

Завороженное серебро стремительно мчится по небу. Перья лёгкие, невесомые, трепещут под порывами ветра.

Блеск серебра все сильней.

Режет глаза, нестерпимо яркий, в темноте.

Звёзды, в бездонной черноте космоса.

Где застыл одинокий звездолет.

Который вряд ли сможет преодолеть даже самый малый отрезок пути… Что от звезды до звезды.

Приехали

Так, одно название. Транспортный модуль, принадлежащий научной базе, перемещался в пространстве по направленному лучу. Короче, его двигали использовали неравномерную напряженность пространства. Для перелёта, нужно было не только знание координат, но и «погоду» в данном районе космоса. В целом, это было надежно, но иногда были локальные сбои. Риск космических полетов никто не отменял, видимо, он будет существовать всегда. Статистически риск был просчитан до сотых долей вероятности. Но случались аварийные ситуации. Вероятность сама решала, чему быть и чего не миновать.

Это реально. Это всё действительно случилось!

Погрузиться в отчаяние Нортону не позволяла психологическая подготовка астронавта. Он, с гордой выправкой, тупо пялился на звёзды в иллюминатор. А потом, посмеиваясь, с сумасшедшим выражением лица, пытался что-то выяснить по звёздным картам. А еще, договориться с автоматикой. Зная, что это бесполезно, так как автоматика была полная. Он представлял из себя мышонка, в банке, где не было дырочек, чтобы дышать.

– Транспорт уходит с намеченной траектории.

Ласковый и нежный голос Химеры сообщал его судьбу. Он слушал.

– Посадка будет в районе ГРМ B5Y, там находится наш передающий буй.

Кораблик дрогнул. Голубой лёд разгорался, двигатели оживали, разбрызгивая в космическое пространство капли и ленты света. Перегрузка постепенно возрастала, и Нортон двинулся в отсек, там её не было. Вместе с ним самим… К нему пришла тьма, где не было никаких звёзд. Пожалуй, там вообще ничего не было.

Когда вспыхнул свет, ему показалось, что он, всё-таки, был кем-то там. Кем? Не получалось вспомнить. Собакой? И ещё, вроде, там была женщина и мужчина. К чему это?

Панель отделения распахнулась, сдвигая сны разума и прочее все ненужное. -Мы прибыли на ГРМ B5Y… -Химера сообщала ему «важные» новости, в которых была одна безнадежность.

Местонахождение. Звездный кластер такой-то… Планетарная система… Красно-оранжевое гигантское светило, малоприятное соседство. Доступные для высадки планеты. Никакие… Огромные газовые шары. Другие планеты, поменьше, расположены крайне неудобно, и сам срок их существования вскоре, вероятно, подходил к концу. Условия для высадки там были совершенно экстремальные. Транспортный модуль, это не какой-нибудь «сверхживучий» десантный корабль, а просто лифт, который движется туда-сюда. Нортон, чтобы немного оклематься, первым делом потащился в душ. В голове ещё были какие-то идеи, вроде, даже умные мысли, которые после душа куда-то исчезли. Видимо холодная и теплая вода, за одно, промыла ему и мозги. А что-то было… Какие-то идеи. Теперь уже быстро вспомнить не удастся.

– Винкс?

– Да Химера. Что?

– Ты хотел поговорить… -Нортон засмеялся, -я всё забыл. Всё, что хотел сказать. Наверное, у меня склероз.

– Наверное, по поводу нашего текущего положения? – подсказала Химера.