Леон Малин - Червы. 100 из 100

– Скажите, вам не нужны сотрудники? Ну там, сидеть за компьютером. Я знаю офисные программы, немного английский.

Она смотрит оценивающе.

– Есть вакансия промоутера. Раздавать флаеры.

– Флаеры – это такие рекламные бумажки?

– Совершенно верно. Работа на улице, 4 часа в день.

– И сколько?

– 150 рублей в час. Выплата ежедневно.

– Это мне подходит. Когда можно приступать?

– Подходите к четырём часам.

Через неделю я купил себе высокие кожаные ботинки на толстой подошве.

Работа промоутера несложная – раздать как можно больше листовок. Берут их неохотно, большинство потенциальных клиентов туристической компании равнодушно проходит мимо. Останавливается пожилой мужчина с маленьким мальчиком.

– Как Вам не стыдно?

– За что?

– Стоите тут, суёте всем бумажки. Почему вы не работаете?

– Это и есть моя работа.

– Смотри, Дима, на этого дядю. Будешь плохо учиться, будешь также стоять на улице, попрошайничать.

– Но я не попрошайка!

Дед с внуком идут дальше, а я стою, униженный. Интересно, кем этот дед работал? Большим начальником, наверное. И какая работа по его мнению не позорна? Так и тянет подискутировать на это тему. Но оппонент ушёл. Как говорят французы: «Остроумие на лестнице». Что означает, что человек находит правильный ответ, когда время уже упущено.

Звонит смартфон. Это Татьяна.

– Привет. Тут тебе повестка пришла.

– Брось её в мусор.

– Тебе не интересно?

– Нет.

– Слушай, тут ещё такое дело… Я купила новый диван. А старый, может быть, ты заберёшь?

– Мне не надо.

– Подумай, он ещё в хорошем состоянии.

– Ну так отвези его на дачу.

– Хорошо. А ты чем занимаешься?

– Стою на улице, раздаю листовки.

– Много платят?

– Мне хватает.

– Ладно, пока.

– Пока.

Осталось ли у меня к ней чувство? Осталось. Только любовь ли это? Нет, разорвали, так разорвали. Она попросила съехать, а то бы жили, может быть, и дальше. Но если выгнала раз, выгонит и в другой…

Сижу в будке. Теперь я вахтёр при шлагбауме. Пропускаю машины во двор элитного дома. Платят неплохо – две тысячи в смену, работаю сутки через трое. Раздавать листовки стало утомительно, тем более, пошли дожди. А в дождь работы нет.

– Привет.

– Привет.

Это Борис, заехал меня проведать.

– Чаем угостишь?

– Конечно, сейчас организуем. Только к чаю ничего нет. Надо бы в магазин сходить. Слетаешь?

– Давай деньги, схожу.

– Нет денег, Боря.

– У меня только вот, полтинник, на автобус.

– Пешком надо ходить, для здоровья полезней.

– Да ходить особо не в чем, ботинки, вон, худые. А везде вода.

– Ладно, я схожу, посиди тут. Никого не впускай, никого не выпускай. Я быстро.

– А как же ты без денег?

– Знаю волшебное слово.

– Ну-ну.

Оставив Борьку за старшего, иду в ближайшую Пятёрочку.

Возьмём хорошего растворимого кофе, баночку икры, масло, батон. Что ещё? Шоколаду.

– С Вас 3654 рубля, – кассирша поднимает глаза. – Картой или наличными?

– Никак.

– У Вас нет денег?

– Нет.

– Выкладывайте товар. Подождите, вот директор. Зинаида Павловна, товарищ тут набрал товару, а денег нет.

– Здравствуйте, – директриса внимательно меня оглядывает. – Вы от Иннокентия Павловича?

– Нет.

– А, поняла, поняла, – она достаёт из кармана карту, проводит ею по терминалу.

Кассирша выдаёт чек, я свободен. Выхожу из магазина, достаю из кармана девятку червей, целую её.

Чайник вскипел, Борис ловко готовит бутерброды.

– А говоришь, денег нет.

– Так нет, вот карманы пустые. Только игральная карта.

– Серёга, ну ты должен меня выручить. Дай тысчонку.

– Зачем тебе деньги?

– Ну, покушать.

– Вот, наедайся.

– Из одежки кой-чего купить.

– Послезавтра у меня выходной, сходим в торговый центр, чего-нибудь тебе присмотрим.

– Да ты чего, наследство получил, что ли?

– Ну да, почти.

Хороший кофе, бутерброд с красной икрой. Что ещё нужно для счастья?

Захожу по старой памяти в турфирму. Алёна в компьютере раскладывает пасьянс.

– Народу никого?

– Тишина. Как ты ушёл, так и клиентов не стало.

– Не сезон, наверное.

– Как, Сергей Сергеевич, на новом месте?

– Сижу в тепле, крыша над головой. Да ещё и деньги платят. Слушай, Алёна, не хочешь как-нибудь вечерком сходить в ресторанчик?

– Ну ты же знаешь, я замужем, – она краснеет. – Маленький ребёнок. Я сразу после работы бегу домой.

– Ладно, приглашу кого-нибудь другого.

Достаю из кармана бархатную коробочку.

– Это тебе.

Алёна сама не своя до золота.

– Мне? За что?

– За твою красоту и помощь. Как коллега коллеге.

Девушка идёт к зеркалу, примеряет золотые серёжки с драгоценными камнями.

– Серёжа, я не могу взять.

– Да ладно.

Алёна бросается мне на шею, мы целуемся. Губы в губы. Проходит 10 секунд, 20, объятия не размыкаются. Красивая женщина, мною овладевает желание. Не размыкаясь, мы перемещаемся в подсобное помещение, начинаем раздевать друг друга.

– Стоп, – усилием воли заставляю себя остановиться.

Алёна замирает.

– Извини, не стоит разрушат молодую семью.

Поправляя на ходу одежду, я покидаю туристическое агентство.

С Борей мы идём в один обувной магазин, потом в другой. Борису во вкусе не откажешь, он умеет одеваться. Наконец ботинки выбраны. Модные, узконосые, красивые. Идём на кассу.

– С вас 8500.

Боря берёт коробку с ботинками под мышку, продавщица ждёт денег. Пауза.

– Так у тебя нет денег? – Боря начинает нервничать, ему жаль расставаться с покупкой.

– Нет.

– Тогда какого чёрта?

– Подожди. Дай мне ботинки.

Беру коробку в руки.

– Это не он покупает ботинки, это я беру.

– И что? – женщина ничего не понимает.

– Я беру ботинки. Для себя…

– А, подождите, – она растерянно смотрит в монитор. – Ведь это акция! Вы стали миллионным покупателем нашей компании. Этот товар для вас бесплатно. И можете взять ещё что-то, на 3 тысячи рублей.

Киваю Боре, тот снимает с витрины прозрачный шарфик стоимостью 2999 рублей. Выходя из магазина, отдаю коробку другу. Всё-таки размеры ног у нас разные.

– Что это было? – спрашивает Борис.

– Волшебное слово.

– Научи меня.

Сейчас. Этому не научишь.

Кожа моя подсохла. Волдыри прошли, на их месте остались багровые пятна, которые тоже бледнели. На всякий случай, я сходил в КВД.

– Это аллергия, – сказал доктор.

– На что?

– На стресс.

Врач, женщина средних лет, выписала рецепт.

– При обострениях кожу не мочить, не подвергать переохлаждению. А главное, – она улыбнулась. – Не нервничать.

В ответ я тоже улыбнулся.

Коллекторы не звонили уже продолжительное время. Настало время посетить банк. Девушка с платочком на шее, символизирующем известный бренд, выдала выписку. В итоговой графе стоял прочерк.