Ольга Топровер - Капля любви в осеннем дожде. Современный сентиментальный роман

– А в чем же? – наконец-то позволил себе внедриться в беседу Олигарх.

– В создании и организации банка ДНК, – вздохнув, ответила она.

– А точнее, – мгновенно добавил Кирилл, – в финансировании банка.

– Ну, дорогие мои! – незамедлительно воскликнула госпожа Янг. – Вы попали в хорошие руки, – и тут же добавила. – Дайте только нам с Владимиром пару недель, чтобы все продумать и принять окончательное решение.

Олигарх не понимал, зачем ей нужны эти две недели. Всю эту «фабрику» можно было закрутить уже сейчас, а бумаги сделать попутно. Если честно, то оформление необходимо не Светлане или ее лаборатории, а его – черт, уже не его, а их с Мэри! – корпорации: чтобы для разнообразия списывать потраченное с налогов спокойно, по закону… Да и вообще, к чему этот длинный разговор ни о чем, если она берет паузу? Он не хотел растягивать переговоры, не хотел снова встречаться со всеми, не хотел снова ждать опаздывающую Мэри.

– Э-э-э… – невнятно произнес Олигарх.

Но госпожа Янг жестом остановила его и, обращаясь к Кириллу, повторила:

– Всего пара недель, договорились?

Мэри знала, что вести диалог надо именно с Кириллом. «А ведь она не так проста, как кажется!» – вдруг впервые подумал Владимир. Ему тут же пришло на ум, что ему самому приятнее было бы иметь дело со Светланой, а не с ее мужем. В ней чувствовался стержень. Она затевала это мероприятие ради высшей идеи и – он голову дает на отсечение! – готова была бороться за успех до последней капли крови. Владимир знал, что сам он на такое не способен, ведь именно его практичность была залогом успеха корпорации. Ум – вот что позволяло ему создать махину бизнеса и преумножать прибыль. Ум… «Безумству храбрых поем мы песню», – внезапно всплыло на поверхность памяти из глубин школьной программы. Так и есть. Храбрость этой светловолосой женщины удивила и даже восхитила его. Ну что же, посмотрим-посмотрим.

А Мэри молодец, она безошибочно определила, с кем легче и проще будет разговаривать. Что-то определенно варится в ее маленькой немолодой голове… Ну, и пусть. Во всяком случае, речь идет всего лишь о благотворительности. Пусть занимается этим так, как считает нужным. Он был не против помочь обездоленным. От него, Олигарха, не убудет.

Встреча оказалась, по меньшей мере, странной. Светлана удивлялась, как мало было сказано по делу. Госпожа Янг болтала не только о биологии и благотворительности, но и о своей иммиграции и жизни в далекой Америке. Мэри – а она просила называть себя именно так! – казалась простодушной и наивной. Светлана не представляла себе, как можно так высоко витать в облаках, занимаясь бизнесом. С другой стороны, новоиспеченная бизнес-вумен и не подумала скрывать, что в Америке она вела жизнь простой домохозяйки. Собственно, какую еще жизнь она могла вести? Зарабатывать деньги у нее не было необходимости, а любая работа, даже чтобы развлечь себя, отрывала бы время, которое она тратила на дом, на ведение хозяйства, на планирование совместных с мужем отпусков.

Без штампов она тоже не обошлась. «Я все-таки русская женщина, – вещала Мэри. – А у нас жена должна быть при муже. Да-да-да! Вот американки давно забыли об этом. Таких женщин, как мы, русские, там днем с огнем не найдешь. Мой муж всю жизнь помнил, что я уникальна. За мою преданность, мое присутствие в доме он меня и любил!». Светлана не думала, что такие отношения можно назвать любовью, и в этот момент озадаченно посмотрела на Кирилла. Она знала о болезненном пристрастии мужа к правде. Он мог публично высказать свое мнение, когда его никто об этом не просит. Кирилла никогда не волновало, что тем самым он портит вечер или наживает врагов. Для него любовь к истине была дороже вежливости и условностей. Однако на этот раз ее беспокойства были излишними. Кирилл поддакивал Мэри, широко улыбаясь: «Конечно, конечно, преданность – это такая редкость в наше время!». Вот и славно. Наконец-то он взялся за ум. А может быть, они с Кириллом поменялись местами? Неужели Светлана незаметно для себя становится циничной? Надо будет понаблюдать за собой.

Мэри действительно рассказывала про свою жизнь так искренне и без тени хвастовства, что Светлана решила: у ее супруга определенно были причины любить эту женщину. Если разобраться, она очень мила и прекрасно выглядит для своего возраста. У нее была красивая прямая спина, что редко встретишь у наших женщин ее поколения. Все-таки годы за океаном сделали ее непохожей, другой. Мэри была небольшого роста, и это тоже молодило ее. Невысокая женщина выглядит девочкой и в юности, и в зрелости. И только старость превращает ее сразу из подростка в старуху. Но нет, все-таки, старухой Мэри пока еще не была. Пока… Шла пора ее бабьего лета. Говорят, многие в этом возрасте вдруг прекращают свой бег по жизни и наконец-то с удивлением вспоминают о том, что они – женщины. И тогда глаза начинают светиться необыкновенно ласковым осенним светом, согревая пространство вокруг себя и заставляя мужчин удивляться, что же так сильно изменилось в этой женщине. Без сомнений, Мэри была из таких.

Светлану вдруг посетила догадка, что Америка и богатый муж на самом деле могли быть тюрьмой для эмоциональной и даже экзальтированной миссис Янг. Она отбывала добровольный срок в золотой клетке, возможно, даже не осознавая этого. Душа ее томилась в тоске о чем-то далеком – между прочим, такую легкую грусть можно ошибочно принять за ностальгию. Она действительно упоминала о том, как невозможно скучно ей было за океаном: не с кем поговорить и некому излить душу. «Бедная, бедная Мэри!» – подумала Светлана и улыбнулась парадоксу, к которому пришла, потому как бриллиантовое колье Мэри «кричало» на весь мир о том, что бедной ее не назовешь. Светлана была равнодушна к дорогим украшениям и по достоинству оценить колье не могла, но все равно, как и любая женщина, чувствовала, что это не простые камешки.

Если догадка была верна, то госпожа Янг сейчас, как птица перед полетом, расправляет крылышки, истосковавшись по деятельности, ведь недаром так легко поддалась она на телефонные переговоры с Кириллом. Благотворительность может оказаться прекрасной почвой для самовыражения. Безусловно, им определенно повезло, что они нашли американку Мэри. Им несказанно повезло.

Так думала она, пока добиралась домой одна. Кирилл успел удалиться по своим делам, а ее ждал вечер в одиночестве. Впрочем, после такого невероятного нервного напряжения ей хотелось лишь добраться до подушки и заснуть. Открыв дверь, Света с удовольствием шагнула в прихожую, опуская на пол у порога сложенный мокрый зонтик…

Ей нравилась их квартирка на Юго-Западной. Кирилл получил ее в наследство. Это было очень кстати, так как больших денег у них не водилось никогда, а съемные квартиры все дорожали, да и, честно говоря, надоели до чертиков. Они долго никак не могли обзавестись обстановкой и обжить обе комнаты. Когда впервые въехали, постелили матрас на полу в спальне – так и жили целую зиму. Им действительно ничего больше не надо было: они принадлежали друг другу, и это самое главное. Время это было светлое, прекрасное, когда, зародившись внезапно, крепла их любовь, такая всепоглощающая и странная для нашего невероятно стремительного двадцать первого века.