Сергей Пащенко - Записки сновидений

***

Солнечный свет насквозь пронизывали комнату восьмого этажа. В лучах еще была видна строительная пыль, которая плавно витала в воздухе. Комната постепенно наполнялась мебелью: большой дубовый стол со стульями, барная стойка, пара кожаных диванов возле окон, и декорации в виде античных масок, которые вешают на стены либо археологи, либо фанатики. Стены местами были украшены картинами неизвестных художников, которые придавали комнате некий шарм.

Всё намекало на то, что намечается какой-то утренник. Постоянное движение незнакомых людей, то приносящих, то уносящих ящики и сумки, заставляло задуматься о масштабах предстоящего события. Люстра была в восторге, левый предвкушал синий экшн и разврат, а правый завидовал дубовому столу. Периодически заходил хозяин. За ним следом бегала девушка по имени Ника. На вид ей было лет двадцать пять: длинные тёмные волосы, ярко накрашенная, и платье из занавесок времен популярности группы "Комбинация". Девушка была сотрудницей популярного дизайнерского агентства "Сны Буратино", и по всем признакам, они с хозяином одевались в одном бутике.

– Так, эта стена слишком пустая, ей не хватает энергетики, тем более рядом переход в гостиную, – подытожил хозяин, обходя комнату.

Он долго смотрел то на стену, то на комнату. Строил пальцами квадраты, как обычно это делаю фотографы или художники. Периодически дергая овальный стол, он обращал внимание на люстру, и что-то бормотал себе под нос.

– Я хочу, чтобы при входе сюда, чувствовался переход в другое измерение. Ты понимаешь, о чем я говорю? – обратился он.

– Конечно, – зазвенела Ника, – у меня есть прекрасный вариант картины, которая чудесно подчеркнет переход из одной реальности в другую.

– Это полотно ныне популярного современного художника Якова Нагнибабки. Все гости непременно оценят, и поймут переход из локации в стиле "Гиткер в бунлере" в локацию "Локация", – прощебетала Ника, и показала хозяину фото в телефоне.

– Мда, – задумался хозяин, – так себе хуйня… Ну ОК, если говоришь популярный, то вези. И давай чтоб с утра всё было установлено именно тут. У меня завтра новоселье, не хочу, чтоб что-то сорвалось.

– Конечно, завтра в 10 утра всё будет на месте, – прозвенела Ника и быстро убежала.

Хозяин еще некоторое время ходил по комнате, осматривая картины на стенах, примеряя маски, и двигая большой дубовый стол. Он несколько раз подходил к пустой стене, потом выходил в комнату "Гиткер в бунлере", и заходил обратно. Через двери та комната казалась непонятной, так как там преимущественно были красно-черные тона, исходил запах свежей краски с ароматическими свечами, и вид туда казался переходом в другой мир.

– Что сегодня тут происходило? – очнулся правый, – и куда он собрался лепить картину?"

– По ходу кому-то из нас, – отозвался центр.

– Ха-ха-ха, мальчики, – зазвенела звезда, – по ходу кого-то из вас нарядят. Не зря же он на меня смотрел весь день. Я буду указывать путь к светлому, а вы будете как знак "Осторожно стена", чтоб никто маршрут не нарушил.

–Жду завтра, – проснулся левый, – не знаю, что такое новоселье, но уверен, будет круто.

***

Утро, как всегда, началось с беспорядочного движения. Все бегали в разные стороны, заносили и выносили различного рода инвентарь. Особенно настораживало движение в локации "Гиткер в бунлере", так как туда, судя по коробкам, заносили элитный алкоголь, и девайсы из магазина "Весёлый хохотунчик".

– Бля, знакомые коробки, – взбодрился левый, – сегодня точно предстоит шоу.

– Я готова зажигать, – взбодрилась звезда, – интересно, кто из вас будет нарядным.

– Можно я? – отозвался плинтус.

Минутную тишину прервал звон хрусталя звезды, и шорох сквозняка по узорам стены.

– Плинтус, ты и так самый нарядный. Такие как ты, присутствуют везде. Ты неотъемлемая часть любого окружения, – отозвался центр.

– Та ну вас, – рявкнул плинтус, и сделал вид что он самый не заинтересованный в происходящем.

По комнатам не прекращая ходил хозяин, указывая, что и где должно находиться. Дубовый стол был застелен шикарной скатертью с абстрактными узорами в красно-черных тонах, в которых по виду была украшена локация "Гиткер в бунлере". На столе были установлены приборы в виде шведского стола. Рюмки и фужеры были аккуратно выставлены по диагонали с двух сторон. Между посудой так же аккуратно была расположена корзинка со столовыми приборами.

Периодически в комнату заходила хозяйка с собачкой на руках, и вечно бубнящая по телефону. В промежутках от разговоров она раздавала команды бегающим женщинам, которые расставляли разноцветные букеты полевых цветов по подоконникам. Иногда пёс пытался включиться в процесс, и вырывался из рук, но хозяйка усердно держала его на руках, пытаясь контролировать ситуацию с расположением цветов.

Это не могло долго продолжаться, и пёс, почувствовав под лапами твёрдую поверхность, принялся изучать окрестности локаций. Сначала он обнюхал кожаные диваны, потом стол со стульями, и плавно перешел в красно-черную локацию.

– Диксон, пошел нахуй отсюда!!! – раздался громкий крик хозяина, – и пёс, не понимая куда бежит, влетел в правого, и побежал в направлении хозяйки.

Та, в свою очередь, была занята расстановкой приборов на столе, и расположением букетов. Диксон получил только суровый взгляд, и, зная нрав хозяйки, пошел дальше изучать комнату.

Разгар суеты разорвала прилетевшая из неоткуда Ника с большой картиной в руках.

– Валентин Александрович, ваша картина. Яков никак не хотел продавать её вам, вы не представляете, каких усилий мне стоило что заполучить её для вас.

– Валентин Александрович, вы где?

Хозяин нехотя вышел из красно-черной комнаты, оглядел взъерошенную Нику, которая в руках держала замотанную в серую бумагу картину.

– Ну, показывай, – бросил хозяин.

Ника в спешке начала срывать веревки и бумагу с картины, и не понимая, где верх, а где низ, продемонстрировала творение хозяину.

– Ну и что это за хуйня? – с удивленным видом спросил он, – Ты что, сама её всю ночь рисовала?

Картина представляла собой произведение "А я пьяный нассал на снег" и этот снег был местами загазован дизелем 1980-го года выпуска. Всё это было оформлено в рамку в стиле шестидесятых, и напоминало больше плакат о вреде алкоголизма и курения.

– Ого дорогой, ты заказал картину Якова Нагнибабки? С каких пор ты начал разбираться в искусстве? – вмешалась хозяйка.

– Ты чё на приколе? Какое искусство? Это ж бомжи за гаражами нассали, а кто-то срисовал, – вспылил Валентин.

– Ничего ты не понимаешь, – парировала хозяйка, – это символ светлой жизни, омраченный невзгодами.

Валентин пару минут посмотрел на картину, потом на перепуганную Нику, и снова на картину, повернул взгляд вслед уходящей супруге, которая на ходу раздавала указания.