Елена Герасимова - Омут теней

Удовлетворенный результатом, колдун из Навхада оседлал своего сумеречного зверя и тот час отбыл на родину.

– Сумеречного зверя? – Цельдара удивленно посмотрела на рассказчика. – Я знаю, что в мире их существует всего лишь три вида: сумеречный белый волк, сумеречный красный медведь и сумеречный черный лев. На ком из них приехал Иорид Средний?

– На огромном белом волке. Я обратил внимание, что у животного были разные глаза: один голубой, а другой зеленый. Иорид Средний носит на шее медальон, с помощью которого подчиняет себе сумеречного волка. Знаю еще, что сумеречный медведь принадлежит колдуну из Ябзигора Гисею Отважному. А вот черного льва никто не видел. Говорят, что это всего лишь красивая легенда… – колдун что-то прикинул в уме, пожевал губами. Достал из складок плаща серебряную фляжку с водой и с жадностью стал пить. Пока Эльсамир Сизый пил, Вальсар проверял снаряжение. По его настроению было ясно, что ему очень не нравится затянувшийся визит колдуна и в надежде избавиться от непрошанного гостя, он готовился в скором времени отправиться в путь. Хмурые взгляды, которые Вальсар посылал Эльсамиру Сизому не возымели никакого действия. Старик просто не замечал угрюмого охотника и весь растворился в воспоминаниях.

Осушив фляжку, колдун пригладил пальцем длинные с проседью усы и продолжил свой рассказ.

– Много лет назад в Чабчаре жила ведьма по имени Сурена. И было у этой ведьмы три сына. Когда началась Великая война Чабчара, Тикифа и Ветрограда за земли Красной пустыни, то двух старших сыновей Сурены призвали воевать. Через три года, когда война закончилась, ни один из юношей не вернулся домой живым. Обезумевшей от горя матери сообщили, что её сыновья храбро сражались за гордый Чабчар и пали на поле боя, где их и оставили. Когда после сражения друзья вернулись забрать их тела, то не смогли их найти. Оставив поиски, солдаты рассказали всем, что останки ведьминых сыновей съели животные. Сурена сошла с ума от горя и много лет скиталась по Красной пустыне в поисках своих детей. Однажды, посадив младшего сына на одеяльце, она оставила его возле дома играть в камешки, а сама в это время снова отправилась искать сыновей. Вернувшись к вечеру, Сурена вдруг обнаружила, что её мальчик пропал. Обезумев от горя, женщина стала кричать и рвать на голове и без того редкие волосы. На крик сбежались люди. Поиски ребенка закончились ранним утром, когда местные охотники нашли окровавленные детские кости у старого дуба. Рядом с останками лежало то самое одеяльце. Охотники предположили, что мальчик попал в лапы крупного хищника, например горного льва или пумы. В последнее время их много развелось. То лошадь задерут, то быка. Но чтоб ребенка…

Сурена так кричала и рыдала по детям, что трава рядом с её домом высохла и почернела, а дуб, у которого нашли кости, превратился в камень, увековечив собою то страшное место. В память о детях ведьма создала сумеречных зверей. Красного медведя и белого волка в честь старшего и среднего сына, почтив храбрость и отвагу погибших. А черного льва в честь младшего сына, чтоб тот всегда напоминал ей о том, что именно она, Сурена, виновата в его смерти. Так оно есть и в наши дни. Сумеречным волком и медведем могут управлять лишь самые сильные и отважные колдуны. А черного льва ведьма оставила себе. Говорят, что она до сих пор скачет на нем по Красной пустыне и ищет своих сыновей.

– А почему Иорида называют Средним? – Цельдара старалась не упустить ничего из рассказа Эльсамира. Ей была интересна любая мелочь. В деревне много рассказывали и про сумеречных зверей и про Иорида Среднего. Но это все слухи, обрывки непроверенной информации, которая до неё доходила в искаженном виде.

– А Средним его прозвали по тому, что он был средним сыном в семье. Средним, но самым сильным и страшно жадным. Поговаривают, что он даже убил своих братьев, чтобы единолично заполучить все богатства и редчайшие магические артефакты своего отца. Коллекцию артефактов начал собирать еще его прадед, потом продолжили дед и отец. Слышал от одной прекрасной ведьмочки из Навхада, что там есть даже такие редкие сокровища, как Часы Смерти, флейта, призывающая Удачу, Узы Любви и много еще всякой древности.

– Солнце встало и нам пора выдвигаться! – Вальсар был как всегда практичен и неумолим. – Если поторопимся, то к следующему утру будем в окрестностях Симгура. Дукану нужна еда, а нам нормальный полноценный отдых. Вот въедем в ближайшую деревню и передохнем, – с этими словами Вальсар запрыгнул на спину дакира. Тот в свою очередь загорцевал на месте, фыркая и тряся своей козлиной бородой.

Остальные нехотя последовали за Вальсаром. Бессонная ночь давала о себе знать.

Как и предполагал Вальсар, на утро следующего дня они приблизились к землям Симгура. Всю дорогу Эльсамир Сизый рассказывал о своей любви к Симгурской ведьме по имени Хабира. Цельдара слушала старика с большим удовольствием, а Вальсар, был бы рад на время лишиться слуха, чтоб не засорять свое сознание любовными соплями. Лицо охотника ничего не выражало, лишь изредка шрам на левой щеке дергался от напряжения. Но стоило Эльсамиру пустить слезу от нахлынувших чувств, как Вальсар тут же начинал плеваться через плечо и подгонять Дукана, каждый раз испытывая слабую надежду оторваться от приставшего к ним колдуна. Но жеребец Эльсамира был хорош! Бесшумный и быстрый, как ветер, он с легкостью настигал дакира и держался с ним, как говориться, ноздря в ноздрю. Так же, как и прежде, конь старался укусить своего седока и, пару раз, чуть было не скинул с себя наездника.

По дороге в Симгур Цельдара узнала, что у Эльсамира Сизого и Хабиры был бурный роман, в результате которого через два года ведьма ушла от старика к другому.

– Да, не скрою, он был моложе меня лет на пятнадцать. Да что значит возраст, когда сердцем молод! Тем более, что моя Хабира-то только с виду девочка, а ей уже триста лет в обед! – от возбуждения Эльсамир покраснел и прищелкнул языком.

– Но не будь я Эльсамиром Сизым из Тихой долины, если бы отпустил разлучника с миром! Будьте уверены, он получил своё сполна! – колдун поднял к небу руки со сжатыми пухлыми кулачками и несколько раз потряс ими в воздухе.

– Что же ты с ним сделал, колдун? – Вальсару наконец-то стало любопытно и он, впервые за все время, открыто проявил интерес к историям Эльсамира.

– А вот что! – Он гневно сжал каблуками бока своего жеребца, что тот заржал от боли и снова попытался схватить колдуна за ногу. – Я превратил этого проходимца в лошадь и намереваюсь ездить на нем столько, сколько он того заслуживает!

Цельдара и Вальсар вытаращили глаза на коня, пытаясь отыскать в его облике что-то человеческое. Первым пришла в себя Цельдара: