Елена Паленова - Чародейка 1: Дом престарелых ведьм

Я проспала обед. Проспала ужин. Проснулась в кромешной тьме с твёрдой уверенностью, что умру, если немедленно не съем что-нибудь. Вдобавок на мне лежало что-то тяжёлое, тёплое и определённо живое, и от этого открытия сердце начало медленно двигаться в направлении пяток.

– Эй… Ты кто? – нерешительно потыкала пальцем в мягкое нечто, которое зашевелилось и уставилось на меня красными угольками глаз.

Оно не предпринимало попыток напасть, укусить или как-то ещё мне навредить, а просто лежало у меня на груди и смотрело так, словно темнота не была ему помехой. Кошка? Кошки же хорошо видят в темноте, но у них не бывает таких жутких глаз. Или бывают?

– Слезь с меня, пожалуйста.

Нечто вроде бы склонило голову набок, потаращилось на меня ещё немножко, а потом и правда начало медленно стекать с меня куда-то на край дивана. Не сползать, а именно стекать – я чувствовала, как тёплая субстанция движется по мне, просачивается в пустое пространство между рукой и рёбрами, скользит под рукавом спецовки на край дивана… Как змея.

– Мамочки, – вполголоса озвучила темноте своё мнение по данному поводу и ринулась через всю комнату к выключателю, который видела днём на стене возле двери.

Выключатель оказался нерабочим, дверь запертой, а красноглазое нечто продолжало смотреть на меня с дивана, не издавая ни единого звука. И на улице, как назло, было темно настолько, что я даже очертания окна не различала.

– Т-ты ведь не ж-желаешь мне зла? – от страха я начала заикаться, но, кажется, зря, потому что неведомая тварь оказалась разумной и отрицательно покачала головой. – Л-ладно. А г-говорить ты умеешь?

Снова отрицательное покачивание. На дрожащих ногах я медленно двинулась вдоль стены к проходу, ведущему в санузел, чтобы попытаться включить свет там, но на месте арочного проёма ничего не было – пальцы нащупали только шершавые обои и стоящий чуть подальше шкафчик. Я сползла вниз по стене и молча уставилась на светящиеся в темноте глаза.

Я на них, а они – на меня.

Я моргнула, а они – нет.

Я показала им язык, а они подозрительно сощурились.

Ну и что это такое? Мне же страшно, чёрт побери. Зачем меня пугать, если я и так уже на всё согласилась? Или Злата всё-таки подслушала мои мысли и таким образом решила меня наказать?

– Не знаю, кто ты, но…

Договорить я не успела, потому что неожиданный и очень громкий сигнал тревоги заставил меня испуганно вскочить на ноги и… проснуться. В комнате стоял предрассветный полумрак, на диване, конечно же, не было никакой неведомой зверушки, а проход в стене позади меня оказался на месте, и я первым делом нашарила рукой выключатель, чтобы впустить в этот утренний кошмар хоть немного света.

Щёлк!

– Доброе утро! – поприветствовал меня из-за задёрнутой шторки в душевой голос Василия.

– И вам не кашлять, – проворчала я в ответ, вытирая рукавом выступивший на лбу пот. – Не знаете, по какому поводу тревога?

– Это будильник.

– Ничего себе будильник… Так ведь и инфаркт схлопотать недолго, – я мысленно пожелала много нехорошего тому, кто изобрёл такой способ побудки, и осторожно заглянула за шторку. – А что вы там делаете?

– Добавляю в облачко немного восстанавливающей магии, а то оно тоже, знаешь ли, не бесконечное, – деловито пояснил призрак и тряхнул руками, брызнув мне в лицо прохладной водой.

– А разве такими делами не Степан занимается? – удивилась я.

– У Степана сегодня другие дела, они с Варварой в лес ушли ещё затемно.

– Зачем?

– Много будешь знать – борода вырастет. Вот прям как у меня, – Василий потряс у меня перед носом своей густой и длинной бородой, просочился сквозь шторку и прочапал в комнату, оставляя за собой на полу мокрые следы. – Умывайся пока, а я тебя туточки подожду. Разговор есть.

Я пожала плечами, достала из шкафчика свежее полотенце и обрадовалась, обнаружив на полке аккуратно сложенный, чистенький комплект спецодежды, поскольку тот, который был на мне, уже успел испачкаться. Ну да, я неряха. У каждого свои недостатки. И у меня оправдание есть – мне кошмары красноглазые снятся, от которых я лунатизмом страдаю и со страху потею, как в парилке, чего раньше за собой никогда не замечала.

Подставив лицо душевой тучке, я попросила у неё тёпленькой воды и с наслаждением прикрыла глаза, чувствуя, как мягкие струи смывают с меня напряжение и наполняют тело удивительной лёгкостью. Всё-таки есть в них специальная магия, да и Василий только что признался, что её в эти тучки регулярно добавляют. А сон… Да ну его! С кем не бывает? Я вчера таких ужасов натерпелась, что в ночных кошмарах после этого нет ничего удивительного. Эх, дожить бы до завтрака, а то так кушать хочется, что и подорожник скоро за салатные листья сойдёт.

Шкафчики! Я вспомнила, что хотела заглянуть в них ещё вчера, поэтому быстро закончила свою гигиену, намотала на голову полотенце, влезла в спецовку, которая на этот раз оказалась мне впору, и отправилась выполнять задуманное в надежде обнаружить за стеклянными дверцами что-нибудь съедобное. Увы, зря торопилась – шкафчики оказались забиты какими-то зелёными вещами, свёрнутыми рулончиком и перевязанными бечёвкой.

– Ты чего там ищешь? – удивлённо поинтересовался Василий.

– Еду. Я проспала вчера обед и ужин.

– Ну так девочки знают, они пораньше тебе завтрак принесут, – успокоил меня удобно примостившийся на диванчике старичок. – А там только одёжи для погребения, больше ничего нетути.

– Для погребения? Ярко-зелёные? – я недоверчиво покосилась на Василия и взяла в руки один из свёртков.

– Ну так магия-то у всех туточки природная, земляная, – пояснил призрак.

– И меня в таком хоронить будут?

– Это уже пользованные одёжи, потому здесь лежат и скручены по-особому, а тебе новую дадут, как помирать надумаешь.

Я брезгливо скривилась, вернула погребальный атрибут обратно в шкафчик, закрыла дверцы и вернулась в душевую, чтобы помыть руки. Ощущение было премерзкое – будто я только что покойника потрогала. Даже выяснять не хотелось, зачем Злате этот жуткий склад нужен. И рядом со всем этим я почти безмятежно дрыхла половину вчерашнего дня и всю ночь! Бр-р-р…

Пока старательно соскребала с рук мочалкой неприятные впечатления, слышала, как кто-то пришёл и почти сразу же ушёл, после чего мой нос уловил доносящийся из комнаты аромат свежеиспечённых булочек. Я чуть слюной не захлебнулась, пока вытирала руки и бежала завтракать. Плюхнулась на стул и напала на еду с таким остервенением, словно меня год не кормили.

Следуя своей философии о неправильности мышления на пустой желудок, Василий терпеливо ждал, когда я закончу запихивать в себя всё съестное, что оказалось на тарелках, а я исподтишка наблюдала за ним и пыталась понять, о чём он хочет со мной поговорить. Тщетно. Голова всё ещё пухла от обилия полученной накануне информации, но того, что мне было известно, оказалось катастрофически мало для построения хоть каких-нибудь предположений.