Алексей Рыжков - Тени наших крыльев

Остатки борща перелили в термос, грязные тарелки и супницу во французском стиле запихнули в пакет. Саня прошёлся по контрольному листу, завёл двигатель и натянул гарнитуру.

– Шеф, взлетаем тоже парой?

– А как же, маленький. Мы ж типа чемпионы Европы, не забыл?

Это его «маленький» осталось с тех времён, когда единственным упорным курсантом клуба был Саша Мухин. Шеф тогда пил несравненно больше, но и возился с мелким Саньком, словно с родным сыном. Хренову бог детей не дал, и нерастраченный отцовский инстинкт он обратил на пацанов заштатного Энска. Прошло пятнадцать лет, Санёк вымахал на метр восемьдесят, бросил два института, два раза развёлся, платил алименты на ни разу не виденную дочуру, а для Саныча он по прежнему был «маленьким».

– Так, нам зелёный свет. Пошли.

Саня накинул газу, увеличил шаг винта, и Як плавно тронулся. Они долго маневрировали, наконец, выползли на широченную взлётку и земные мысли улетучились. Вверху была манящая лазурь неба, белый пух облаков и свобода, ограниченная лишь запасом топлива.

– Александр Юрьевич, вам наша уточка больше не нужна? Передайте, пожалуйста.

Саня аккуратно извлёк из-под сиденья трёхлитровую бутыль с широким горлышком и передал назад Зильберману. Спустя минуту послышалось характерное журчание, и Йося облегчённо вздохнул.

– Второй, заходим на посадку. Азимут 180.

Мухин в первый момент растерялся. Какая посадка, внизу зелёные горы и на ДжиПиЭсе никаких аэродромов нет.

– А куда садиться-то, шеф? У меня на карте ни одной базы.

– Трынди поменьше, есть там база. Уж ты мне поверь.

И правда есть. Яки вошли в плавный вираж, и тут за очередным хребтом открылась вдруг узкая долина с серой полоской среди вековой тайги. Встали на глиссаду, выпустили шасси, Санин зоркий глаз различил на окрестных сопках пару ЗРК. Может С-300, а может чего другое, замаскировано больно хорошо, вот только когда на полосу заходишь и видно. А на самой бетонке чего только нет, – вертушки, Миги, Сушки разных мастей. Даже Антей старый с краю стоит, в камуфляж раскрашенный, то ли прикол такой у местных вояк, то ли и, правда, команда из Москвы была. Там же ребята юморные, – шутят, а вся страна, как дурная, красит тут же. Только срулили с взлётки, движки заглушили, глядь уазик несётся. И выползает из него грузный полковник, добротный такой, кило на сто двадцать с гаком, и с Санычем обнимается, руку трясёт, только что не облобызал шефа.

– Ну, здравствуй, пилот Хренов, – басит полковник и улыбается золотом.

Всё ясно. Встретились боевые друзья, щас такой бухач начнётся, за неделю не улетим. – Санёк выбрался из самолёта, посмотрел на низкое солнце и покачал головой.

– Ты мне топливо достал?

– Обижаешь, Саша! Всё, как просил, шестьсот кило девяносто первого.

Полковник приобнял Саныча за плечи, – пойдём, дорогой, уже налито. Пока мои твоих заправят, посидим, выпьем за встречу. Полковник открыл дверцу уазика, наморщил лоб, – мы с тобой, сколько не виделись, лет пятнадцать? Эх, жалко, что ты пролётом…

– Ну, извини, Вась. У нас чемпионат, сам понимаешь. Может, на обратном пути…

Дальше уже слышно не было, боссы погрузились в машину и уехали, а на место уазика подкатил топливозаправщик.

К удивлению «грачей» Сан Саныч управился на редкость быстро, от силы полчаса и вот он уже выбирается из аэродромного УАЗа. Морда красная, видно, что хорошо принял, но вполне себе ещё адекватный.

– Так, валим по-быстрому пока при памяти. С Иванычем пить, – это на пару суток минимум, моя бедная печень на такие финты уже не способна.

– Шеф, так стемнеет через час, мы куда плюхнемся-то?

– Бегом по машинам! Будет вам площадка. – Шеф поднял глаза к небу – там такая красотища, глаз радуется. Коста, ты рулишь, я за штурмана.

Ну. Раз шеф дал команду, по газам и в небо.

Меньше чем через час под крыльями распростёр свои воды великий Байкал. Закатное солнце играло прощальными бликами на глади озера, расцвечивало розовым верхушки сосен, вычерчивало рельефно горы. Справа по курсу остался НП Сухой Ручей, и шеф дал команду на снижение.

– Пройдёмся на бреющем разок, а то вдруг там туристы ям накопали. Они ж долбанутые, они могут.

Впереди показалась свободная от деревьев площадка с изумительной песчаной косой. Метров пятьсот в длину – прикинул Саня – главное чтоб ровная. Он снизил обороты, выдвинул тормозные щитки и повёл машину в десяти метрах над землёй. В посадочной конфигурации можно спокойно поддерживать сто двадцать км, а на такой скорости рассмотреть площадку запросто. Нормалёк, на песок не полезем, ориентир – мусорный контейнер в конце косы. Саня убрал щитки, накинул газу и вошёл в боевой разворот. А шеф уже садится, – заметил он – и по той же схеме.

– Александр Югьевич, вы увегены что мы сядем? Хгенов он и есть Хгенов, а вы сможете?

– Не дёргайтесь, Иосиф Давидович, на земле будем в любом случае, ещё ни один самолёт в воздухе не оставался.

Мухин убрал газ, снова выдвинул щитки, выпустил шасси и уверенно повёл самолёт на посадку. Пару поворотов и перед капотом зелёная гостеприимная травка, ручку от себя, потом на себя, задние стойки коснулись земли, Як подпрыгнул раз, другой, третий, попытался дать правый крен, но Санёк его поймал, вернул на место и всё ж утвердил непослушную массу на грешной земле. Оставалось аккуратно, без рысканья затормозить. Подрулив к первому Яку, Саня выключил двигатель и только теперь понял, что мокрый как мышь. Во как. Мозг, значит, уверен, что сядем, а организм-то побздёхивает.

Зильберман уже открыл фонарь и выбрался на крыло.

– Разрешите, я пожму вашу руку, Александр Юрьевич. Вы в моих глазах растёте, прямо не дай бог. Конечно, не то чтобы каждый день так, но всё-таки.

– Да ладно – смутился Мухин. – Чё первый раз что ли.

– Э! Второй экипаж! Харош там обниматься, барахло доставайте.

Хренов развёл руки в стороны, хрустнул косточками и направился к воде. – Можно подумать из боя живыми вернулись, ещё поплачьте друг у друга на плече.

Немногословный Коста выбрался из кабины последним, Михась сидел у него на рукаве и невозмутимо оглядывал окрестности.

– Как вам моя посадка?

– Ты что ли сажал?

– Ну, шеф чуток подстраховал, а в общем да. – Женька довольно улыбнулся. – Первая посадка на дикой площадке. Нормально?

– Да вообще отлично. Меня вон видал, как подкинуло?

Йося опять полез с поздравлениями.

– Евгений, можно я пожму вашу руку?

– Да отстаньте, Иосиф Давидович, давайте шмотки лучше выгружать. Если за полчаса не накроем, шеф из нас всю кровь выпьет. Он же всю дорогу пыхтел, про прерванный полет, недосказанность и всё такое.

– Я уже понял, сейчас мы разогреем борщ…

– Водку доставайте, огурцы, помидоры, лук.