Сергей Кравцов - Кто есть who, или Почем фунт лиха?

«У Пупырина легче всего снега зимой просить! – не без язвительности подумалось ему. – Денег даст – мизер. Зато требует с нас – как будто мы в медикаментах купаемся…»

Единственно, что сейчас радует – сегодня они с прививками управились быстро. Если и после обеда сработают оперативно, то вечером можно будет даже полить огород. А то уже дня три туда не заглядывал…

Его размышления перебил резкий, отрывистый стук в окно. Местные, за исключением отдельных идиотов, так никогда не стучали. Вон, позавчера – да, вечером приходил один подпитой дегенерат из недавних дембелей выяснять отношения. Ему, видите ли, кто-то сказал, что Березинцев назвал его придурком. Ну, может и назвал! А как ещё можно называть придурка, если он и в самом деле – придурок?

И вот, экс-служивый решил уточнить: с чего бы вдруг на него такие «наезды», если таблицу умножения он помнит почти всю наизусть? Однако этот визит для «крутого дембеля» оказался не слишком успешным. Андрей, будучи не в самом лучшем расположении духа (всего какой-то час назад, во время лечебных процедур, он едва не получил удар коровьим рогом в лицо) дискутировать с ним не стал. Взяв за шиворот обиженно-оскорблённого, он молча, выкинул его со двора. Березинцев сам когда-то служил в армии, сам был дембелем, и таких туповато-задиристых остолопов не жаловал.

…Так кого же там опять принесло? Ещё один «дембель» припёрся, или… Неужто, кто-то приехал? Чёрт побери! Неужто, в районной ветлаборатории, и в самом деле, что-то «вылезло»?! Вот это, конечно, не самый лучший «подарок судьбы»…

– Внимание! – из залы донёсся Колькин возглас. – К оружию! На наш дом совершён бандитский налёт! Будем отстреливаться! Тра-та-та-та-та!

Младшие «корсары» тут же охотно приняли участие в этом «сражении»:

– Бах! Бах! Бах! Кх! Кх! Кх! – на разные голоса начали он «стрельбу».

Ощутив, как внутри у него всё напряглось, как заметно участился пульс, Андрей поднялся из-за стола. Ничего хорошего от приехавших он не ждал. Выйдя из дому, он сразу же увидел начальника районной ветстанции Свербилова. Тот, с видом важного барина, заехавшего к своему холопу, подбоченившись, неспешно озирался по сторонам. Непонятно с какой надобности, ветеринарский начальник приехал в своём парадном, форменном костюме.

* * *

Нелирическое отступление о «гусарах» и их мундирах

…Некоторое время назад, столичным «реформаторам», которые в течение девяностых довели сельское хозяйство «до ручки», вдруг пришло на ум, как улучшить работу ветеринарной службы. Нет, не повысив зарплату сельским ветеринарам. Куда там! Их осенила «гениальная» мысль – нарядить ветеринаров в форменные мундиры военного фасона, каковые можно было заказать за свои кровные. Причём, не за самые маленькие. И процесс пошёл! Всё ветеринарное чиновничество защеголяло в кителях и фуражках военного образца, удивляя и смеша своих подчинённых и сельское население.

Свербилов заказал себе мундир одним из первых. Может быть, надеялся, что почти военная форма сделает его стройнее? Имея фигуру весьма далёкую от спортивной, он уже давно заполучил заочное прозвище «Хрупкий». Впрочем, мундир положения не спас. Даже, более того! Кто-то заметил, что в кителе и фуражке Свербилов – точная копия (даже на лицо похож!) Германа Геринга. Поэтому, к нему в момент прилипло ещё одно прозвище – «Геринг».

* * *

Подойдя поближе, Березинцев заметил за калиткой и второго визитёра – директора районной ветлаборатории Белых. Как видно, тот решил прервать свой отпуск в связи со сложившимися обстоятельствами. Судя по всему, искренне переживая из-за случившегося в Даниловке, он был хмур и задумчив. В отличие от Свербилова, директор ветлаборатории был в обычном, штатском костюме и белом халате.

– Добрый день, – произнёс Андрей, стараясь говорить нейтральным тоном, со спокойным, независимым видом.

– Здравствуй, Андрей Васильевич! – откликнулся Белых.

Свербилов, как видно, рассчитывавший увидеть холуйски согбенную спину и заискивающе-приниженную позу, не ответив на приветствие, грубо заорал:

– Кому добрый, а кому и не очень! Березинцев, ты что тут творишь?! Как ты мог допустить сибирку? А? Ты, вообще, чем думал, когда отправлял случайного человека с сибиреязвенным патологическим материалом в ветлабораторию?!!

– Да, Андрей Васильевич, тебе надо было взять в колхозе машину, и самому привезти патматериал к нам на исследование… – с лёгким укором в голосе, покачав головой, произнёс Белых.

– Отвечу по пунктам… – начал было говорить Березинцев, но Геринг его грубо оборвал:

– Ты ответишь по пунктам статьи УК в суде! Понял? Ты знаешь, что тебе светит? За халатность и разгильдяйство, повлёкшие тяжкие последствия – от трёх до пяти лет заключения. Плюс, штраф и погашение убытков всех хозяйствующих субъектов, в связи с карантином! Это тебе ясно?!

– Вот как?! То есть, я уже, без разбирательства, без расследования, виноват во всём без остатка? – язвительно поинтересовался Андрей. – Вообще-то, положено сначала разобраться по существу вопроса, а уже потом размахивать статьями. И, вообще, у нас, что: предметный разговор, или выволочка?

– Андрей Васильевич, конечно, будем говорить по делу, но, согласись, ситуация очень даже нерядовая – огорчённо вздохнул Белых. – Так, что ты хотел сказать?

Заметив в окне дома удивлённо-испуганные лица своих «корсаров», которых, как видно, напугал ор толстого, мордастого дядьки, Андрей почувствовал накатывающую злость. Миновав Хрупкого, он вышел со двора и демонстративно заговорил с Белых, как бы совсем не замечая Свербилова:

– Николай Евгеньевич, разберёмся логически. Овец, как и всю прочую живность, мы прививаем два раза в год, весной и осенью. Даже после однократной прививки иммунитет держится больше года. То есть, если бы я не привил овцу этой весной, то у неё должен был остаться иммунитет ещё прошлогодний. Так же? Так. Но она заболела. А это что означает? Что эта овца не прививалась ни разу за всю свою овечью жизнь!

– Так если ты не прививаешь, то, конечно, она ни разу не прививалась! – закурив сигарету, снова заорал Свербилов.

– Нет, это означает то, что её привезли к нам, в Даниловку из того населённого пункта, где овец, и в самом деле, «прививают» только на бумаге, – внутренне кипя, пояснил Андрей, стараясь не сорваться на непечатный слог.

– И где ж ты такое видел? Где-е-е?!! – тряся щеками, Геринг ткнул в его сторону дымящейся сигаретой. – Ты, что, хочешь сказать, что у нас, кроме тебя, есть и другие бездельники, которые махлюют с прививками? Знаешь, голубчик, попался на вранье – умей отвечать по всей строгости закона. Нечего прятаться за чужие спины!

– Это надо доказать по факту: были прививки, или их не было, – уже начиная выходить из себя, жёстко парировал Березинцев. – Теперь, что касается отправки… Да, можно было обратиться в колхоз. Мне бы выделили машину ближе к обеду. А с ней, гарантированно, поехали бы какие-то люди, были бы попутные грузы… Это – колхоз! И вот, вместе с ними, поехал бы и я, с тазом сибиреязвенных потрохов. Это нормально, да? А Хахарнов отвёз материал на своей машине и вовремя сдал в лабораторию. Чем это хуже? Теперь о том, откуда взялась эта зараза. Кто бы и что ни говорил, но я уверен, что Хахарнов тайком завёз сюда непривитых овец. Да, может быть, уже и клинически больных! Вы этого не допускаете?