Игнат Сахаров - Матрешка и Медведь

– Пошли, пошли, – подтолкнула его Матрешка, – не бойся. Мы же задерживаться не будем, туда и обратно.

Медведь со вздохом перелез осины одну за другой и потопал по узкой тропе, Матрешка – за ним.

Было две проблемы. И это только из крупных. Во-первых, ветви кустов стремились ткнуться в лицо, а потом хлестануть идущего следом, как Медведь ни старался их придерживать. Матрешка забежала вперед, но тут же поцарапала веткой кокошник, снова убралась назад за спину Медведя и стала канючить, чтобы он предупреждал, когда хлестнет. Во-вторых, глинистая почва скользила под ногами, пытаясь увести неловкого путника в канаву, что тянулась вдоль тропы. Ходили тут, судя по всему, довольно часто и на поворотах влажная утрамбованная тропинка была отполирована до блеска – здесь прохожие скользили, старались не упасть и быстро-быстро перебирали ногами. Медведь тоже так поступил, но все-таки угодил ногой в канаву. Матрешке с ее присоской было проще, хотя и она проскальзывала через нахоженные места с опаской. Комары, мошки, паутина – это все отнесем уже к мелким проблемам. Туда же запишем тонкий аромат гниющих пней и тучи комаров, конечно.

Изящно проскользнув с шумом и треском под очередным кустом орешника, Медведь встал как вкопанный. Матрешка налетела на него сзади, ушибла нос и заныла было. Но замолкла, увидев то, что увидел он.

Сразу за кустом чуть сбоку от тропы стоял раскладной столик, а за ним скучал на раскладном же стуле человек неприметной наружности – один в один тот, что продал им карту. Впрочем, у того ботинки были черные и неряшливые, а этот сидел в белых кроссовках – такие обычно носят люди в среднем, если им отчего-то надоедают черные ботинки.

– Карты покупайте, последние остались, – приветствовал он гостей, кивая на столик, заваленный картами разных размеров и форматов. Был даже иллюстрированный атлас с ночными снимками инфракрасной камерой, а еще научный труд коллектива авторов «Дорога к колдунье – непредвиденные трудности или путь к осознанию себя?»

– Да нет, спасибо, мы уже купили, – растерянно ответил Медведь, озираясь кругом. Непонятно было, как торговец протащил в такую глушь столик, стул и толстую кипу печатной продукции.

– Где это? У гнутого столба, что ли? – хохотнул торговец картами. – Это вы напрасно, не надо покупать первое, что вам предлагают. Они же у него устарели уже неделю как! Тропинка эта теперь ведет в тупик, а дорога вокруг озера перегорожена упавшей елью. Обходной путь мимо болота вообще закрыт, там мафия заставила кого-то копать себе могилу, а гражданин случайно нашел месторождение марганца. Из него, кстати, делают отличные удобрения для пасленовых. У нас вот есть образец, если желаете, – и он стал рыться в сумке.

– Нет-нет, спасибо, не надо. А у вас-то карты точные? – подозрительно спросила Матрешка.

– А как же?! – изумился человек в среднем. – Это же спутниковая съемка, только сегодня передали и тут же отпечатали!

– Сколько стоит?

– Можем предложить недорогой вариант всего за 10700 или 40 евро, – продолжал выступать от лица невидимого коллектива торговец, окинув их оценивающим взглядом.

– Ничего себе! – пробормотал Медведь. – Хороший бизнес! А почему просто нет указателей, зачем вся эта история с картами?

– Указатели были раньше, а теперь-то откуда! Вы же видели скрученный столб, сосны – там они и были.

– Вы их посбивали, чтобы карты продавать?! – воскликнула Матрешка.

– Что вы такое говорите, кто вас этому научил! – возмутился человек в среднем. – Она сама все это устроила, когда перестала принимать.

– В смысле? Колдунья что, не принимает клиентов?

– А вы не знали? Об этом даже в газетах писали. Принимала, все было в порядке, травы там, заговоры. Никому не помогало, но все шли. А потом вдруг как отрезало – спряталась в доме, никому не открывала и кричала, что у нее могучая сила и она не может брать на себя ответственность за чужую судьбу. Потом дом замаскировала, стала ходить по лесу и сбивать все указатели и свою рекламу. Даже, говорят, трактор пригнала, чтобы проще было. Тропинки стала заваливать всякой дрянью. Причем ночью все делает, чтобы никто не проследил, где она живет. Но мы-то все равно вычислили.

– Не понял, а зачем вы тогда карты продаете, если она никого не принимает? – попытался найти логику Медведь.

– Говорят, если ее уломать и разжалобить, то может и принять. Но очень страдает. Чувство ответственности у нее такое вдруг проснулось, что стала бояться самой себя. А люди как узнали, что она больше не принимает, так прямо валом повалили, больше стало раз в пять.

– Карту бери! – толкнула Матрешка локтем в бок Медведя.

Новая карта, аккуратная и цветная, отпечатана была на хорошей глянцевой бумаге. Маршрут обозначался на ней прерывистой красной линией, опасные участки – восклицательными знаками, а дом колдуньи отрисовали так детально, что карта вполне могла бы претендовать на статус художественной миниатюры. На обороте произведения нашлось много рекламы, которая расхваливала гомеопатические препараты от храпа и малярии, тату-салоны, потомственных астрологов, свежие исправленные сонники и прочие нужные вещи. Приободренная Матрешка пошла впереди – карта обещала, что уже совсем скоро, после торфяного болотца и развалин заброшенного луна-парка, дорога станет легкой и приятной. А проходить она будет по лесной опушке, поросшей растениями-медоносами и полевыми злаками.

Дорога и впрямь стала менее враждебной. Заросли орешника поредели, но окружающая среда еще мало походила на солнечную опушку в цветах. Она все-таки больше смахивала на густой сырой лес, поросший багульником и крапивой. Никакого болотца тоже пока не наблюдалось.

– Что это там? – прищурилась Матрешка, – Не оно?

Вдалеке показалась проплешина среди мрачных елок и осин, вполне подходящая по размеру для небольшого болота. Медведь стал всматриваться, надеясь углядеть обещанные картой руины – остатки карусели и колеса обозрения. А за ними – долгожданный просвет, который означал бы скорый выход из душной лесной полутьмы на открытую местность. После комаров и паутины даже палящее солнце казалось ему не худшим вариантом. Но стволы деревьев стояли стеной, сколько видел глаз, и явно не собирались заканчиваться. Он еще раз сверился с картой. На размеченном стрелками спутниковом снимке четко проступали среди редкого молодого леса циклопические конструкции. Вот колесо, рядом полуразрушенный планетарий, а чуть дальше – сломанная рука карусели. Еще была прямоугольная площадка с подобием длинного сарая по краю – очевидно, бывший тир. Еще дальше извивался заросший травой картодром, а вдоль дорожек, по которым некогда любили гулять жители Города, тянулась вереница полуразвалившихся скамеек. Медведь снова перевел взгляд на деревья, но ничего не увидел, кроме безнадежно мощных и старых стволов. А проплешина, до которой они как раз добрались, оказалась вовсе не болотцем, это была свалка внушительных размеров.