Таня Смитт - История бродяги. Метаморфозы

Глубокие морщины, уверенно лежащие вокруг глаз, разгладились и стали почти незаметны, а сами глаза наполнились здоровым и живым блеском. Я посчитал это добрым знаком и, условившись завтра с утра подвезти Женьку до Ейска, засобирался домой. Всю ночь я проторчал над своими записями, пытаясь вывести универсальную формулу, но только под утро понял, насколько гудит голова от проведенной бессонной ночи. Дергачев появился у моего порога, едва только взошло солнце. Не то, чтобы он так уж сильно соскучился по Варваре, просто, как он сам признался, ему хотелось поскорей расквитаться с задуманным и вернуться к повседневным делам. Я криво усмехнулся его наивной философии, и пошел разогревать монстра, тоже откладывая свои научные экзерсисы на следующий день. Бессонная ночь мешала мне поддерживать диалоги с Женькой, и я прилагал все усилия, чтобы не вырубиться прямо за рулем. В какую-то секунду я все же не выдержал и погрузился в некое подобие дремоты, длившейся считанные мгновения.

Когда я открыл глаза, то с изумлением обнаружил, что день прошел, а меня встречает новое утро. Этим утром мне позвонил Филипп и, опуская все формы приветствия, попросил подъехать к нему как можно скорее.

«Мне срочно требуется новый исполнительный директор, – заявил мой брат, мгновенно забывая о своей убежденности в тупости младшего недоумка. Так в раннем детстве обращался ко мне Фил, думая, что родители его не слышат.

Вообще-то, он оказался весьма неплохим братом, внимательным и заботливым. Иногда даже слишком заботливым. Матушка внушила ему идею всегда и везде присматривать за мной, бесконечно часто ставя мне в пример успешного красавца, в которого со временем превратился Филипп. Я наивно верил в эти постулаты и послушно прислушивался к советам и поучениям, на которые никогда не скупился мой самопровозглашенный покровитель. Филипп искренне считал, что раз он старше, значит он умнее и надеяться на то, что недотепа Тихон когда-нибудь дотянется до уровня Старшего Брата априори не приходилось. Мои школьные успехи, а в дальнейшем и профессиональные, не могли переубедить Филиппа в раз и навсегда закрепленной идее. Мне было безразлично его мнение обо мне. Со временем он оставил меня в покое, лишь изредка напоминая о себе и не забывая озвучить исторически сложившуюся истину.

«Тихон, производство простаивает без постоянного контроля, а раздутый индюк Бонифаций теперь слишком далек от решения этих вопросов. – слова Филиппа не убеждали меня в срочной необходимости занять вакантную должность, но я не привык упрямиться и согласился спасать семейный бизнес.»

Возвращение в столицу к новым обязанностям делало невозможным мое дальнейшее бесконтрольное пребывание на побережье. Прежде чем покинуть гостеприимный южный край, я решил попрощаться с Женькой. На мой торопливый рассказ об ожидающих меня переменах, Женька серьезно кивнул и рассудительно изрек: «Филипп прав, пора заняться своей карьерой. Аптеки никуда не денутся, Тихон, а у тебя появляется возможность добиться успеха. – Женя говорил правильные слова, уместно звучавшие в данном контексте, однако в его голосе я отчетливо слышал сожаление. Поначалу я решил, что Дергачев в глубине души осуждает мое полное слияние с мажорским миром, который он искренне ненавидел, однако его последняя фраза заставила пересмотреть мои выводы. – мы больше не увидимся, и мне жаль, что не будет возможности мне поучаствовать в твоих опытах.»

Я от души рассмеялся наивным откровениям Дергачева, напоминая, что телефоны все еще актуальны, а самолеты до Москвы летают ежедневно.

«Мы еще увидимся и не раз! – улыбнулся я, обнимая Женьку. – звони, напоминай о себе, а я как-нибудь постараюсь выбраться на побережье!»

Женька невесело улыбнулся и добавил:

«Этот мир затягивает, Тихон, и оставляет гораздо меньше свободного времени, чем ты рассчитываешь!»

Глава 2.

Обязанности, которыми озадачил меня Филипп, оказались не слишком сложными. Мне вменялось следить за своевременной поставкой сырья в рабочие цеха, наблюдать за исправностью производственного оборудования и не допускать в цехах длительного простоя. Так же мне было необходимо вести деловые переговоры с потенциальными заказчиками, проводить деловые совещания и собирать ежедневные отчеты от мастеров производства. Все эти проблемы и задачи часто поднимались на общих заседаниях, в которых мне необходимо было раньше принимать участие, а также обсуждались на наших нечастых домашних посиделках, поэтому я без труда вклинился в процесс.

Мой рабочий день начинался с первыми петухами, и мне феерически везло, если он успевал завершиться до полуночи. Меня не напрягала подобная занятость. Я прекрасно понимал ответственность, возложенную на меня, и почти без эмоций разгребал завалы, оставленные после себя мега значимым и супермогущественным моим предшественником. Как оказалось, Бонифаций весело положил на свои обязанности и совершенно не следил за производственным процессом, занятый решением своих личных неувязок. Мне приходилось теперь помимо решения текущих задач, подчищать еще и за милым Роней, в адрес которого летели от меня самые искренние и сердечные проклятия.

«Ты очень изменился, мой мальчик, – прозвучал как-то Филипп, появившись на пороге моего кабинета. Меня всегда раздражала его манера вести со мной деловые переговоры.

«С какого момента? – недовольно уточнил я, не отрываясь от бумаг»

«Не сердись, дружок, – ответил брат и ласково потрепал меня по плечу, – ты славно справляешься…»

«Теперь добавь к этому фразу «порадовал старика», и можешь возвращаться к своим суперважным взрослым делам, – огрызнулся я.»

Внимательно разглядывая его подтянутую стройную фигуру, я приходил к выводу, что ему совершенно не подходит роль дядюшки опекуна, которую с детства внушили ему родители. Обладая потрясающими внешними данными, острым аналитическим умом, и в целом производя на окружающих приятное впечатление, Филипп продолжал цепляться за навязанную себе роль и казалось нисколько не тяготился этим.

«Я пришел поддержать тебя и выразить тебе свое искреннее уважение, Тиша, – подтверждая мои размышления, произнес брат и дружески улыбнувшись, наконец-то избавил меня от своего присутствия».

Я невежливо хмыкнул и вернулся к работе. Мой день был наполнен тысячей мелочей, из которых складывались весьма серьезные задачи, игнорировать которые я не имел права. Мое время было расписано по секундам, мне некогда было предаваться праздным размышлениям и даже для обычного перекура я с трудом выкраивал пару минут.

«Дергачев был прав, – думал я, закуривая третью сигарету подряд, – этот мир богатых и влиятельных действительно затягивает, но что самое удивительное, мне начинает нравиться этот мир»

Читать дальше