Маир Арлатов - Воскрешающая

– Ваш гнев справедлив. Но мы удалились от темы разговора.

– О чём речь, продолжайте. Если я засну – не обессудьте.

– Вряд ли я позволю вам заснуть.

– Что? – меня встревожили его слова, – вы собираетесь меня пытать? Это бесчеловечно так обращаться с беззащитной женщиной!

Мужчина в шинели рассмеялся.

– Что ж вы так сразу о плохом думаете? Уверен, до этого не дойдёт.

– А может? – вкрадчиво поинтересовалась я. Скорее для успокоения души, ведь чужие замыслы мне неведомы, а слова имеют свойство быть лживыми.

– Совместными усилиями мы можем избежать этой неприятной процедуры.

– Очень хорошо. Постараюсь вам помочь, а то мне как-то сразу жить захотелось.

– Я надеюсь, нам удастся поладить. Можете не переживать: ваше материальное благосостояние не пострадает.

– Ах, утешили, – я всплеснула руками. – И кого же вы собираетесь на мне женить?

– Женить? – переспросил маршал.

– Ну, да, а зачем бы вы стали так щепетильно относиться к моему имени? Если жениху меньше ста, и он не станет требовать моей верности, я готова хоть сейчас под венец.

Я догадывалась, что было на уме этого «Бедоносца», но умелой игрой надеялась сбить его с толку. Пусть сомневается во мне, моих способностях, и чем больше, тем лучше для меня.

Естественно, ни о какой женитьбе он не помышлял: ни деньги, ни знаменитые мои предки ему не нужны – это точно.

– Вы заблуждаетесь, Лануф.

– Ну, вот вы опять назвали меня чужим именем. Ох, как не хорошо получается… Как же мы можем поладить, если вы не в состоянии запомнить мое настоящее имя. Меня зовут Татсарас, Тат-са- рас!

– Не надо волноваться и кричать тоже не зачем, – произнёс маршал спокойным строгим голосом. – Имя, в конце концов, не имеет большого значения. Главное – это ваша способность воскрешать.

Внутри моего организма при его последних словах остановилась всякая деятельность, и как мне стало казаться, что тело, в том числе и лицо, начало медленно покрываться трупными пятнами.

– Вы, наверно бредите, – я ещё пыталась ему противоречить, но голос мой потерял былую твердость, и я поняла, что позорно сдаю позиции.

– Перестаньте спорить со мной. Это бессмысленно. Рано или поздно мы все выясним. А пока отдыхайте, Лануф, – он встал, – вам нужно копить силы.

– Для чего?

– Я приду к вам завтра, и мы продолжим наш разговор.

Затем он вышел, отчеканивая каждый шаг. Его фиолетовая шинель долго стояла перед глазами, а голубые погоны со звездой, о семи концах посередине, позолоченные манжеты на рукавах, не исчезали, даже когда я закрывала глаза. Уж я запомню навсегда момент, с которого моя жизнь начала превращаться в кошмар.

И прав «Бедоносец», мне понадобится много сил, чтобы вынести все испытания, но это не значит, что я должна спокойно ждать завтрашних событий.

На побег рассчитывать не приходилось: удрать с неизвестной планеты, не имея звездолёт просто нереально. Чтобы похитить корабль, а такая мысль, как у всякого здраво рассуждающего индивидуума, посетила меня в первую очередь, нужно быть невероятно везучим. Стечение мелких случайностей должно быть таково, чтобы ни единому промаху в этом деле не оказалось бы места.

В данный момент я была не готова на столь рискованный шаг. Я могла лишь стать пассивным наблюдателем, который всё запоминает, собирает информацию, анализирует, делает соответствующие выводы. Масса планов, выполнение которых обещает свободу, будут появляться в голове, но со временем исчезнуть за невозможностью их привести в исполнение из-за какого-нибудь пустяка.

Я лежала, смотрела в потолок и думала, чем бы заняться. Первое, что пришло в голову (мысль о похищении звездолёта пришлось зарыть глубоко в извилинах мозга до лучших времен) – это основательно проверить окно. Что я и решила, не откладывая сделать. Вновь мои ноги ступили на холодный пол. Подпрыгивая, я подошла к окну, отдёрнула шторы и принялась его осматривать.

Ничего утешительного обнаружить не удалось. По звуку я определила, что стекло состоит из прозрачного пластика. Чтобы убедиться, что окно не разбить, я схватила стул и стала яростно стучать по нему. Внутреннее напряжение и злость постепенно вышли из меня вместе с криком и руганью. Хорошо хоть никто не вошёл, я, наверное, в тот момент была похожа на Медузу Горгону, способную превращать людей в камень.

Выдохшись, я зашвырнула стул в дальний угол палаты и бросилась на кровать. Но долго оставаться в бездействии я не могла.

Мне захотелось узнать, почему в палате нет обуви, в которой я бы смогла ходить. Это было странно, если учесть, что заведение – больница. Не слезая с кровати, я заглянула под неё, размечтавшись обнаружить хотя бы тапочки. К моему неописуемому разочарованию их там не оказалось, зато я узнала, что ножки кровати крепко – накрепко привинчены к полу. Может как раз для того, чтобы это обстоятельство не бросалось в глаза, края белоснежного матраса были обшиты длинной до пола бахромой.

Я даже усмехнулась, перебирая в руке длинные бахромчатые нити, и подумала, что, если их срезать и сплести в одну верёвку, я всегда могу повеситься, избавив себя от грядущих страданий. Не хватало только самой малости – чего-то, на что эту верёвку можно прикрепить. Но я знала, что шучу, мне не хватит мужества пойти на такой отчаянный шаг.

Тут я услышала приближающиеся к моей палате шаги. Вскоре дверь открылась и вошла медсестра- робот, толкая перед собой столик на колесиках. На нём находились кушанья в трёх белых широких тарелках, закрытых крышками. Плюс к этому, стоял небольшой графин с оранжевой жидкостью и рядом перевернутый вверх дном стакан.

– Вы должны поесть, – требовательным тоном сказала женщина, – я не уйду пока, вы всё не съедите.

Она подкатила стол к моей кровати и, подняв стул, села недалеко от двери, не спуская с меня глаз.

– Вы серьёзно намерены сдержать своё слово? – спросила я, снимая крышки с тарелок.

Одна из них была до краёв заполнена какой–то кашей, другая салатом из мелко нарезанных разных овощей, а в третьей в жирном бульоне плавали жареные кусочки мяса.

– Это же нереально, вы, наверно, меня с кем-то спутали! – протестующе воскликнула я. – Это же рацион для пятнистого толстотела с планеты Сатурн- Призрак из Солнечной системы Редус.

– Не знаю кто это. Встречаться не приходилось, – равнодушно произнесла женщина, скрещивая руки на груди.

Я взяла в руки пластиковую ложку и после долгих раздумий опустила её в тарелку с салатом. Потом подняла, пристально осмотрела, и недовольно поморщившись, принялась жевать.

– Скажите, а что с моей одеждой? Я могу её получить?

– Она в карантинной палате. Вам принесут её только завтра.

– А почему нет в палате тапочек? Пол-то холодный.