Ирина Енц - Волчья песня

Я милостиво кивнула, мол, чего уж там, меж своими всякое бывает. И мы с ним вместе закручинились. Через минуту, я подала голос.

– Думаю, как светлее станет, ты должен пойти и место преступления, так сказать, осмотреть. Начальство приедет, а ты им уже все и доложишь.

Он обрадованно закивал головой и налег на пироги.

Бледное рассветное солнце нехотя выглянуло из-за горизонта. И лес вокруг покрылся прозрачной влажной кисеей, просыпаясь под его неяркими лучами. Палыч, задремавший было на скамейке и, разморенный теплом, сытной едой и, главное, клюквенным настоем, вскинулся, когда я собралась выскользнуть из дома.

– Ты куда, Викторовна?

– Хочу Матильде овса насыпать. – Попыталась слукавить я.

Он тяжело поднялся со скамьи.

– Ага, овса, рассказывай мне … А, то я не вижу, куда ты намылилась. За дурака то меня не держи. – Заворчал он. – Вместе пойдем.

Он надел фуражку и затопал на выход. Айра вопросительно глянула на меня из-за печи. Я отрицательно помотала головой. И волчица с тяжелым вздохом улеглась обратно на подстилку.

Малинник в утреннем свете выглядел вполне невинно и прозаично. Но, мне пришлось напомнить себе, что там, в зарослях колючих кустов лежит покойник.

Когда мы подошли, Палыч сразу вспомнил, что он при исполнении обязанностей.

– Ты тут не топчись. – заворчал он. – Постой в сторонке. Не бабьего ума это дело. Сейчас вот товарищи из района приедут, они во всем разберутся. А ты свой нос не суй!

Не обращая внимания на его ворчание и грозный вид, я подошла к умершему и присела на корточки, стянув с него брезент.

– Палыч, смотри. У него ногти все сломаны, а под ними земля. Как-будто, он из какой ямы выбирался, землю скреб. – Ткнула я пальцем на руки мертвеца.

Участковый, видя, что ни его серьезный вид, ни его нравоучения не возымели на меня никакого действия, махнул рукой и проворчал себе под нос:

– Вот, отчаянная баба! – А потом обращаясь ко мне. -Ты что, не боишься, что ль, ничуть?

Я неопределенно пожала плечами.

– А чего его бояться? Он же мертвый, не кусается. Живых бояться надо.

Затем встала и стала, аккуратно ступая, обходить его слева, пытаясь проследить следы, откуда он явился. Участковый, все это время пристально разглядывая умершего, моих маневров не заметил. Это позволило мне обнаружить следы одного человека. Быстро кинув взгляд на обувь лежащего, можно было сделать вывод, что он сам дошел сюда. А потом уж упал и умер. Кусты малины были обломаны, и на влажной земле виднелись четкие отпечатки его ботинок. Но, вопрос, откуда он пришел, по-прежнему, был актуальным. Не мог же он по тайге в таком состоянии долго передвигаться? Или мог?

Продираясь сквозь колючий кустарник и не обращая внимания на царапины, я пошла по его следу. Точнее, где-то в полуметре от его следов. Через несколько метров я чуть не споткнулась о камни. Приглядевшись повнимательнее, я поняла, что это, видимо, был фундамент сгоревшей Игнатовой заимки. Он основательно зарос травой и покрылся мхом. Поэтому я и не смогла разглядеть его сразу. Перешагнув через него, я, осторожно ступая, пошла дальше. Тут, Василий Павлович, наконец заметил мои передвижения. Он замахал руками, как ветряная мельница, и закричал:

– Стой!! Куда тебя понесло!! Вот шальная баба! Все следы затопчешь!!! Вот где чистое наказание!!! Вот потому-то, тебя и замуж никто не берет!!! Кто ж с такой справится?!

Я отмахнулась от него. Охотничий азарт уже проснулся. Сейчас меня смогла бы остановить только противотанковая граната.

– Чего ты орешь, как потерпевший? Видишь же, я аккуратно, стороной иду. – Продолжая двигаться маленькими шажками, ответила я.

Проломанные кусты малины привели меня к левому углу бывшего дома. Кстати сказать, довольно большого. Прямо в углу зияла квадратная дыра. Вокруг нее были разбросаны большие камни и поломанные, наполовину прогнившие, доски. Я замерла, открыв рот. Потом огляделась вокруг. Следы вели именно от этой ямы. Дальше стояли нетронутые заросли малины. Получалось, что наш покойник выбрался из старого погреба, сожженного почти семьдесят лет назад дома?! Да, это была загадка, которую я вознамерилась разгадать.

Я уже было совсем собралась залезть в этот погреб, как обратила внимание на нашего участкового. Он усиленно размахивал руками, пытаясь привлечь мое внимание. Когда он увидел, что ему это удалось, он с остервенением начал тыкать пальцем в сторону дороги. Увлекшись, я не услышала гула мотора, приближающейся машины. Видимо, бригада следователей из района была на подходе. Я запрыгала козочкой в обратном направлении, и вскоре стояла рядом с Палычем с видом невинной овечки, сосредоточенно разглядывая носки своих ботинок.

Вскоре из-за деревьев показался голубой бок УАЗика, и шофер, выскочив на поляну, лихо затормозил за ГАЗиком участкового. Видя, кто выходит из машины, я затосковала, и обреченно подумала, что мне сегодня не везет. А Василий Павлович с придыханием выдал:

– О!!! Начальство само пожаловало. Видать, дело будет серьезным. – Поднял он указательный палец вверх.

– Палыч, может я пойду? – Заканючила я. – А, ты тут уж сам, без меня разберешься, а, Палыч?

– А ну стоять!!! Я тебе дам, сам разберешься!! – Сурово нахмурившись зашипел он. – Кто труп нашел? Тебя опросить обязаны! Так что стой и жди!

Я не отступала.

– Так, опрашивайте. Я ж никуда не денусь. Дома буду. Чего мне здесь стоять. Пойду я, ладно? – Продолжала я изображать из себя сироту.

Участковый в это время одергивал китель, поправлял фуражку, готовясь при всем параде встретить начальство. Воспользовавшись моментом, я потихонечку улизнула. Задами обошла мой дом и тихо проскользнула на крыльцо. Только, оказавшись внутри, я с облегчением выдохнула. Встречаться с Володей мне очень не хотелось. И я надеялась, что опрос свидетелей не входят в его должностные обязанности. Но, я понимала, как были хрупки мои надежды.

Часа через два раздался стук в дверь. Я громко ответила «открыто» и приготовилась к встрече «гостей». Дверь открылась и через порог перешагнул крепкий мужичок лет за сорок. Ранняя побудка никак не сказалась на нем. Румяные щеки и лукавый взгляд выдавал в нем весельчака. Наверняка, в шумных компаниях он был их душой. Зайдя, он быстро оглядел дом цепким взглядом. Потом посмотрел на меня.

– Здравствуйте. Я следователь Пиреев Иван Петрович. А вас …?

– Я Ольга Викторовна Сазонова. Местный егерь.

Брови у него слегка приподнялись. Но, он не высказал вслух своих эмоций. Мне понравилась его сдержанность. Тут я вспомнила, что мне положено быть радушной хозяйкой и пригласила его присесть. С ласковой улыбкой, я предложила ему чая с пирогами. К моему удивлению, его не перекосило от моего ласкового оскала. И он с удовольствием принялся уплетать пироги. Насытившись, он смущенно пояснил: