Наталия Речка - Дело об исчезнувших золотых слитках

– Сам поражаюсь! А почему заметка вызвала интерес у Вас? Клиент из той семьи?

– Я первый спросил, к тому же ты младший, так что отвечай первым, – Борцов с удовольствием пробовал салат и, вероятно, предпочитал пока слушать.

– Если Вы, Григорий Михайлович, читали все выпуски газеты, то должны помнить, как, если мне не изменяет память, около четырёх месяцев назад, в ней же писалось о кончине известного ученого Светлова, лауреата Государственной премии…

– Насколько я понимаю, вряд ли можно говорить об известности физика-ядерщика, их имена узнают обычно после смерти.

– Да, но научный городок, в котором он трудился, находится сравнительно недалеко от нашего города, и многие знакомые работают или работали раньше в тамошнем научно-исследовательском институте.

– Витя, подай мне хлебную корзину. Так значит, о смерти Анатолия Геннадьевича Светлова ты знаешь…

– Разумеется. Тогда была маленькая заметка: «скончался после продолжительной болезни выдающийся ученый… светлая память…» и все такое. А теперь пишут, что его сын Георгий Анатольевич Светлов свёл счеты с жизнью, выстрелив в висок, причем ничто не предвещало трагедии. Семейка обеспеченная, все скорбят…

– Сын, кажется, частный предприниматель? – вроде спросил для уточнения Борцов.

– Именно так. Маринкина знакомая когда-то училась с Георгием Светловым, рассказывала, с таким-то папашей детишкам в этой жизни зеленая улица. Им бы жить, да радоваться, а они…

Официантка убрала тарелки с горячим и салатами и направилась за десертом. Повисла небольшая пауза, в течение которой Борцов смотрел в окно, а Зайцев вытирал руки о салфетку.

– Витя, у меня есть клиент…

– Кто-нибудь из Светловых? Ну что ж, как я и предполагал, Вы не просто так тратите время на обсуждение этой статейки.

– Мы с тобой вкусно обедаем, увиделись наконец-то, – улыбнулся наставник.

– Безусловно! И я очень рад Вас видеть, Григорий Михайлович. Теперь мы можем перейти к делу?

– Уговорил. – Борцов пододвинулся поближе к столу, положил на него руки и, размешивая ложечкой сахар в крепко заваренном чае, продолжил. – Когда-то мне приходилось выполнять поручения Светлова Анатолия Геннадьевича… Витя, не надо так напряженно на меня смотреть, расслабься и попробуй чай, здесь его умеют заваривать. А вот и десерт!

– Григорий Михайлович, я его не заказывал, – вмешался Зайцев. В ответ Григорий махнул рукой. Так бывало и раньше, когда Витя был стажёром, и в той же «Славянке» Борцов подкармливал юного коллегу на свои. Зайцев всячески отнекивался, но в результате все равно сдавался.

– Я же тебя пригласил, – улыбнулся Борцов. – Так вот, тогда-то я и познакомился с семьей Светловых. Надо сказать, дело вышло интересным и запутанным, уходящим корнями в прошлое. Тогда я занимался им в свободное от работы на государство время. В настоящий момент могу посвятить Светловым всего себя без остатка.

– Кто Ваш клиент? – напрямую спросил Витя.

– Пока об этом умолчу. Предлагаю, Вить, прокатиться со мной в научный городок. Все расходы оплачивает клиент. К тому же он дал аванс. Надеюсь, ты не против составить мне компанию? – По лицу Борцова явно читалась уверенность в ответе «да», но Витя сомневался.

– У меня впереди отпуск, хотелось бы отдохнуть… – промямлил Зайцев.

– Впереди двадцать восемь счастливых дней свободы?

– А то!

– Замечательно! Думаю, за пару недель управимся. Зато у тебя с Мариной будут средства достойно провести оставшиеся две недели.

– Если не секрет, какой аванс Вы получили от клиента? – подмигнул Витя. Григорий сразу ответил, его собеседник присвистнул и протянул руку. После крепкого рукопожатия друзья вернулись к трапезе.

Марина застала мужа, собиравшим небольшую спортивную сумку. На работе, как обычно пришлось задержаться. И это перед отпуском! Она пришла голодная и злая, в душе теплилась надежда, что муж сообразит что-нибудь приготовить. И знала, он может, когда захочет, а голод – не тетка. Войдя в квартиру и, не ощутив запаха еды, она совсем расстроилась и, призвав всё свое терпение, приветливо улыбнулась.

– Марин, я с Волчком уже погулял. Ужинать пока не хочу, мы с Борцовым сегодня сытно пообедали. Если хочешь, подогревай плов, я вчера его не ел, так что в сковородке должно остаться немного. – Муж возился с молнией сумки, которая упорно не хотела закрываться. Волчок то прыгал около Марины, пытаясь достать языком до ее лица, то ходил кругами вокруг Вити. Оба его гладили, думая каждый о своём.

– Волчка хоть покормил? – автоматически спросила Марина.

– Всю тарелку вылизал! В его кастрюльке уже ничего нет. Маринка, ты лучше, не откладывая, прямо сейчас свари ему похлёбку с мясом, а то вдруг он скоро ещё захочет, а кушанье не успеет остынуть. – Витя собирал туалетные принадлежности. Марина вздохнула и, завязав фартук, направилась на кухню. Волчок поплелся за ней. Гремя сковородками, она крикнула:

– Не рано ты собираешься? Мы еще даже не решили, куда едем.

– Марин, давай ты сначала перекусишь, сваришь Волчку еду, а потом я тебе всё подробно расскажу, – Витя стоял на кухне и смотрел на жену спокойно и уверенно.

– Надеюсь, ничего страшного не случилось? – начала выпытывать Марина.

– Нет, Борцов предложил хорошо оплачиваемую работу.

– А как же наш совместный отдых? – Марина почувствовала, что терпению наступает предел.

– А куда ты хочешь полететь? – спросил Витя жену.

– На Канары! – съехидничала она.

– На Тенерифе? – как-то странно серьезно переспросил муж. – Хорошо. Слетаем! Поплаваем!

– Смеешься? – Марина позабыла о голоде.

– Нет. Будет, на что лететь, полетим. – Витя уже сам мешал плов на сковородке, пёсик Волчок вился под ногами. Марина достала хлеб, кетчуп, принялась нарезать дольками помидоры.

Через полчаса они в полном согласии, сытые и в хорошем настроении мыли посуду, точнее Витя мыл, а Марина ее вытирала и складывала по полочкам. Волчок, получив всякие вкусности со стола, довольно облизывался. Марина представляла себя в купальнике на теплом песочке, ласкающую тело пену волн и пейзажи наподобие «Баунти».

– Витенька, там будет как в рекламе «Баунти»? – мечтательно улыбнулась она.

– Нет, Канары – не Мальдивы. Ну, если хочешь на Мальдивы, то полетим туда. – Витя снял фартук, подошел к жене, обхватил ладонью её плечо и стал целовать тонкую шею. Мысли о песочке и волнах в голове у Марины стали растворяться и скоро исчезли вместе со всеми другими мыслями. Пытаться вырваться из крепких рук мужа – дело зряшное, если уж схватит, так и будет вертеть, как ему вздумается. Тем временем Витя пошел в активное наступление, и они оказались в кровати, муж потянул край юбки вверх… Марина всегда поражалась лени Витьки. Вместо того чтобы аккуратно снять одежду, он просто освобождал то, что ему было нужно: поднимал юбки, спускал брюки, а белье, колготки и вовсе мог порвать. И нет, чтоб выбрать момент, подойти к делу с чувством, толком, расстановкой, он набрасывался на нее, когда вдруг приспичит.