Михаил Юдин - Охотничьи истории из рюкзака

Придется тебя друг отправить на улицу, а то от тебя слишком много шума, заодно посмотрю, нет ли дождя.

Дождя нет, секунда и пес исчез в темноте – «Наверное, уже крутится вокруг машины» – подумал я. Полусонная чашка кофе, одежда, ружье, подсумок и через пять минут, подсвечивая себе фонариком, подхожу к машине. Навстречу радостным клубком выкатился пес, громко повизгивая и заискивающе суетясь вокруг меня – «Едешь, едешь, ты в списках и перестань скулить!» – цикнул я на него, снимая машину с сигнализации и открывая ему заднюю дверь.

С оглушительным в ночной тишине ревом, отражающимся от забора, завелся двигатель. «Быстрее, быстрее отъехать от дома, а то опять всех перебужу». Время на часах три утра, еще совсем темно, машин практически нет, и сорок километров пути пролетели незаметно и быстро. На место приехали около четырех, начинало чуть-чуть сереть, еще не рассвет, но уже и не ночь. Пограничное состояние природы, когда птицы и насекомые еще не летают, но начинают слышаться редкие голоса просыпающихся пернатых.

Звенящая тишина и белесый туман вместе укутывают впереди лежащее пространство в плотное двухслойное одеяло. На небе ни звезды, ни месяца и поэтому, кажется, что небосвод вплотную опустился к земле. Издалека раздается характерный крик коростеля, он тут же замолкает и опять ни звука.

Прямо перед нами лежит равнина, простирающаяся на расстояние около пяти километров. Возможно, пять километров охотничьих удач, а может быть разочарований и огорчений. Что же посмотрим, как будет сегодня, итак – вперед. Прямо по курсу лежит единственное в этих местах озеро, оно совсем небольшое – площадью около гектара, по краям густо заросшее ивняком и молодыми березками. Небольшое, но именно на нем по осени скапливается на отдых пролетная северная утка.

Так я и знал! На берегу озерца виднелась «Буханка» и чуть дальше «Нива», разочарование и злость разливается внутри – опять эти рыбаки оккупировали водоем и ведь всегда норовят въехать прямо в воду, теперь прощай утренний пролет и спокойная, созерцательная охота, придется снова таскаться по канавам, а так не хочется. Решаю все- таки завернуть туда, может быть, что-то взлетит. Не тут-то было, только я показался поблизости, навстречу выступила вихляющая фигура в семейных трусах и майке. Фигура, обращаясь ко мне, сказала: «Слушай друг, только что чуть было не утонул, проснулся уже в воде, как будто кто меня столкнул. У тебя закурить есть?». «Ну да, кто-то чуть не столкнул, кому ты нужен! Набрался, небось, на ночь» – подумал я про себя и, сдерживаясь, неожиданно зло и резко кинул ему в лицо: «Нету курить мужик!», резко повернулся и зашагал в направлении от озера. Пес, глухо ворча, как будто тоже огорчился, потрусил рядом, то и дело оглядываясь. Отойдя метров на триста, я подумал: «Что это я так окрысился на незнакомого человека, ему и так досталось, и всего-то закурить попросил, а озеро оно общее»– стало как-то гадковато на душе за свою резкость и злость.

«Совсем нервишки никуда, на людей из-за пустяков бросаюсь» остановился, закурил, глубоко втягивая прохладный, сырой воздух. Впереди лежала разбитая тракторами грунтовая дорога, нет не дорога, а «направление» наполовину заполненное водой и поросшее мелким кустарником. Вот по этому направлению мы и двинулись к предполагаемому месту охоты. Через десять минут из сумерек навстречу нам показался силуэт нашего собрата по увлечению с переломленным ружьем через плечо. Что он там делал в такую темень с учетом того, что он уже возвращался назад – ума не приложу.

Силуэт при ближайшем рассмотрении оказался среднего роста радостным мужичком, который, не останавливаясь, весело пробухтел: «Надо ближе к машине двигать, сейчас ливанет!». И с вызывающей восхищенное удивление скоростью пронесся мимо нас по бездорожью. Только тогда я кинул взгляд на горизонт, и мне стало понятно отсутствие птичьих голосов, звезд и луны: вся панорама равнины, начиная от линии горизонта, была затянута низко висящими свинцово-фиолетовыми тучами, нет, не тучами – свинцовой стеной без единого разрыва, которая как казалось, стоит без движения. Не пробивалось ни одного лучика рассвета и что самое главное стояло полное безветрие.

Что делать? Этот вечный вопрос стоит перед нами не только в повседневной жизни, но и как оказалось на отдыхе. Возвращаться назад или уж испытывать судьбу до конца? Победило наше вечное «авось» и то, что от машины ушли уже более чем на километр. Тем временем начали оживать насекомые и в первую очередь лучшие из них – комары.

«Вперед, вперед!» – мысленно подбадривал я себя, хотя в глубине души понимал, что делаю глупость, и лучше было вернуться к машине. Вдруг наш с псом азарт и упертость приведет, наконец, к небывалому перемещению дичи в угодьях и мы с ним окажемся в охотничьем эльдорадо. «Не будет тебе, никакого эльдорадо!» злорадно и ехидно подсказывает внутренний голос «Промокнешь до нитки, простудишься и ни одной птицы не увидишь!». Двигаемся вперед, балансируя между падением в колею и возможностью запутаться в кустарнике. Цель близка – очень удобное пересечение основных мелиоративных канав, где на рассвете бывает неплохой налет утки и бекаса.

Уф! Все, мы на месте, можно расслабиться и спокойно покурить сидя на складном стульчике. Не тут-то было, как только я уселся, на распаренное от движения тело набросились десятки, а мне казалось сотни крупных и очень голодных комаров. Предусмотрительно нанесенная противомоскитная мазь не оказывала на них ни малейшего действия. Посмотрел на собаку и ужаснулся – на его голове и морде, сидел живой, двигающийся ковер из этих тварей, этот ковер медленно шевелил крылышками и передвигался. Странно, но псу, похоже, все это не доставляло особых неприятностей, и он спокойно сидел, как обычно преданно уставившись мне в лицо.

Провел рукой по его морде и голове, они даже не улетают – рука стала мокрая и красная от крови. Намазал его средством, чуть получше стало, но все равно – «шведский стол»». Птиц тем временем не было, а свинцовая стена медленно, но неотвратимо надвигалась на нас, поднялся легкий ветерок, и стало полегче – немного сдул комарье. Вдалеке, по моим оценкам в районе села Константиново, сверкнула в темноте первая молния, и через мгновение донесся громовой раскат. «Что-то будет?– подумал я.– Даже интересно, первый раз оказываюсь на открытом пространстве с перспективой пережить то ли бурю, то ли сильнейший ливень, схожий с тропическим». Об охоте я уже не помышлял, с интересом отдался наблюдению за неотвратимо надвигающейся на нас стеной, фиксируя все ускоряющиеся разряды молний и погрохатывание грома в нескольких километрах. Стало душно и как то резко вокруг все почернело, ветерок затих, но комары так и не появились, пес прижался к ногам и мелко дрожал, неестественно вывернув голову, и, все также, вглядываясь мне в лицо. Я положил руку ему на голову и тихо стал поглаживать, пытаясь успокоить и приободрить. Внезапно налетел резкий порыв ветра и заморосил мельчайший дождичек. Ну, начинается, кажется.