Илия Пряничкина - Я вернусь…

Хотя все вокруг вроде бы стало идти своим чередом, страх в людях все еще присутствовал. А в нашем районе это ощущалось более конкретно.

Переведя свой взгляд с окна на часы, я ужаснулась, уже было девять часов. Черт, я уже опоздала на первую пару в институт, а если не потороплюсь, то и на вторую тоже.

Быстро переодевшись и схватив рюкзак, я вылетаю на площадку и вызываю лифт, впопыхах закрывая дверь ключом. Спускаться пешком с десятого этажа сегодня мне совсем не хочется. Зайдя в лифт и нажав кнопку первого, я, как обычно, посмотрела на себя, в изрисованное маркером зеркало. Каждый раз я задаюсь одним и тем же вопросом: «Нахрена нужно зеркало в лифте?» Наверно для того, что бы каждый раз смотря в него понимать, что ты во-первых не выспалась, а во-вторых забыла накраситься. Русые волнистые волосы ниже плеча, большие серые глаза, прямой нос, губы. В общем все как у всех. Но было в моем лице то, что меня всегда радовало и поднимало мне настроение глядя в зеркало- канапушки. Ими было усыпано все мое лицо и, в отличии от веснушек, с окончанием весны они меня не покидали. Улыбнувшись себе в зеркало, я вышла из лифта, спустилась по ступенькам и оказалась у подъезда.

Кругом было все усыпано снегом, который не прекращал идти уже несколько дней подряд. А чистить в нашем районе , похоже, никто даже и не собирался. Опять придется пробираться сквозь сугробы. Натянув шапку и оглядевшись, я увидела кучку людей, движущихся в направлении остановки. Они были от меня метрах в пятидесяти и, решив, что дожидаться следующего скопления народа возможно слишком долго, я рванула вдогонку. Догнав и пробурчав «здрасте», я стала плестись за ними. Всего было человек восемь и, похоже, они особо никуда не спешили, потому что все шли спокойным шагом. Да и спешить то тут особо не получится, идти приходилось практически «гуськом». Кто то разговаривал, кто-то слушал музыку в наушниках, а кто-то как я, просто плелся рядом. Мне уже нужно было ехать в автобусе , но бежать до остановки у меня желания не было.

– Слышали, мужчина из 14 дома пропал? Говорят уже целую неделю его никто не видел. – услышала я от одной из женщин, идущих рядом 14 был как раз моим домом. Про пропавшего мужчину мне стало известно только от нее, поэтому я пыталась вслушаться.

Проходя мимо следующего дома, нас стала догонять еще одна «мышка». И когда поравнявшись со мной, меня дернули за капюшон, мне невольно пришлось повернуться.

– Ты что, оглохла? – сказал мне веселый женский голос.

Это была моя подруга детства – Машка. Голубые глаза и волосы, цвета пшеницы, первое, что бросалось всегда в глаза. Живя в соседних домах, мы проводили много времени вместе. Мы ходили в один садик, в один класс и теперь в один институт, только на разные курсы. У нее было тяжелое детство. Своих родителей я практически не видела только потому, что они круглыми сутками работали, дабы обеспечить нашу семью. Ее же родители были беспросветными пьяницами, наверное уже и дня не пробывшими в трезвости. Это было ужасно. Чаще всего они все свое время проводили в компаниях своих собутыльников и могли неделями не возвращаться домой. Это время для Машки был рай, она была предоставлена сама себе и спокойно жила одна, пусть даже на тот момент ей было десять лет. Соседки помогали ей, чем могли. Но когда ее родители вспоминали, что у них есть дом и возвращались со всеми своими дружками продолжать гулять уже к себе домой, вот тут начинался хаос. У них была своя жизнь и о дочери свой они похоже никогда не вспоминали. В эти дни я всегда просила родителей разрешить Маше остаться у нас. Они никогда не были против и через некоторое время это уже стало на столько обычным, что я уже даже и не просила разрешения. Когда Маше исполнилось тринадцать, ее горе-родители погибли, сгорев вместе с парой своих собутыльников в каком то гараже, забыв потушить сигарету. Одна из соседок взяла над ней опекунство до совершеннолетия. Может быть так нельзя говорить, но только после этого случая Машка начала жить и радоваться жизни. Последний год она живет в квартире, которая досталась ей от родителей, со своим парнем.

– Ты тоже проспала?

– Можно и так сказать. – с грустью ответила я.

– И я блин проспала! Санек пол ночи болтал по скайпу со своей сестрой из Нижневартовска, спать мне не давал. Представляешь, в их городе и в ближайших к ним, нет ни одного «угля». Если все срастется, то скоро мы переедем к ним! Ура! Уже мечтаю об этом. И черт с ней, с этой проклятой квартирой.

– Блин, наш – сказала я, увидев, как автобус с цифрой 8 подъехал к остановке и открыл двери – следующего придется минут 20 ждать, если не больше. Побежали! – крикнула я подруге и рванула вперед, расталкивая впереди идущих и утопая по колено в сугробах.

– Опять бежать… – застонала Маша, но так же рванула вслед за мной.

До автобуса было метров сорок. Но водитель, похоже, увидел что мы бежим и решил нас дождаться. Как только мы забежали в автобус, двери сразу же захлопнулись и автобус тронулся.

– Чёртова железяка, – переводя дух сказала Машка – из-за этих штуковин чувствуешь себя мышью какой то. Высунул голову из норы, огляделся, побежал. И так каждый день. Надоело…

Мы жили на самой окраине. Автобусная остановка у нас так и называлась- «конечная». Водители всегда с неохотой ехали сюда, быстро высаживая пассажиров и поскорее уезжая из нашего райончика. Удивительно, что этот решил нас все таки дождаться. Транспорт приходилось ждать минут по десять-пятнадцать и это днем, в хорошую погоду, а если брать такую погодку как сегодня, то можно было простоять на остановке минут сорок. Жители возможно и смирились с присутствием углей, но все равно, были крайне осторожны. По одному по улице никто не ходил, ну а если все же приходилось, то делали это бегом. Магазины в нашем районе закрылись и, чтобы просто сходить за хлебом, приходилось пройти минимум километр и к тому же нужно было успеть до закрытия, так как рабочий день их был часов пять. Гулять вечерами было на грани фантастики, а если кому то все таки хотелось развлечься и отвлечься, то нужно было ехать в центр, где жизнь более или менее возобновилась. Но опять вставал вопрос о транспорте – вечером его можно было не ждать вовсе, а таксисты по ночам сюда не ездили вовсе, или заламывали непомерную цену. В такие моменты я жалела, что на права я так и не успела отучиться.

– Ты меня хоть слушаешь?! Я тут пол часа уже распинаюсь перед тобой! – обиженно сказала Машка, толкнув меня в бок локтем.

– Конечно слушаю… Наша следующая, пора выходить.

У института всегда было сплошное движение: кто приезжал, кто уезжал, так что здесь можно всегда расслабиться.

– Ты что сегодня какая-то загруженная?

– Да не знаю, просто думаю обо всем… Мысли всякие в голову лезут…