Светлана Пригорницкая - Родинка в законе

Уже не раз Анфиса собиралась порвать со Смирновым, но, что уж себе врать-то, не толпились ребята под её окнами, не пели серенады по ночам. Приезжая в маленький посёлок, где жила мать, она каждый раз подвергалась допросу с пристрастием на тему: «Когда же ты хоть кого- то себе найдёшь». В посёлке девушки, не выскочившие замуж до двадцати лет, считались перестарками, и убедить соседских сплетниц, что времена сейчас не те, становилось всё сложнее. Женщины жалостливо кивали головами, слушая её речи, понимающе поджимали губы и предлагали познакомить с местными алкашами.

Появление в её жизни Смирнова облегчило общение с матерью. Зинаида Степановна уже два раза встречала зятя, выгуливала его по посёлку и, наконец, получила полное право войти в почётное общество местных тёщ. Смирнов же с удовольствием трескал борщ, детально отвечал на вопросы соседок о месте работы и размере заработной платы, но в ЗАГС вести любимую не торопился. А теперь ещё и подставил. Вот и доверяй, пройдохе. А она-то к нему со всей душой, уже в мечтах и занавески в их спальне повесила, и деток нарожала.

Воспоминания о нарождённых детках вернуло к действительности. Швырнув сапоги в разные стороны, Анфиса пробежала по коридору и вытащила из кладовки лестницу. Через пять минут пол был завален старыми пожелтевшими газетами, летними вещами. Кряхтя и отбрасывая со лба мокрые от растаявшего снега волосы, она стянула с антресолей дорожную сумку. Переступив через образовавшуюся кучу, метнулась к шкафу. Взгляд рассеянно бродил по забитым до отказа полкам. Наконец, Анфиса решила, что пригодится всё, и на диван полетели новые туфли от «Armani», платья, брюки… Процесс сбора прервал резкий звонок. Выпучив глаза, Анфиса не отводила остекленевший взгляд от двери. Взяв себя в руки, она медленно подошла и сняла трубку.

–– Шаша шла по сошше… тьфу, блин… – знакомое шипение прорвалось сквозь скрежет домофона. – Шаша шла… и шушка…

Наконец, поняв, что выговорить скороговорку сегодня не удастся, трубка неприлично высказала мнение по поводу фольклора, Анфисы, богатого и могучего русского языка в целом и зло рявкнула:

–– Дверь открывай, филолог хренов.

Облегчённо вздохнув, Анфиса нажала кнопку и прилипла к дверному глазку. Кто бы мог подумать, что придуманный ещё в детстве пароль сегодня так облегчит ей жизнь.

Выскочившая из лифта Вероника ураганом пронеслась в сторону её двери и забарабанила с такой силой, что грохот пошёл по всему подъезду. Залетев в квартиру, девушка несколько минут наблюдала, как Анфиса остервенело крутила колёсико замка, затем схватив сестру за руку, потянула в комнату.

Переведя взгляд с бардака на полу на бардак в сумке, Ника испуганно подняла глаза:

–– Они уже у тебя были?

–– Нет, – мотнула головой Анфиса и села прямо в центр кучи, образовавшейся на диване.

–– Рассказывай, – приказала Вероника, усаживаясь на стул, напротив сестры.

Анфиса растерянно хлопала глазами. Казалось, что всего пять минут назад мысли носились в её голове одна за другой. Анфиса задавала сама себе умные вопросы, и сама же вразумительно отвечала. Но сейчас, глядя в глаза Нике, она не смогла сформулировать ни одного предложения.

–– Сегодня мне позвонил Гурман, – наконец, медленно начала Анфиса, – и сказал, чтобы принесла в зубах… А ещё, что вырвет мне… и заставит съесть. Ой, мне плохо.

Анфиса замолчала, медленно закатывая глаза.

–– Что вырвет? – поглаживая дрожащую руку сестры, прошептала Вероника. – Ладно, что бы ни сказал, не верь. Я ему сама всё лишнее повырываю. У тебя нашатырь есть? Предупреждаю, если ты в обморок решила завалиться, то я первую помощь оказывать не умею. Что твой Смирнов натворил, я из первых рук знаю. Рассказывай, что они от тебя хотят.

–– Гурман о каких-то деньгах спрашивал. Сказал, что всех Капитонов в асфальт закатает, если не вернём то, что взяли. Что-то ещё говорил, но я не запомнила. Никуша, что случилось-то?

Ника достала из кармана пачку сигарет и, закурив, рассеянно обвела взглядом комнату. Анфиса опустила глаза. Если сейчас Ника спросит о пепельнице, то придётся выкручиваться. Керамическая тарелочка с надписью: «Курение убьёт тебя, лошадь» стояла за окном, полная окурков. Неделю назад, после ухода Ники, Анфиса выставила её наружу даже не вытряхнув и тут же забыла. Сделав из салфетки некое подобие пакетика, Ника стряхнула в него пепел.

–– Хорошего мало, – начала она, выпуская в потолок струю серого дыма. – Три дня назад парни Балуя должны были выехать с крупной суммой денег в Коми. Готовился к передаче очередной транш для поддержки их сидельцев. Это официальная информация. Хотя денег было столько, что, вполне может быть, там ещё какие-то дотации. Ну, это их дела. За день до отъезда кейс с валютой привезли к Смирнову. Ребята остались там ночевать, потому что выезжать планировали на рассвете. В течение следующих трёх суток парни не звонили, но регулярно скидывали сообщения с мобильника Смирнова. Вроде как, всё шло по плану. Балуев звонков не ждал. Знал, что в том направлении не всегда есть связь. Но через какое-то время перестали приходить даже сообщения. А потом позвонили интересанты и объявили, что деньги не приехали. Балуевцы, естественно, бросились на квартиру Смирнова. Ну, а там обнаружили три дохленьких трупа со следами отравления. Смирнов и кейс с бабками исчезли. Времени со дня отъезда прошло столько, что этот козёл пешком мог до Северного полюса добежать. Где его сейчас искать Балуев понятия не имеет, вот и бесится. Не нервничай, ты Смирнову не жена, так что с тебя взятки гладки. Надеюсь, этот придурок не вводил тебя в курс своих махинаций?

Вопрос Ника задала риторический, но Анфиса, глупо вытаращив глаза, шлёпала губами и не сводила с сестры виноватого взгляда. Вводил. Но как сказать об этом Нике? Взяв тайм-аут, Анфиса несколько минут теребила попавшийся под руку шарф. Вероника медленно опустилась на колени, внимательно изучая покрывшееся красными пятнами лицо сестры.

–– Только не говори мне, что ты знала о планах Смирнова. Впрочем, нет, говори, – горячо зашептала она, схватив Анфису за плечи. – Чем больше я буду знать, тем лучше мы построим защиту. Выкладывай всё, что знаешь, а я решу, что нужно для дела, а что оставим за кадром.

Спрятав лицо в шарф, Анфиса глухо зашептала:

–– Смирнов звонил мне вчера на работу. Сказал, что у него проблемы, и я должна помочь. Надо сходить на железнодорожный вокзал и забрать пакет из камеры хранения.

–– Камера на Главном или Первомайском вокзале?

–– На главном.

–– Понятно. Он звонил со своего телефона?

–– Не знаю. Он позвонил в садик. Трубку взяла медсестра.

Телефон, которым пользуются воспитатели, стоит у неё в кабинете.