Светлана Пригорницкая - Ангел + ангел + студент

Прожив четыре года в гражданском браке, Соня так и не дождалась предложения руки и сердца, и далёкая девичья мечта о фате и венчальной церемонии уплывала всё дальше в небытие. Ну не наденешь же белую фату в тридцать два года. Хотя в Лондоне, где Соня провела юность, сорокалетняя невеста в белом флёрдоранже было явлением более чем обычным. Всему своё время, мечта о свадьбе уже похоронена, скоро в то же помойное ведро ляжет и её мечта о маленькой дочке. Сколько раз она намекала об этом Игорю, но тот упорно делал вид, что не замечает её постоянно проявляющегося материнского инстинкта. С завидным постоянством гражданский муж давал понять, что если ей надо кого-то любить, за кем-то ухаживать, кому-то покупать безделушки, то для этого у неё есть он. «Может этот мальчик тоже проявление моего материнского инстинкта?» пронеслось в голове, и Соня старательно спрятала улыбку.

В этот момент Максим медленно взял Сонину руку и, поднеся к губам, осторожно поцеловал запястье.

Пронзительный электрический удар прошёл по всему телу, заставляя сердце покрыться мелкими пупырышками страха. «Что за глупости лезут тебе в голову? – испуганно пронеслось в сознании. – Просто мальчик таким образом выразил благодарность». Подняв глаза, Соня встретилась взглядом с Максимом и сердце залила забытая волна страсти. «Домой, домой, домой, домой», – снова закричало сознание, но губы уже потянулись навстречу жадным губам Максима.

ГЛАВА 6

«Совет в Филях»

Покачивая обтянутой короткой юбкой попой, секретарша неспешно сервировала стол. Положив на блюдце кофейную ложечку, девушка сделала шаг к креслу и незаметно прижалась длинной ногой к колену сидевшего за столом мужчины. Хозяин кабинета едва заметно нахмурился и покосился на гостя. Судя по тому, как, неприятно усмехнувшись, тот отвёл глаза, полуэротическая сценка шефа и секретарши от него не ускользнула. Подняв глаза, Кирилл смерил девушку неприязненным взглядом. Так и не закончив сервировку, та мгновенно ретировалась.

Помешивая ложечкой кофе, Кирилл с раздражением разглядывал сидящего напротив, Игоря. Кто бы мог подумать, что пройдёт всего четыре года и скромный, затюканный парнишка, встреченный им на каком-то затрапезном показе мод, превратится в ещё не ожиревшего, но приближающегося к критическому пределу, увальня? Помнится, когда они разговаривали в первый раз, Игорь показательно крутил в руках супердорогой айфон и время от времени картинно проводил ладонью по безупречной укладке. Парнишка даже не подозревал, что Кирилл ещё до собеседования выяснил его финансовый уровень и знал, что айфон нерабочий, а причёску сделала его знакомая девушка-стилист в качестве бартера за определённые услуги. Но даже стараясь произвести неизгладимое впечатление на предполагаемого работодателя, Игорь не смог выдавить из себя холуйскую натуру и сидел перед Кириллом, едва не сползая с краешка стула. И глаза. Кирилл почему-то хорошо запомнил его глаза. Глаза тридцатилетнего неудачника, карьера которого, блеснув хвостом жар-птицы, пообещав быть такой радостной и богатой, так и осталась мечтой. Тогда Игорь уже прекрасно понимал, что надежды можно подавать до двадцати пяти, а к тридцати их надо реализовывать. И если мужчина, перешагнув четвёртый десяток, всё ещё носится по кастингам, как начинающий мальчишка, то выглядит это, по меньшей мере, смешно. А жизнь идёт всё быстрее и всё меньше рекламодателей хотят связывать свои бренды с, хотя и не лишённым привлекательности, но давно уже не юным лицом.

Отхлебнув глоток, Кирилл отставил чашку на край стола. Чашечек для кофе было две, но хозяин гостю кофе не предложил. Отвернувшись, Игорь сделал вид, что не очень-то и хотелось и перевёл взгляд на фотографии за стеклянной дверкой шкафа.

Из белых тяжёлых рамок смотрели две девушки. Чуть полноватая брюнетка улыбалась в объектив. Уголки крупных губ были едва приподняты, и улыбка читалась скорее в прищуренных глазах, сверкающих из-под длинных ресниц. Несмотря на бросающуюся на первый взгляд простоту, в девушке просматривалась элегантность, свойственная, как считал Игорь, «породистым» дамам. Но главное, в её глазах читалась какая-то внутренняя заполненность. Наверное, именно такие девушки могут блуждать по джунглям Южной Америки, подниматься на Эльбрус, проехать автостопом с незнакомым бродягой. Девушка на второй фотографии была её полной противоположностью. Длинные белые волосы, тонкие губы, голубые глаза и абсолютная внутренняя пустота. Во всяком случае так казалось Игорю.

Искоса Кирилл изучал взгляд Игоря. Слегка презрительный на фотографию своей гражданской жены Сони и затравленный на фото Агаты. Кажется, Агату он ненавидел и боялся даже на фотографии. Впрочем, дочь Кирилла отвечала родственнику тем же.

– Что за срочность? – устало закуривая сигарету, произнёс Кирилл.

– Сонька дома не ночевала, – сквозь зубы процедил Игорь.

– Ты о ком в подобном тоне говоришь, Козодоев? – поперхнувшись дымом, закашлялся Кирилл. – Какая она тебе Сонька?

От возмущения он даже не сразу понял суть сказанного. Залпом выпив остаток кофе, Кирилл удивлённо повернулся к собеседнику. Наконец, до него дошёл смысл фразы. Аккуратно затушив сигарету, он развязал тугой узел галстука и приказал:

– Подробнее.

– Таскалась всю ночь наша Софья Эдгаровна с мальчишкой-студентишкой. Домой припёрлась, глазки блестят, губки горят. Ну девица из темницы, ни дать-ни взять.

– С Софьей всё понятно. Ты, козёл высокооплачиваемый, где был?

– А вы меня не купили, – с вызовом тряхнул крашенными кудрями визави. – Занят был.

От такой наглости глаза Кирилла полезли на лоб.

– Чем же ты был занят, если твоя непосредственная работа, Геша Козодоев, не выпускать Софью Эдгаровну из кровати? И чтобы она, Софья Эдгаровна, даже не задумывалась о других мужиках. Ты, малыш, потерял квалификацию? Тебе выписать отдельную статью расходов на «Виагру»?

– Не смейте со мной так разговаривать, – подскочил с кресла Игорь и без разрешения вынул сигарету из пачки, лежавшей на краю стола. – Я четыре года, как верный пёс, таскаюсь за ней. Я оставил блестящую карьеру, отказался от личной жизни… А где благодарность?

– А на банковской книжке ты ничего не находишь в конце каждого месяца? – Кирилл вышел из-за стола. Подойдя к собеседнику, он толкнул его назад в кресло и навис, сверля злым взглядом. – Кстати, по поводу твоей карьеры. Я тут растерялся. Звонками завалили. То Кельвин Клейн. То Джордж Армани. Звонят, плачут, куда делась наша супермодель Геша Кемпбел? Или ты у нас под псевдонимом Геша Мосс дефилировал? Нет, дружочек. Давай-ка вспомним твою карьеру. В каком возрасте ты стал лицом Урюпинской фабрики туалетной бумаги? «Мистер обосрись и оботрись». В восемнадцать? Блестящее начало карьеры. Что у нас дальше? Дефиле в избе-читальне села Зажопинска? Напомни-ка мне, Геша, что я упустил? И глазками ты на меня не сверкай. О личной жизни он размечтался. Забыл, как «Мивину» с «Дошираком» по три раза в день жрал. Я за половину тех денег, что тебе платил, куплю этого пацанчика, который Софье понравился, и будет он работать не покладая… Ну в общем, хорошо работать будет.