Владимир Дадонкин - Республика Анампоху. Байки-Бабайки об Афгане

Возле КПП стоял, переминаясь с ноги на ногу, Валерка:

– Ленчик, ты меня извини, он меня заставил

– Да ладно, что с тебя взять, недоделанный.

Замполит сказал Индюку, что он послал Ольгу со мной в Кабул за покупками. Индюк точно знал, что без водки я не вернусь и продежурил на КПП почти три часа, чтобы меня подловить. Ольгу он пропустил сразу, проверив Валеркину сумку и убедившись, что кроме вещей и сувениров ничего не везет, спросил, где я. Валерка испугался и сказал, что я стою в ста метрах от КПП.

– С водкой?

– Да.

– Иди, махай!

И этот мудак пошел и махнул мне. Вот я и помог убогому Валерке-обсиру купить подарки. Не спешите вытаскивать людей из говна, может это их естественная среда обитания!

Пацаны, которые лишились своей водки, разобравшись в ситуации, тут же выписали «Чуксею» мандюлей, а я, помывшись в душе, пошел в женский модуль.

Ольга в кофточке и дубленке, несмотря на почти сорокаградусную жару, дефилировала по всем комнатам демонстрируя покупку, причем, безбожно врала о цене, по которой якобы ее купила. Наши тетки начали меня доставать, многозначительно намекая на безмерную благодарность, и я клятвенно пообещал, что у всех будут точно такие же, но позже.

– Иди сюда, – позвал я Ольгу, – ты должна пацанам сто чеков по себестоимости водки. Поняла? Ее твой политрук с Индюком, наверное, уже жрут.

– А я тут причем?

– Ты говорила, что твой замполит с Индюком договорился? Я теперь понимаю, на что они козлы договорились. Короче, я вечером дежурю – принесешь сто чеков и отработаешь передком по полной программе. Поняла? И не выеживайся, а то весь полк будет знать, на какие бабки ты дубленку купила.

Отдавать такие деньги Ольга ни за что бы ни стала, поэтому вечером пришла ко мне, и отдала долги натурой, обещав покрыть остальные в рассрочку, но тоже натурой. Конечно еще та была жучка, но уж очень красивая, поэтому предложение в рассрочку я принял к рассмотрению, не пропадать же деньгам. С не менее колоритными полковыми девушками вы познакомитесь в следующих главах этой книги.

Афганский Клондайк, Петрович, замороженный член.

В этой книге, я не буду касаться срочной службы в Афгане. Сотни тысяч советских офицеров, солдат и прапорщиков, не щадя своего здоровья и жизни выполняли боевые задания исполняя свой интернациональный долг в Афганистане. Тысячи героев погибли, десятки тысяч стали инвалидами. Так получилось, что вместе с ними в Афгане бок о бок служили тысячи гражданских контрактников.

По контракту, или как их еще называли в войсках «гражданские», в Афган приезжали разные люди: неисправимые романтики, авантюристы, патриоты, сумасшедшие, но почти все попав туда думали только об одном, как заработать побольше чеков. Возможностей для этого было много, но пути для достижения у каждого были свои, кто-то зарабатывал торговлей, кто-то криминалом, а кто-то кидаловом.

Один мужичек, просидев целый год не высовывая нос из полка, занял перед отпуском около трех тысяч чеков, но в Союзе разорвал контракт и назад не вернулся. А вскоре его жена прислала фотографию: лежит бедный в гробике, умер от инсульта. Ну, пацаны, у которых он чеки занимал, погоревали немного все-таки сумма порядочная, и забыли. А месяца через два один его земляк поехал в отпуск и решил заехать к вдове выразить соболезнование. Звонит, а дверь ему открывает «покойничек», увидел его, и бежать в ванну, закрылся там сука и орет:

– Не убивайте – все деньги отдам.

Пацаны у нас крутые были, по приезду домой хорошо потрясли этого «жмурика», деньги конечно забрали, а взамен оставили инвалидность.

Многие из тех, кто прочувствовал в Афгане запах шальных денег, впоследствии ушли или в бизнес, или в криминал, многие там и полегли. Но не в деньгах счастье, а в любви. Простой, обычной, человеческой любви к деньгам. Люди не хотят быть богатыми, люди хотят быть богаче других.

Но давайте вернемся в Афган середины восьмидесятых. Это был своеобразный «Клондайк». Я не хочу писать о тех боевых действиях, которые велись там, да и не вправе, это прерогатива военачальников, просто хотелось бы познакомить вас с нашей тыловой жизнью, хотя линии фронта как таковой там и не могло быть. В любое время тебя мог подстрелить снайпер, могли обстрелять из миномета, или ты мог подорваться на мине, умереть от холеры или от наркоты, вариантов хватало.

В Афганистане практически не добывалось никаких своих природных ископаемых, ресурсов, практически не было древесины, поэтому там котировалось все. Советские солдаты, офицеры и прапорщики продавали афганцам все, что можно: соляру, бензин, аккумуляторы, колеса, а кое – кто и оружие. Военные следователи работали с полной нагрузкой, и многие из Афгана прямиком попадали на советские зоны. Кто мне скажет, что этого не было – плюну в рожу! Как то один козломон который просидев полтора года в полковой прачечной, стирая солдатские кальсоны в Афгане, доказывал мне что ничего такого не было, и что это все я придумываю. Типа он такой правильный весь и мыло налево не продавал. Сейчас этот «герой» навешав на грудь фальшивых медалек, рассказывает в школах как он «сражался с «духами» в горах. Спроси его про службу и больше минуты он даже придумав не сможет ни чего рассказать о Афгане. Да ладно, хрен ему во все рыло, а кто не согласен тому тоже по хрену в рыло. На этой прекрасной ноте я продолжу свое повествование.

Цветной металл и доски тоже шли «на ура», дрова на Кабульских рынках продавались на вес, поэтому многие и здесь нашли свой бизнес. Я знал одного водителя мусоровозки который без всякого криминала заработал за два года примерно 20—25 тысяч чеков, что по тем временам было равно примерно 50 тысячам рублей или стоимости восьми «Жигулей» шестой модели. Для примера – врач тогда в Советском Союзе получал 130 рублей в месяц, и, чтобы купить «Жигули», ему пришлось бы собирать свою зарплату шесть лет, а ту сумму которую заработал за два года водитель мусоровозки – за пятьдесят лет. Это были шальные деньги, поэтому у многих они как приходили так и уходили.

Кстати, тот водитель честно делал свою работу. Приезжал на свалку, где его уже поджидали афганцы, в основном молодежь, но выбрасывать мусор не спешил. Подъехав, вступал с ними в переговоры: или они оплачивают весь мусор оптом, или, он обливает его бензином и сжигает. В сопровождение он всегда брал двух вооруженных солдат, поэтому отбить мусор афганцы не пытались. Обычно они всегда соглашались на второй вариант. Цена мусора варьировалась по-разному от 200 до 1000 афганей за машину, все зависело от того, какой вид мусора преобладает в кузове, в Афгане все шло в дело. Металл там плавили дедовским способом. Возле кишлаков стояли огромные конусообразные глиняные печи, туда закладывались вязанки дров и куски металла, поджигали, он плавился и стекал по желобу, а потом из него ковали, что нужно.