Андрей Иванов - Звезды останутся здесь…

Я открыл крышку, нажал кнопку включения, на экране появилась заставка «Windows». Иван зачарованно смотрел на экран.

Нетбук был забит файлами: музыка 80-х годов, фильмы той эпохи, и около ста тысяч книг в электронном формате.

– Смотри, – объяснял я ему, – вот мышка, её подключаешь к этому гнезду, с её помощью легче пользоваться компьютером.

Я пощелкал кнопками мыши, поводил курсором по экрану монитора.

Показал папки с музыкой, фильмами и книгами, научил их открывать и запускать программы для пользования этими файлами.

Увлекшись, я сыпал терминами, которые Ивану были не понятны. Несколько раз он переспрашивал меня, что такое файл, MP3, avi, и прочее.

– Здесь, – я открыл файл, подписанный «Инструкции», – подробно описано, прочтешь и поймешь.

Молодой забыл, что его где-то ждут. Я видел, как заблестели глаза парнишки при виде фонотеки, где я собрал большое количество дискографий рок, и поп-групп. С таким архивом можно было открывать собственную звукозапись.

– Музыку любишь? – спросил я.

– Ага, – закивал головой молодой, – И рок, и диско.

– Это тоже тебе. Пишущий плеер «Сони». Думаю, сам разберешься, и вот еще блок кассет.

– Ну, дядя Витя, – молодой смотрел на меня влюбленными глазами, – ну, спасибо. Может, зайдете?

– Нет, мне пора, – я бросил взгляд на часы, – Ого! Уже целый час болтаем. Давай с тобой сфотографируемся.

Установив «Полароид» на автоспуск, я обнял молодого за плечи. Щелкнул затвор, блеснула вспышка, и в подставленную ладонь упал квадратный кусок бумаги. На белом фоне стали медленно появляться наши лица.

– Ух, ты! – молодой не уставал удивляться, – Я слышал про такие фотоаппараты, но думал, что это сказки. Я пока черно-белые фотки сделаю, столько времени пройдет. Сначала пленку проявить и закрепить, потом промыть хорошо, высушить. А с фотобумагой сколько возни. А тут раз, и готово! Цветное фото! Класс!

– Нравится? – спросил я, зная ответ.

– Конечно, нравится!

– Тогда дарю! – я протянул ему фотоаппарат и кассеты, – тут на сто фотографий, зря не трать, запасных к нему не найдешь, в нашей стране может года через два только появятся.

У парня не хватало рук для подарков. Видя, как Иван пытается удержать приобретенные сокровища, я достал из сумки вместительный пакет с надписью «Ашан». Мы сложили подарки, я добавил банку кофе для мамы, блок сигарет для отца, и протянул руку молодому.

– Ну, мне пора. И еще, техникум не бросай, если не хочешь учиться, возьми академический отпуск, вернешься из армии, решишь. Узнаю, что отцовские сигареты скурил – получишь у меня. Понятно?

– Понятно. А откуда вы про техникум знаете? – спросил Иван, – я вам ничего не говорил. Я вообще еще никому не говорил, что собираюсь бросать.

– Знаю! Я много чего знаю, при следующей встрече расскажу, научу кое-чему. Ну, давай! Смотри сегодня много не пей, а то завтра весь день пролежишь на диване с больной головой. И от мамы влетит.

Я хлопнул молодого по плечу и зашагал прочь. Дойдя до угла, не удержался и оглянулся. Иван стоял на прежнем месте, прижимая к груди пакет с подарками.

Я помнил, что недалеко, у магазина постоянно стояла «Волга» с фишкой «Такси». Пожилой грузин, ожидая пассажиров день, и ночь расхаживал вокруг машины и курил сигареты без фильтра. Когда редкий клиент подходил к автомобилю, грузин распахивал перед ним дверь, приплясывая на месте.

«Волга» оказалась на месте, но водитель крепко спал, надвинув на лицо серую кепку-аэродром.

Я постучал в окно, он подскочил, словно ошпаренный. Кепка слетела, но водитель не заметил ее потери. Таксист вывалился из машины и распахнул передо мной пассажирскую дверь.

– Садись, дарагой! – крикнул он, пританцовывая, – Паэдэм куда скажэшь! С Новым годом! Сегодня отвэзу тэбя за полцены.

В двадцать первом веке, в новогоднюю ночь, таксисты возили пассажиров по двойному тарифу.

Усевшись в мягкое кресло, я почувствовал, что устал. Очень хотелось спать.

– Давайте в гостиницу, мне переночевать где-то надо.

– Э! Зачэм тэбэ эта гастиныца? Давай я тебя домой к себе атвэзу! Жена дома адна праздник встречает. Все равно клиентов нет, паехали вина выпьем, шашлык будем жарить, праздник атметим!

Я немного подумав принял приглашение, и «Волга» с ревом сорвалась с места. В дороге мы познакомились. Водителя звали дядя Вано, жил он в десяти минутах езды. Машина подкатилась к большому кирпичному дому. Во всех окнах горел свет. Я представил, что сейчас там гуляет большая компания горцев, и пожалел о том, что не поехал в гостиницу.

– У вас, наверное, гости? – спросил я у своего нового знакомого, – неудобно как-то…

– Какие госты, – возмутился дядя Вано, поправляя кепку, – я же сказал, что жена адна дома, мэня ждет, вот свэт и зажгла. Пайдем, мангал разжечь нада.

Мы прошли через железную калитку. На пороге дома сидел огромный черный пес. Блестящими глазами он внимательно смотрел на ночного гостя.

– Нэ бойся, – засмеялся грузин, – сабака умный, пока я нэ скажу, он с мэста не тронется.

Пес, узнав голос хозяина, приветливо гавкнул, помахал хвостом, и потеряв ко мне интерес, ушел в будку.

– Как зовут собачку? – спросил я, стараясь не показать, что испуган.

– Джульбарс, – гордо ответил дядя Вано, открывая дверь.

Мы вошли в большую комнату, с яркими занавесками на окнах. На полу лежал большой пушистый ковер. В центре комнаты стоял круглый стол, уставленный блюдами, тарелками, чашами, блюдцами и тарелочками.

Цветной телевизор транслировал концерт звезд зарубежной эстрады. Перед телевизором на стуле сидела красивая, маленькая пожилая женщина. Рядом с огромным дядей Вано, она выглядела как Маша из мультика рядом с медведем.

– Здравствуй, родная! – расплылся в улыбке грузин, целуя её в щеку, – с праздником тебя!

– Здрасте, – смущено поздоровался я, – С Новым годом!

– Знакомься, это мая жена, Маша! – сказал дядя Вано, поцеловав жену в щечку. – А это наш гость, Коля. Ему переначевать негде. Он хотел в гастиницу, а я его к нам пригласил. Какая гастиница. Мы праздновать будем. Вино пить, шашлык жарить.

– Очень вам рада, Коля! – сказала тетя Маша, – Гость в дом – бог в дом. Присаживайтесь за стол, я сейчас…

Она убежала на кухню, а мы, сняв куртки, уселись за стол. На часах было половина пятого утра.

Дядя Ваня налил два полных стакана рубинового вина, один протянул мне.

– Ну, с праздником!

Мы стукнулись, выпили залпом. Дядя Вано наполнил стаканы заново.

– Давай, за нас!

Выпили за нас, потом за любовь. Выпить за мир я уже не смог. Туман застлал мне глаза, голова приятно закружилась. Сквозь пелену я видел, как неся перед собой дымящуюся кастрюлю, в комнату вошла тетя Маша.

– Ты зачем, старый, человека напоил? – голос женщины звучал где-то вдалеке, – сам сказал, что человек устал. Его накормить нужно было, а не напоить.