Анатолий Агарков - Золотая ловушка

– Тебя проводят в большой город бледнолицых мои воины, – произнес краснокожий на английском языке с небольшим акцентом. – Трех человек тебе хватит?

– Вполне.

Он протянул ко мне крепко стиснутый кулак. Я его понял и подставил ладонь.

Это была металлическая подвеска в форме капли. На остром конце имелась небольшая петелька для цепочки. Я не знал, что и сказать.

– Это что?

Предводитель индейцев хмыкнул:

– Хо. Это хранитель шамана. Теперь он будет хранить тебя. Так верней, бледнолицый брат.

– Наверное, это ценная вещь. Я ведь не шаман и никогда им не стану.

– Бери и носи.

Туго обтянутые смуглой кожей пальцы сжали мою ладонь, свернули ее в кулак.

– Теперь иди. Не мешай мне умирать.

Похоже, передача имущества погибшего Сан Севана утомила предводителя краснокожих. Он закрыл глаза и попытался восстановить дыхание, прерываемое, по-видимому, приступами боли.

– Прощай, мой краснокожий брат.

Едва я тронулся в путь, три воина, подхватив оружие, поднялись с земли и последовали за мной. То, что они мне были нужны, индейцы доказали к концу дня. Я брел, уставший, высматривая полянку, на которой можно было развести огонь и заночевать. С ближайшего дерева на меня с рыком отчаявшегося зверя прыгнула черная пантера. У меня встали волосы дыбом от ее вида и онемели ноги. Индеец, который был ближе всех, тоже прыгнул и толкнул меня в сторону. Минуту они кувыркались в траве, прежде чем подоспевшие воины копьями прикончили хищника. Но и спаситель мой пострадал – мощные когти зверя разорвали ему живот.

Он был жив и в сознании. Товарищи перенесли его к дереву и прикрыли окровавленный торс листьями пальмы. Освежевали зверя, сняли шкуру и стали поджаривать куски мяса на огне. Конечно, не оленина и не бизоний горб, но я заставил себя есть, чтобы восстановить силы.

Всю ночь где-то над головой мяукали котята.

К утру пострадавший воин умер. Он сидел в той же позе и с открытыми глазами – человек, спасший мне жизнь. Мы задержались до обеда, чтобы соорудить ему погребальный помост и достойно отправить в Долину вечной охоты.

Когда уходили, в спину нам доносилось жалобное мяуканье котят.

– Черт, а ведь мне, ребята, ваша помощь в городе нужна еще больше.

В виду Нового Орлеана мои спутники (телохранители?) замедлили шаг и, наконец, совсем остановились.

– Большой город, – сказал один из них на наречии сиу (которое я знал) и указал рукой на видневшиеся строения.

Я сбросил мешок с плеча.

– С этим грузом я там на каждом шагу рискую нарваться на неприятности. Здесь, смотрите, – я развязал удавку и распахнул мешок, – золото Маниту. Шаман Сан Севан доверил его мне для вызволения краснокожих братьев из резерваций. Вы не должны меня бросать с этим грузом одного.

Проводники с сомнением переглянулись.

– Давайте разберемся в сути вещей. Приказ проводить меня в город отдал вам ваш вожак – вы его выполнили. Но к тому времени, когда вы вернетесь, его уже не будет в живых. Вы же видели его состояние после ранения. Так что… Я прошу вас остаться со мной и помочь мне осуществить волю шамана…

Уговаривать долго не пришлось.

Куда упорнее они не соглашались оставить свое оружие где-нибудь в тайнике.

– Да поймите вы, братья, ваши луки и стрелы, ваши томагавки и копья – это провокация для любого пьяного горожанина, а они все ходят с кольтами. Вы еще с боевой раскраской явитесь. Значит так, оружие спрятать, лица и руки помыть… Это приказ! Если вы взялись мне помогать, то должны слушаться. Мы положим золото в банк, получим наличку и я вам куплю настоящие ружья в первой же оружейной лавке.

Однако, первую покупку до обмена золота пришлось делать в лавке, где продавали одежду. Я увидел витрину с манекенами и толкнул дверь. Она оказалась запертой. Но из открытого окна над ней доносились звуки пиано.

Музыка оборвалась на середине такта, когда я постучал в дверь медной колотушкой в виде галстука-бабочки. Дернулась штора за окном – кто-то посмотрел на нас. Мгновение спустя дверь в лавку осторожно приоткрыли на ширину бледного лица, принадлежащего молодому человеку. Оно было худым, обрамленным прядями волос, свисавшими до груди.

– Что вам? – спросил он.

– Я так понимаю, это лавка? И здесь продают одежду? Мне надо приодеть двух краснокожих джентльменов. Они перед вами.

Худолицый, похоже, приложил усилие, чтобы не взглянуть на суровых индейцев.

– Мы можем войти?

Радости владелец (?) лавки не проявил, но отступил и распахнул дверь.

– Я обедал.

Мы прошли к стойке, где на плечиках висели мужские костюмы.

– Подберите что-нибудь подешевле и не очень маркое.

Худолицый вытер о свои брюки руки, словно те вспотели, и принялся передвигать костюмы на плечиках по стойке.

– Можете присесть, если хотите, – сказал он мне. – Вы в город надолго?

Не отвечая прямо, я спросил:

– Все зависит от того, как нас примут в банке. Не подскажите, кстати, как к нему пройти?

– Я пошлю с вами мальчика, если вы ему заплатите десять центов.

Лавочник отобрал на стойке то, что хотел и предложил краснокожим переодеться.

– Я куплю у вас еще мешок, куда можно будет сложить старые наряды моих спутников.

Бледнолицый заправил за уши волосы:

– Сейчас поищу.

Итак, телохранители мои в цивильных костюмах, в жилетах, рубашках (от галстуков я отказался), в ковбойских шляпах и мокасинах (от сапог отказались они – причем, категорически), ваш покорный слуга и мальчишка, нанятый в проводники за десять центов, отправились на поиски офиса «Банк-оф-Америка».

В банке, как только узнали, что я хочу открыть личный счет, вложив золото, пригласили меня в отдельный кабинет. Повел меня туда клерк – зубастый молодой парень с деловым блокнотом в руках. Помимо интерьера в комнате были рычажные весы небольшого размера и сам управляющий новоорлеанским отделением банка, который попыхивал сигарой, ожидая меня в кресле.

– Господин управляющий, – произнес клерк и представил меня так, как я назвался, – старатель Мару.

Затем обошел стол, на котором стояли весы, открыл блокнот и положил на него ручку из чернильного прибора.

Толстяк в кресле отрывисто кивнул ему и провел носовым платком по своей лысой, сияющей от пота голове.

Клерк в слух произнес и записал на странице блокнота:

– 4 Мая 18… года. Новый Орлеан. Прием золота. Взвес №1.

Потом оторвался от блокнота и заявил:

– Сейчас мы перевешаем весь ваш товар, оценим по курсу – вы его видели в фойе – оформим договор купли-продажи, откроем вам счет, выдадим чековую книжку и любую сумму наличными. Будьте любезны, подтвердите согласие.

Других мест для сидения, кроме кресла, в котором курил управляющий, не оказалось – наверное, подразумевалось, что посетителям не до того. Ну что ж…