Виталий Мушкин - Супер-эротика

– Да, войдите.

Это принесли нам ещё папки.

Когда дверь закрылась, я подхожу к Любови.

– Любовь Петровна, Люба, – я пытаюсь её обнять за плечи.

– Не надо, Алексей. Выйди, пожалуйста, я оденусь.

– Люба…

– Я сказала, выйди, – она повышает голос.

Я иду на улицу, глотнуть свежего, отрезвляющего воздуха.

Когда я снова вхожу в кабинет, Любовь Петровна всё так же работает. Конечно, она уже одета и обута.

– Любовь Петровна, можно спросить?

– Не надо, Алексей. Уже конец дня, иди домой. Завтра утром не опаздывай.

– Можно я Вам позвоню?

– Позвони.

Я иду гулять по красивому летнему Калининграду.

Что это было? Её желание? Или уступка? Но я ясно чувствовал, что ей это нравится. Как она подставляла ноги для поцелуев, как отзывалась на мои движения. Неужели у нас будет секс?

Перекусив в кафешке, иду домой, в номер. Ложусь на кровать, а рука сама тянется к телефону.

– Любовь Петровна, добрый вечер!

– Добрый.

– Чем занимаетесь?

– Да так, ничем.

– А какие планы? Может быть, погуляем?

– Ну, хочешь, заходи.

И я побежал на встречу к Женщине. По дороге купил букетик цветов, небольшой торт и бутылку сухого вина.

Любовь Петровна встретила меня радушно.

– Походи, Алексей. Садись, вон, в кресло, посмотри телевизор. У меня сейчас сеанс связи с Питером.

Она села на диван, взяв в руки смартфон, а я в кресло, перед телевизором. Любовь Петровна была в коротком домашнем халате, с пояском. На ногах – мягкие домашние тапки. Колготок на ней, естественно, не наблюдалось. Диван в номере был невысок и женщина на нём полусидела-полулежала. Я смотрел телевизор, а краем уха слушал разговор по смартфону. Как я понял, это был не муж, а подруга. Люба держала телефон перед собой, глядя в экран, а собеседница смотрела на неё оттуда.

– Ну как там Калининград?

– Хороший городок, приветливый. Много цветов. Несколько провинциальный.

– Как проверка?

– Да, нормально.

– Ходили куда?

– Пока нет. В воскресенье нам обещают большую экскурсионную программу.

Я смотрю в телевизор, а краем глаза слежу за Любовью. Её белые, почти полностью обнажённые ноги, влекут меня с неистовой силою. Зачем она согласилась на встречу? Хочет секса? И оделась в коротенький халат. Меня соблазняет? Хочет, наверное, продолжения. А я-то как его хочу.

– А когда стали расходиться, Ирка сказала: «Если Кузька думает. Что это ей сойдёт с рук, она ошибается».

– Так и сказала?

– Да, прямо так, при всех. И все вышли с таким тяжёлым чувством, что снова к ней, наверное, уже никто и не придёт.

Я решил больше не ждать. Если она позволила целовать ноги на работе, то почему этого нельзя сделать здесь, в гостинице, сейчас? Я подошёл к дивану и стал перед Любовью Петровной на колени. Как днём, под столом. Она подняла смартфон выше, наверное, чтобы наши глаза не встречались. Меня это устраивало. Обняв ноги женщины, я уткнулся в них лицом.

К запаху желания добавился парфюмерный аромат. Гель или мыло. Пахнет очень приятно.

– А Кузька про Ирку сказала: «Ей всегда больше всех надо. Когда выбирали профком, она специально голосовала за Свиридова, чтобы насолить Инессе Павловне».

– Да, сложный характер.

– А когда Свиридов не прошёл, то она сделала вид, будто ничего не случилось.

Ноги Любови Петровны гладкие и чуть прохладные. Я глажу их с большим чувством. Лодыжки, голени, колени. Кладу руки на бёдра, поднимаю их выше, под халат. Глажу тут. Женщине нравится. Нравится и мне. Не только, конечно, нравится, но и разжигает страсть сильнее. Я охватываю ладонями круглую попку. Ба, трусиков-то нет! Вот это сюрприз, Любовь Петровна! Целую бёдра. Распахиваю немного халат, вот и живот. Вот тот магический женский треугольник, образованный ногами и животом. Сейчас проникну в то самое место, в тот самый Источник. Источник наслаждения, источник страсти, источник смысла всей жизни.

– И тогда Инесса Павловна сказала: «Если Ирина Геннадьевна хочет противопоставить себя всему коллективу, то пожалуйста. Но мы сделаем выводы».

– Так и сказала?

– Да, так и сказала.

Но я ещё не целовал грудь этой прекрасной женщины. Я поднимаю голову, в неё упирается рука женщины со смартфоном. Я усиливаю нажим, Любовь Петровна не пускает. Понял, пока нельзя. Возвращаюсь к ногам. Снова поцелуи. Осторожно пытаюсь раздвинуть ножки. Они поддаются.

Языком, как днём, лижу внутреннюю сторону бёдер, пробираясь всё выше. Выше и выше. Чтобы принять ласки, Любови Петровне приходится раздвигать ноги всё шире и шире. И таз подать вперёд, на самый край дивана, максимально распрямив туловище.

– Свиридов, конечно, тёртый калач. Он не там пролезет, так тут. Для него и Инесса Павловна не авторитет. Он у самого Петрова в друзьях ходит.

– Да ты что?

– Все так говорят. И на рыбалку вместе, и в баню.

– А Кузька что?

Любовь Петровна максимально раскрылась. И я поспешил этим воспользоваться. Окунул язык в тёплое влажное лоно. И ласкал все доступные для него места. Я делал приятно, очень приятно Любови Петровне. И сгорал от страсти. Женщина стала тяжело дышать и говорить с придыханием.

– Ты чего, подруга? Жарко, что ли? Так дышишь тяжело.

– Да, душно. Ладно, потом поговорим, муж звонит.

Но никто не звонил. Это Люба не могла уже больше говорить. К ней приближался оргазм. Я, видя такое дело, достал из брюк свою «торпеду» и уже было направил её в цель. Но тут случилось неожиданное. Любовь Петровна отстранилась, встала, запахнула халат.

– Что случилось, Любовь Петровна?

– Всё, хватит.

– Хватит? Почему?

– Потому, что я замужем, и мужу изменять не собираюсь.

– А это?

– Ну, поцелуи не считаются. Это не измена.

– Я хочу ещё… поцеловать.

– Нет, сейчас действительно будет звонить муж. А я хочу привести себя в порядок.

– Мне уйти?

– Да, иди домой, отдыхай. Завтра не опаздывай.

И я опять пошёл гулять по вечернему Калининграду.

На следующее утро я, конечно, на работу опоздал. Столы в кабинете оказались переставлены. Все они упирались «лицом» в стену. В течение дня я несколько раз пытался приставать к Любови Петровне, но всё безрезультатно.

– А в губы мы можем поцеловаться?

– Нет, в губы нельзя.

– Но это же не измена.

– Это измена.

– То есть, целовать ниже пояса можно, а выше нельзя?

– Совершенно верно.

– Ну, давай закроем дверь на ключ, я тебе поцелую ещё снизу.

– Нет, что подумают проверяемые, если мы закроемся на ключ.

Работа не шла, хотелось секса. Секса не позволяли. Сплошное мучение.

Вечером я позвонил Любови Петровне.

– Погуляем?

– Нет, что-то не хочется.

– Я зайду?

– Нет, не стоит. Завтра рано вставать, надо выспаться.

– Люба, ну пожалуйста. Всё будет в рамках.

– Нет, Лёша, нет. Завтра, может быть, или послезавтра.