Илья Полетаев - Сага о каджитах: Скрытая угроза

– Нееет!!! – громко закричал каджит.

Исчадие повернулось к нему, готовясь к расправе с оставшейся стоять на лапах жертвой. Ахаз’ир, сжав до боли рукоять кинжала, не стал лезть на рожон. На таких моментах, когда кажется, что ты уже проиграл, просыпается концентрация. Каджит, отставив правую нижнюю лапу назад, присел на неё, скрывая свой кинжал за спиной. Паучиха не спеша поволочилась в сторону каджита, раскрывая свою пасть в приглушённом шипении. Но каджит не сдвинулся с места, ожидая удобного момента для атаки. Он настал, когда тварь ринулась, раскрывая свою пасть ещё шире. Ахаз’ир, занеся лапу за голову, метнул кинжал в сторону злой шутки природы. Остриём он вошёл в её раскрытую пасть. Каджит резко кувыркнулся в сторону, пропуская через себя летящую тушу. Паучиха, издав предсмертный хрип, припала к земле, ещё некоторое время скользя по каменистой дороге. Но вскоре она замолкла. Навсегда.

– Умри, тварь! – крикнул Ахаз’ир, после чего поднялся и не теряя времени ринулся к Тхингаллу. Каджит лежал боком у самого края обрыва, обращённый своей мордой в сторону равнинной пустоши, чудом не свалившись с него. Ахаз’ир упал на колени, поворачивая своего друга. Тхингалл посмотрел на Ахаз’ира отрешёнными от сего мира глазами, тяжело и с громким хрипом дыша.

– Дружище… Ты это чего? Держись, слышишь?! Не смей умирать, мать твою! – он поднял Тхингалла, перебрасывая одну его лапу через свою шею, и пошёл по дороге вверх, в сторону огромного водопада, оставив меч Тхингалла лежать на каменистой глади, а свой кинжал – покоиться в пасти убитой твари.

Вечер сменился на мрачную ночь. Ахаз’ир еле шёл по главному тракту, волоча на себе умирающего друга. Поселения, как на зло, всё не было на горизонте. Лишь единичные строения прорезались через кроны деревьев, но путь до них был слишком длинным.

Выбившись из сил, каджит упал посередине дороги, ослабив свою хватку. С морды обессиленного каджита потёк пот, а глаза становились влажными, постепенно ослепляясь от нахлынувших слёз. Вскинув взор на ночное, звёздное небо, Ахаз’ир закричал. Громко закричал, не щадя своей глотки.

Позади послышались одинокие не спешные шаги. Спустя мгновение перед сокрушённым от бессилия каджитом появился силуэт в монашеском оранжевом одеянии с жёлтым капюшоном.

– Убивая свои голосовые связки, ты не заставишь звёзды пасть с небосвода, – сказал незнакомец, смотря из-под своего капюшона на Ахаз’ира.

– У меня друг умирает! – не раздумывая, прокричал каджит, посмотрев на незнакомца. – Кто ты ещё такой?!

– Я существо, маленькое существо, живущее в этом огромном мире, – незнакомец спокойно посмотрел на раненого Тхингалла. – Увы, я не смогу ему помочь. Я не знаю, как остановить течение смерти, как, например, течение реки. Но я знаю, кто сможет, – он подался к Ахаз’ру, беря раненого каджита на своё плечо. – Я помогу тебе, но только быстрее!

Сквозь мрак Ахаз’ир разглядел лицо пришлого незнакомца. Это был такой же каджит, как и он, с ярко-коричневого цвета шерстью и белым пятном у носа на морде, с такого же цвета свисающими усами и бледно-жёлтыми глазами, имеющими вертикальные узкие зрачки.

Они спешно пошли по тракту в сторону поселения, что находилось за плотной линией жёлто-лиственных деревьев. На удивление Ахаз’ира они быстро миновали её. Он еле успевал за незнакомцем, который буквально летел, таща на себе Тхингалла. Вскоре они вышли к мосту, что возвышался над протекающей рекой, впадающей в тот огромный водопад, возле которого пара столкнулась с природным отродьем. На мосту было активное движение. Два силуэта спешно загружали повозку.

– Нисаба! – крикнул каджит в монашеском одеянии, ступая с твёрдой почвы на толстые брёвна моста. Каджитка, скинув красный капюшон со своей головы, посмотрела на приближающихся.

– Сородич умирает. Запрягайте коней, быстро! – прокричал каджит, подводя раненого к повозке. Ошарашенная внезапным появлением троицы, каджитка сделала шаг назад, внимательно глядя на раненого. Её зрачки расширились и, не отводя с него своего взгляда, крикнула:

– Джи’Зирр, коней! – окликнула она каджита, выглянувшего спереди из-за повозки. Он быстро запряг скакунов, ловко запрыгнул и ухватился за поводья.

– Осторожнее, – каджит в монашеском одеянии, при помощи Ахаз’ира, поднял Тхингалла. Принимая раненого каджита сверху, Нисаба аккуратно положила его на деревянную основу повозки, не спуская с него глаз, после чего она присела на узкую скамью сбоку.

– Запрыгивайте, быстрее! – сказала она, обращаясь к двоим каджитам. Ахаз’ир ловко запрыгнул на повозку, за ним последовал и второй каджит.

– Но! Пошла! – ударив поводьями, Джи’Зирр повёл коня по мосту в сторону поселения.

– Куда мы едем?! – спросил Ахаз’ир, не отрывая взгляда от своего друга.

– В безопасное место, – ответил каджит в монашеском одеянии. – Через Айварстед мы доберёмся быстрее. И дорога куда безопаснее там будет, – он улыбнулся, оскалив свои каджитские клыки.

Небольшая повозка, стуча своими деревянными колёсами по выпуклым камням дороги, проезжала через Айварстед – большое поселение на окраине владения Рифта. Недалеко от тракта, в центральной части поселения, находилась большая таверна «Вайлмир», в которой в это тёмное время суток сидели за столами местные работники, обычные постояльцы из числа жителей, путешественники и купцы, и опустошали свои деревянные бокалы с тёплым элем или согревающим нордским мёдом. Посреди огромного зала, возле продольного костра, горящего в каменном сооружении, играл свою музыку бард, расслабляя посетителей приятной мелодией натянутых струн на большой лютне.

Кроме этой таверны в поселении не было больше места, где бы смогли собраться местные жители. Здесь не было ни дворца ярла, ни военных казарм, ничего, что смогло бы защитить местное население от опасности извне. Даже не было ни стен, ни валов. Лишь небольшой патруль сторожил погружённое во мрак ночи поселение. Так как Айварстед находился на самой границе владения, ярл Рифтена не соизволил рискнуть своими военными частями, чтобы отправить их на защиту поселения. Оно долгое время избегало неприятностей, но вскоре грозовые тучи, предвестники лихих, тяжёлых времён, сомкнутся и над ним…

Ахаз’ир осматривал близлежащие невысокие жилые дома, протекающие вдоль движущейся повозки, возле каждого из которых расстилался либо небольшой сад с красивыми цветами, либо небольшой огород с рыхлыми лунками, на которых росли стебли картофеля, тыквы и других овощей. С урожаем в этих окраинах проблем не было. За сводом жилых домов возвышался холм, на котором во мраке ночи покоилось древнее нордское сооружение.