Максим Драгой - Лилит, юная жрица

Лилит верила в свои силы, что сможет вступить в особые ряды жрецов и очень хотела коснуться реальной истории темного Бога.

Если быть реалистам, а Лилит таковой себя считала, она понимала, что особой силой владеть не надо, чтоб попасть в «археологи», она считала, что туда оправляют самых бесполезных. Нет она не была ленивой или слабой, и не считала себя безнадежной в плане роста как Жреца империи просто одно – она мечтала о приключениях. И это куда реальней в ее представлении, чем работа в паре со смертью воскрешая мертворождённых бессмертных.

Или вообще летать в облаках, мечтатая о том, что когда-либо ее выберут «близнецом». Тем более она насмотрелась на короля той местности, откуда родом, и ей совсем не то что не хотелось связывать всю жизнь с подобным родом занятия, а даже наоборот немного пугала такая возможность.

Однако Лилит не расстраивала своих родных своими истинными намерениями и мечтами о путешествиях и приключениях.

– Доченька, уже ходят слухи в определённых кругах о твоей силе. «Кто-то смело высказывается что она схожа с силой самой королевы Кравдине супруге императора»,– сказала женщина, обнимая свою совсем юную дочь.

– Мама, а почему она не императрица, а всего лишь королева, видь ее супруг император целой империи?– спросила Лилит.

Отец, явно слышав разговор жены и дочери управляя ездовым животным, которого им предоставило королевство по требованию высокого начальства из столицы.

– А, дочь, в меня! Зрит прямо в корень!– усмехнувшись, сказал он и продолжил управления ящер подобной витаной.– Вроде опять дождь собирается,– сказал отец, между прочим.

Мать не довольно взглянула на отца и вздохнув сказала дочери.– Малышка, постарайся воздерживаться от таких вопросов, когда поступишь на обучения в ряды имперских жрецов. Мы не должны лесть в политику, но ответ на твой вопрос думаю кроется в том, что королева мать несмотря на свои возможности ведет более сдержанный образ жизни.

– А я думаю, император ее хорошо знает, чтоб подпускать к имперскому трону ближе, чем она есть, а это позиция на коленях перед троном. А что, по-моему, удобно…– сказанул отец и рассмеялся, чем вызвал улыбку у Лилит.

Мать хотела что-то сказать и уже фыркнула как сильный удар в повозку перебил ее. Щепки разлетелись в разные стороны. Лилит слышала какой-то треск в воздухе после чего еще один удар, и она буквально вылетела из повозки и ударилась о землю.

После падения Лилит, словно что-то потащила за ноги, однако она только сейчас поняла, что она просто скользила вниз по ущелью. Ей удалось ухватится за корни доревев и повиснуть.

Зацепившись и державшись изо всех сил за кривые корни Лилит, вдруг услышала речь сверху. Стало ясно это не какая не случайность кто-то напал на них и этот кто-то сейчас пытал ее отца и раненую мать. Лилит точно знала, что мать ранена она чувствовала запах ее крови. Отец не хотел отвечать напавшему, после чего опять треск в воздухе и этот странный запах, который бывает после грозы.

Наверху наступила тишина, и запах сменился, на что-то паленое заметила Лилит, как вдруг рядом ней пролетели остатки повозки, ее сбросили вниз.

В голове прозвучал довольно громко и четко голос отца – Ренегаты!– затем она увидела образы с десяток воинов в голове, которого был один бессмертный с массивными металлическими наручами на предплечьях, к тому же он сильно отличался от привычных для Лилит бессмертных. Вдруг из рук этого бессмертного с наручами выскочила молния и дальше темнота Лилит больше не видела образов.

Пошел дождь.

Что-то зашелестело на верху словно кто-то быстро приближался. Как это возможно Лилит висела над пропастью, и сюда очень сложно спустится, а тот, кто приближался, явно был бессмертный, она чувствовала эта.

Через мгновение, и кто бы это не был, достигнет ее места, где Лилит висела, державшись за корни.

Перед глазами повисла тень обгоревшего бессмертного. Лилит сразу узнала это был ее отец. Его тело еще дымилась от удара молнии. В руке у отца была зажата маленькая белая фигурка.

Отец был мертв, ни единого признака жизни.

Как же так?– думала Лилит.– Мы же бессмертные.

На глаза навернулись слезы, совсем юная Лилит смотрела на отца, зацепившегося за один из корней не отрывая взгляда. Рука со статуэткой свисала почти перед ней, и она потянулась к ней, она знала отец хотел отдать эту вещь ей. Разжать руку мертвого отца было не сложно.

Лилит приблизилась к голове отца и коснулась своими губами обожжённое лицо отца. Ветка удерживающее мертвое тело бессмертного хрустнула и обломилась. Тело отца сорвалось в пропасть…

От силы врат казалось, что скала, где они располагались, гудела тысячами голосов, черно синие сияние исходила из земли, словно земля дышала холодам. Любой бессмертный, который приближался к вратам, за несколько десятков километров испытывал, болезненный страх во всем теле, ему казалось, что его скелет просто сейчас треснет от напряжения, словно хотелось снять с себя его, хорошо, что это не возможно.

Первым всегда к вратам приближался император со своим посохом существо высшей крови. Его встречал там Смерть, который по требованию императору брал под контроль своего верного пса стража врат. Это пес был мутант ходили слухи, что его изрыгнули сами врата, чтоб тот хранил их покой.

Не так часто кто-то желал приближаться к вратам, но те, кто рисковал, если не исчезали бесследно, то после несколько сотен лет восстановления всего тела, буквально раздробленного тысячами молотов, жалели об этом. Такие смельчаки рассказывали всем, о ужасном монстре, который мог рвать не уязвимою броню бессмертного буквально пробивать их своими ударами, и чуть ли не разрывать их пополам, до тех пор, пока голос Смерти не отзывал пса от жертвы.

Поэтому МурдРа подошел к алтарю первый, а двух рогатеньких бесят попросил подождать на безлопастном расстоянии.

Появился пес.

Его клыки оголились, а слюна стала стекать на помост усыпанный останками отдавших свою жизнь во благо империи при этом не важно какими они были при жизни хорошими или плохими.

Вскоре голодного пса отозвал голос слышный и императору тоже. Мысленно МурдРа поблагодарил хозяина этих мест, довольно жутких.

Посох в тоже время словно успокаивал врата, погружая их в сон.

Таких врат существовало три, и их существования явно как-то было связано с посохом императора.

Одни из врат были на территории империи, вторые вроде как на Севере и Третья никто не знал кроме Императора. Посох являлся ключом невероятной мощи, которая была подвластна только императору, любой другой попытавшийся использовать посох отца бессмертных неминуемо сгинет на месте.