Любовь Сушко - Чурила и Соловей Разбойник. Волшебные хроники

Соловей обиделся, узнав, что он в тех сказках никакой роли не играет совсем, а ведь если вспомнить, то не с него ли все начиналось.

Но когда это кот кому-то даже Соловью, что-то уступать хотел?

.

Умчался молодой бог вдаль неведомую, а Яге осталось только вспоминать, что и как было в те стародавние времена, когда совершались странные вещи.

Правдоруб и борец за справедливость Перун, сбросил Велеса с небес в дикой ярости. Но вскоре выяснилось, что и сам он не безгрешен был. Хотя это только русалка с ним была, одна из многих, но ведь родился у него в те самые дни сын его светозарный Даждьбог. И как только прослышал он, что Велес к ней Ярилу отправляет, так и прислал его сразу, все опередить того норовил. Хотелось ему, чтобы они вместе побыли, и более того, чтобы она их одинаково учила. А один, глядя на другого учился, так и воспитаются и хлопот с ними меньше будет. А если Яга не научит, то никто другой с ними и не справится. Родить легко сыновей, воспитать и вырастить трудно.

Так она с двумя юнцами и познакомилась, а теперь коту Баюну и черту Игнату, которые с радостью слушать ее уселись, и рассказывала все, что помнила и знала. Их обоих и в помине еще не было. Один на дереве своем железном за тридевять земель сидел, второй из болота еще не вылупился, и никак выбираться не хотел, хоть и бока все себе уже отлежал, да так, что стонал от боли, а упрям был, подумать страшно. Она едва его из того болота и достала, да в озере отмыла, и на белый свет выпустила. Нужен был ей помощник верный, да преданный, а черта этого она нюхом учуяла. Его братья более шустрые били да гоняли, вот он и прятался от них. Но как только при бабе Яге обосновался, так одни стороной обходили, другие уважать стали, и совета когда надо и не надо спрашивали. Игнат был добрым созданием, и хоть Яга головой неодобрительно мотала, но советы раздавал. И очень переживал, если что-то не выходило у тех, кто советоваться приходил.

– У нас прямо лес советов будет, а ты советник главный.

– Ты не измывайся, одна голова хорошо, а две лучше.

– Да уж, есть на кого все неудачи валить, себе -то родимому признаваться в чем-то трудно.

И то правда. Она не сказала ему тогда, что и люди за милую душу все на них начнут валить, как немного освоятся, да разберутся в том, что с ними твориться начинает.

№№№№№

– Какие славные были времена тогда, – начала вспоминать Яга, и свет странный в глазах ее появился, черт и кот переглянулись.

Они, голубки мои, родились в одно время, тогда еще боги не позволяли Перуну верховодить, как только он с Велесом расправился, так и выяснилось, что и сам он хорош, и у него сынок не от жены его народился. Так это они спор вели, а для меня все едино было, главное, чтобы из них славных богов вырастить. Русалка часто заглядывала к нам, чтобы на своего полюбоваться, Дива, та не могла, потому как на небесах она оставалась под строгим надзором матушки – Лады. Потому может я Ярилу я любила больше, что сиротинушкой он при живой матери оказался, а все из-за того, что порой мы бываем не так хороши, как того хотелось бы им.

Она посмотрела на небеса, усмехнувшись, Игнат немного испуганно, а кот на всякий случай за дуб схоронился, чтобы чего не вышло такого. Но боги если и слышали то, что она рассказывала, то вида не подали, да и кто интересно с Ягой связываться станет.

– Спросила я у русалки, не боится ли она мне его отдавать, а та и ответила, что если кто-то и может из него мужа сделать, так это я, – вспоминала между тем Яга, – а разве могла она дурного сыну своему милому пожелать, – вот и зажили мы тогда славно да весело.

– А какие они были, – вдруг встрепенулся Игнат, ясно представив всю эту картину: Яга и два молодца добрых.

– Какие, какие, Ярила страстным не в меру оказался, а Даждь больно рассудительным казался. Мне казалось, что в душе его вообще чувств никаких нет.

– Так это же хорошо, – вырвалось у кота, ему тоже хотелось в разговор слово свое веское вставить.

– Хорошо – то хорошо, да ничего хорошо, потому как молодой да прекрасный юноша должен хоть что-то чувствовать, я вот стара, да и то, еще не убила в себе все страсти эти пылкие.

И она задумалась надолго, словно бы что-то отрезвляя в памяти своей. И ни кот, ни черт не смели ее тревожить в тот момент. Но как хотелось этим любопытным созданиям знать, о чем думала Яга, что всплывало в памяти ее, только как такое узнать можно?

А Яга вспоминала, как она отправилась к Пряхам, чтобы поговорить о воспитанниках своих, посоветоваться с ними немного.

– Все верно, – говорила старшая из них, – одного холодить надо, другого согревать еще придется, да так, что…

И много они чего интересного еще Яге в тот миг рассказали, только ничего этого она другим поведать не могла, даже простая смертная знала, что ничего нельзя говорить, слушай да помалкивай. А то беда случится.

Говорить не говорила Яга, но действовать начала очень быстро. Она стояла и смотрела, как черти загнали Ярилу в болото, и он не только охладился после одного из похождений своих, но и тонуть начал поспешно. Было отчего и ей взволноваться. Но терпела она.

Ярила оглянулся в тот момент на притихших чертей, Ягу увидел, и вдруг, как рванулся из этого болота. А Болотница, уже о нем размечтавшаяся не на шутку, назад его тащит. И понял он вдруг, что чем больше упираться будет, тем она яростнее тащить его станет. Но когда он решил уступить ей (большего безумия и придумать трудно), тогда она неожиданно отпустила его, потому что русалка первая не выдержала этого поединка, и вцепилась в нее. И пронзительно обе девы завопили, исчезая.

Как хотелось Яриле броситься и спасти матушку. Но он в обратную сторону шагнул, понимая, что добрыми делами дорога прямо в Пекло стелется, а когда ты туда почти уже заглянул, так о чем же думать остается?

Яга облегченно вздохнула, она уже поверила в то, что он за ними бросится, тогда бы забот у всех прибавилось. Но устоял все-таки, и это замечательно, не так прост видно, парень, как она о том думать привыкла.

Равнодушно только Даждьбог на поединок духов и богов страсти взирал. Он вообще хотел развернуться и уйти, но только суровый взгляд Яги его остановил. Тот, кто дарит свет, не может быть таким черствым, – думала старуха, хотя кто его знает, каким он вообще должен быть.

Между тем Ярила вернулся, немного испуганный, он думал, что так там и останется навсегда, в этом болоте и не мог понять как оттуда выбраться удалось.

Черти в след ему твердили, что это только начало и то ли еще будет. Он и сам понять не мог, что может быть на самом деле. Но и раскисать некогда было, как только русалка махнула хвостом, а Даждь презрительно отвернулся, он и пошел за ней. И черти хотели снова поразвлекаться, но Яга их на этот раз остановила, и они присмирели.