Евгения Паризьена - Любимая зверушка психа

Он ведь обладает самыми низкими качествами, а я млею лишь от одного его взгляда. Кое-как настраиваю себя на лекции, благо этот придурок не привязывался ко мне целый день, на большой перемене захожу в столовую, где наблюдаю такую картину, Царев вместе со своими друзьями занимают места около окна, а две зверушки забираются под стол, и по очереди сосут его член, в душе я потихоньку умирала. А ведь раньше совсем не придавала этому внимание, а сейчас так больно… В тарелке остывший суп, снова пропал аппетит, так было, когда мамы не стало. Я едва сдерживаю слезы, молча, ставлю на поднос всю свою еду, и несу на мойку…

– Ада, ты ведь совсем ничего не поела! – возмущается тётя Роза.

– Я не хочу… Вы простите, совсем кусок в горло не лезет, – произношу это, как жестокая мужская рука схватила меня за волосы.

– Опять твои гребаные голодовки? Я сейчас же позвоню дедушке с бабушкой, – Царев причинял боль такую сильную, но она никогда не сравнится с душевной.

– Отпусти, идиот, это моя жизнь.

– Хочешь подохнуть? Пустоголовая анорексичка, – приближает свои губы, а я сломалась и заплакала…

– Лучше умереть, но никогда не видеть твоё лицо, – пытаюсь вырваться, все учителя уставились на нашу перепалку, но никто не захотел вмешиваться.

– Налейте ей суп, сейчас Ада будет есть.

– Нет, кретин, нет…

– Живо села за стол, и начала есть, – за шкирку посадил на стул и сел рядом, испуганные студенты принесли, как слуги мне суп, а потом макароны с мясом.

– Открыла рот и начала поглощать этот суп, – насильно подносит ложку ко рту, а я чудом сдерживаюсь, чтобы не залепить ему пощёчину.

– Меня тошнит…

– Сука, если будешь голодать, я лично запру тебя в доме и буду кормиться через силу! – Его глаза на миг остановились на моих губах, которые приоткрылись, и приняли эту злосчастную ложку в рот, я почувствовала насколько это вкусно… Со стороны это могло показаться, что он волнуется за меня, но на самом деле это всё показуха.

– Ещё ложку, давай, Ада! – Он не обращал внимания на других, и как ему только удалось заставить меня съесть всю эту порцию.

– Царев, немедленно отойди от девушки, дай ей спокойно поесть. Иди, тебя ректор зовёт – вмешался учитель химии, и когда Антон покинул стол, я почувствовала пустоту, без него я будто не существую.

Дожидаюсь самой последней пары и подхожу к профессору, чтобы обсудить наше выступление.

– Ада, ты, наверное, насчёт костюмов.

– Нет, я пришла по другому вопросу. Понимаете, мы с Царёвым плохо ладим.

– И дальше что?

– Как что? Мы поубиваем друг друга на репетиции. И, разумеется, до выступления не доживём.

– Выбрось эту мысль из головы. В пять жду на репетиции, и не вздумай опаздывать.

Пригрозил плохой оценкой по экзамену, надеюсь, что этот король откажется. Придётся выполнить его просьбу. Какое же было моё удивление, когда этот негодяй в зале прекрасно танцевало Танго.

– Опаздываешь. Я не собираюсь тратить время на серую мышь, меня кошечки ждут.

– А не боишься, что меня вырвет супом, которым ты меня накормил?

– Ну, тогда тебе придётся стать моей личной домработницей, чтобы расплатиться. Давай повторяй за мной, иди сюда! – располагает руки на талии, и я вдыхаю его парфюм, который дурманит голову, и всё это время пока он пытался, что-то объяснить я любовались его глазами… И когда мы стали всё это повторять снова, я опозорилась в пух и прах. От чего вызвала у него дикую ярость.

– Дура! Тупую козу можно быстрее научить, чем тебя!

– Хватит на меня орать, я просто не могу запомнить эти движения!

– Конечно, не можешь. Ты же безмозглый карлик! – оскорбил он меня.

– А ты напыщенный урод. И к твоему сведению я совсем не похожа на карлика. Кто дал тебе право так меня называть? – отталкиваю его от себя.

– Да потому что ты такая мелкая, как таракан, которого бац и раздавили.

– Ну всё ваше величество, отведайте ягодного морса, – выплескиваю малиновую жидкость ему в лицо, пусть охладится придурок… Но не стоило злить чудовище, он протирает салфеткой лицо, а потом сжимает руки в кулаки.

– Стала слишком смелой?

– Хватит строить из себя пуп земли… Ты получил за дело, – хочу открыть дверь, но он лишь хватает меня за шкирку. А дальше прислоняет меня к холодному подоконнику, и уже хотел расстегнуть блузку, как мы увидели ректора.

– Антон, почему вы не репетируете?

– Что вы! Мы уже всё подготовили. Надеюсь, эта бестолочь ничего не перепутает, – отталкивает меня словно хлам, а я всё не могу восстановить своё дыхание. Специально утру ему нос завтра, будет потом локти кусать.

Вечером после ужина, поднимаюсь на чердак, и принимаюсь повторять всё то, что мы с ним учили целых два часа. Болят мыски, пятки, вот скажите, кто придумал эти странные движения. От бессилия ложусь на холодный пол и снова вспоминаю его глаза, бывает миг, когда я теряю дар речи, лишь от одного их блеска. Но такое холодное сердце никто не сможет растопить. Проснувшись в половину пятого утра, я решила примерить костюм, никогда ещё не надевала такие откровенные вещи. Голубое платье с широким вырезом на спине, с пышной юбкой пачкой, а ещё эти бретельки, которые прекрасно расположились на хрупких плечах.

– О Господи! Ада, ты так похожа на свою маму, такая красивая словно принцесса.

– Бабуль, оно точно мне подходит?

– И ты ещё спрашиваешь? Всё забываю спросить, а кто будет твоим партнёром?

– Антон, – руки трясутся, а в голове столько мыслей, знала бы она, что в последнее время я неровно дышу к этому придурку.

– В самом деле? Представляю, как вы сразите всех наповал. Он такой достойный парень.

– Да, прям пушистый одуванчик, – а саму выворачивает после собственных слов.

– Ада, ты вся дрожишь. Так давай настройся перед выступлением, – целует меня в висок, пора ехать в университет.

Антон

– Хватит ржать, – делаю замечание своим халдеям, уже половина двенадцатого, как эта идиотка опаздывает.

– Царь, ты главное не придуши её в танце.

– Как смешно… Ха-ха. Если потом по универу, будут ходить эти дурацкие слухи, что я танцевал с изгоем, всем рожи разобью!

И тут входная дверь открывается и в раздевалку вбегает эта чертова Ада. Клянусь, я остолбенел. Снимает пальто и остаётся в блестящем голубом платье, которое показывало её совершенную фигуру. А когда она поправила свои роскошные локоны, я чуть не поперхнулся.

– Это Луговая? Упасть не встать, Царев, посмотри… – шепчет Рома, а я как голодный зверь рассматривал невинную овечку, которую с удовольствием бы проглотил. Она разговаривает с преподавателем, и смущается, и нервно поправляет бретельку, да я уже мысленно сорвал это платье, а потом распустил её локоны. У меня твердеет член, в крови проснулся страшный адреналин, думает, что сломает меня, ошибается…