Джек Вэнс - Дневник мечтателя. Князья тьмы. Том V

Носильщики проворно перемещались по комнатам, поправляя мебель и протирая поверхности надушенными платками, после чего быстро и бесшумно удалились, словно растворившись в тенях. Главный швейцар изрек: «Камердинер немедленно окажет вам содействие в выборе гардероба. Вам уже приготовили ванну». Поклонившись, он приготовился уйти.

«Одну минуту! – остановил его Герсен. – Разве мне не полагается иметь ключ от двери?»

Главный швейцар благосклонно улыбнулся: «У нас в „Вертепе“ нет никаких причин опасаться непрошенного вторжения».

«Вполне возможно. Предположим, однако, что я – торговец драгоценностями, и храню у себя в номере коллекцию самоцветов. Вору, желающему меня ограбить, достаточно будет открыть дверь, зайти в номера и присвоить мое имущество».

Продолжая улыбаться, главный швейцар покачал головой: «Столь возмутительное стечение обстоятельств в нашем отеле просто невозможно. Мы никогда не допустим ничего подобного. Все ваши ценности – в полной безопасности».

«У меня нет с собой никаких ценностей, – заметил Герсен. – Я просто попытался представить себе такую возможность».

«То, что не поддается представлению, сударь, редко происходит».

«Вы меня убедили, целиком и полностью, – сказал Герсен. – Спасибо».

«Благодарю вас, сударь, – швейцар отступил на шаг, когда Герсен протянул ему деньги. – Оклад персонала в нашем отеле вполне достаточен. Мы предпочитаем не принимать чаевые». Сухо поклонившись одним кивком головы, швейцар удалился.

Герсен выкупался в глубокой ванне, вырезанной, как и стойка регистратуры, из коричневого мрамора. Выйдя в гостиную, он обнаружил, что его повседневную одежду аккуратно сложили в нижний ящик старинного шкафа. Камердинер, считавший такую манеру одеваться неподобающей случаю, разложил на кровати в спальне традиционный костюм: темно-коричневые брюки консервативного покроя, бледно-лиловую в белую полоску рубашку, белый холщовый шейный платок и доходящий до колен сюртук из черной саржи, узкий в плечах и расширяющийся в бедрах.

Удрученно подчинившись неизбежности, Герсен оделся так, как полагалось в «Вертепе». «По меньшей мере, теперь Аддельс будет доволен», – подумал он.

Спустившись в приемную, Герсен направился к выходу. Главный швейцар выступил вперед и задержал его: «Один момент, сударь. Я принесу ваш клаппер». Он вручил Герсену большую шляпу из черного бархата, с широкими загнутыми полями, с плетеной темно-зеленой лентой вокруг тульи и жесткой оторочкой из короткого черного ворса. Герсен вопросительно взглянул на шляпу и прошел бы мимо нее к выходу, если бы швейцар не ухитрился занять позицию непосредственно между ним и дверью: «Сегодня довольно прохладно, сударь. Мы рады оказать вам содействие в выборе подходящего головного убора».

«Это очень любезно с вашей стороны», – отозвался Герсен.

«Благодарю вас, сударь. Позвольте мне правильно надеть клаппер. Вот таким образом… Ваш вечерний костюм приготовят в номерах, как только прозвучит второй удар гонга. Сегодня ожидается ветреная туманная погода, а к вечеру может начаться дождь».

Герсен бродил вдоль кривых горбатых улочек мимо высоких домов с узкими фронтонами, по вездесущим скверикам, обрамленным длинными ящиками с цветами – желтофиолями, фиалками, туземными бульрастиями и ноготками св. Олафа. Время от времени туман рассеивался, пропуская лучи Веги, заставлявшие блестеть влажный камень и озарявшие цветники внезапными яркими сполохами. Позвонив Аддельсу из телефонной будки, Герсен предложил финансисту встретиться в редакции «Актуала» – в любое удобное для него время.

«Я могу приехать через час», – сказал Аддельс.

«Хорошо, через час».

Герсен повернул в Коррибский переулок: короткую улицу, шире большинства местных переулков, вымощенную плитами полированного гранита – неправильной формы, но подобранных и притертых вплотную в незапамятные времена монахами-эстебанитами, исполнявшими епитимью.

Коррибский переулок находился в древнейшей части Старого города – центрального района Понтефракта. С одной стороны переулка тянулась стена старинного монастыря эстебанитов, преобразованного в комплекс коммерческих представительств; высокие узкие здания напротив, построенные из потемневших от времени бревен мускатного дерева и гантара, скрепленных чугунными скобами, теснились, словно сжимая друг друга; их верхние этажи нередко выступали, нависая над улицей.

Для того, чтобы как-то провести час, остававшийся до встречи с Аддельсом, Герсен стал прогуливаться по Коррибскому переулку, заглядывая в витрины лавок, в этом квартале претендовавших на принадлежность к избранному кругу, обслуживая особо успешных клиентов и предлагая только самые изысканные и отборные товары: импортные десерты и роскошно декорированные торты, великолепные самоцветы, жемчуг из ротовых раковин местных рорквалов, кристаллы, добытые на погасших звездах, перчатки, шейные платки, гамаши, шарфы, духи и помады, магический духамельский елей, миниатюрные книги, антикварные редкости, папки с эскизами, рисунками и гравюрами – здесь можно было найти работы Джотто и Гоствейна, Уильяма Снайдера и Уильяма Блейка, Мухи, Дюлака и Линдсэя, Рэкхэма, Нильсена, Дюрера, Доре и Дэвида Расселла. Герсен задержался на десять минут, глядя на пару кукол, игравших в шахматы. Куклы изображали Махолибуса и Каскадина, персонажей «Комического маскарада». Каждый уже выиграл у другого несколько фигур; каждый долго размышлял и, наконец, делал ход. Если кто-либо из них выигрывал пешку, другой выражал возмущение возбужденными жестами. Махолибус сделал очередной ход и произнес дребезжащим голосом: «Мат!» Каскадин издал горестный вопль. Ударив себя кулаком по лбу, он опрокинулся на спину вместе со стулом. Уже через несколько секунд стул с куклой выпрямился, противники расставили фигуры и начали новую игру…

Герсен зашел в лавку, купил играющих в шахматы кукол и поручил доставить их к себе в номера, в отель «Вертеп крючкотворов» – редчайший случай, когда он позволил себе обремениться бесполезной безделицей.

Наконец Герсен оказался напротив входа в редакцию журнала «Актуал». Тут он снова задержался у витрины магазина «Хорлогикон», чтобы рассмотреть фантастический хронометр, состоявший, на первый взгляд, из облачков пара и небольших вихрей тумана с цветными пятнышками света, обозначавшими часы, минуты и секунды. «Любопытно, не непрактично», – подумал Герсен… В Коррибском переулке появился Джехан Аддельс – он приближался птичьей походкой, осторожно «отпечатывая» каждый шаг. До назначенного времени встречи оставалось еще несколько минут. Остановившись рядом с Герсеном, чтобы перевести дух, финансист взглянул на окна редакции «Актуала» и покосился на Герсена, после чего игнорировал его, продолжая разглядывать фасад противоположного здания.