Игорь Саврасов - Собирание игры. Книга первая. Таинственный фьорд

Герр Воловьев нетерпеливо позвонил в колокольчик, хотя Влада ещё стояла возле него, чуть сзади по правую руку, между ним и Татьяной. Он даже не взглянул в меню и принялся нашёптывать заказ администраторше. Герр чмокал губами, чуть ли не закусывая мочку женского ушка. Та поводила плечами, покачивала головой, вскидывала брови, удивляясь выбору этого господина, видимо старшего здесь. И правда: этот «арлекин» восседал «наполеончиком» во главе стола, насмешливо взирая на остальных восемь гостей, поровну сидевших справа и слева от него вдоль стола.

– Постараемся… Сейчас же спрошу у повара… Да, ежедневно, конечно.

И ушла, покачивая крутыми бёдрами, тоже выражавшими этим раскачиванием удивление. Интриган-распорядитель «выдал», видимо нечто оригинальное, в своём арлекиновском амплуа.

Но кто из путешественников мог хоть на йоту предположить, какой шок их ждёт впереди!

Когда все заказы были сделаны и первые бокалы наполнены и первые тосты «За знакомство!», «За приятное путешествие!» были провозглашены, Воловьев, уже осушивший залпом три кварты лёгкого эля, наполнил стакан уже крепким Аквавитом.

Глава 2. «Бал сколотых масок начинается!»

– Бал-маскарад начинается, друзья мои – российские интеллигенты! Праздник! Вы заслужили его своим творчеством, особенно направленным и проявленным по отношению к Скандинавии, к её истории, эпосу, культуре.

– А почему же «маскарад»? Масок-то я не вижу – бесцеремонно съязвил выпивший уже четыре стопки Аквавита «бывший интеллигент» Викто́р Семёнович.

– Кроме разве котелка на вашей голове, герр Воловьев – поддержала бизнесмена гордячка Алла – Причём за столом!

– Хо-хо! Как вы несправедливы! Маски-то буквально прилипли к вашим лицам, высоколобые мои. Но мы их сорвём-с! Я тоже несколько яйцеголов-с, хе-хе, имею особенную шишечку на голове… и вот – прячу-с. Стес-с-сняюсь! О наших масках и наших шишках чуть позже… Так вот… За ваши успехи наша… организация отправила вас в этот тур. И Хозяин наш… хрю-хрю… « носатенький демиург », надеется что некое вдохновение… э… подстерегает вас в этой поездке. Мы разослали приглашения более тридцати российским гражданам. Как правило, делаем это раз в двадцать лет… приблизительно. Срез… анализ… э… «человеческого». И откликаются, идут на контакт с нами, как правило не более десяти человек. Таких как вы-с! В нашей… э… конторе… я курирую Германию и Россию. Прелюбопытнейшие страны! Наслаждаюсь! Моя должность не высока: куратор … или порученец … или, я особенно люблю, когда меня называют уполномоченный-с …

– «По рогам и копытам»… Ха… – опять невежливо и неосторожно схохмил Викто́р-депутат.

Вся сладкоголосость и карнавальность вмиг сошли с лица порученца . Студень физиономии застыл с выражением такого жутковатого, устрашающего, звероподобного и циничного оскала, что казалось: вот сию секунду из-под котелка сатира обнаружатся рога, а ступни обернутся копытами.

– Именно! Именно, прозорливый вы наш Семёныч-толстосумчик.

Воловьев сдерживал своё жало и глотнул глегга, чтобы залить яд и желчь лёгким алкоголем. Он не хотел бы сразу испортить «праздник» и сразу « скрутить этих людей в бараний рог ».

– Чудненько! Теперь я должен представить вас друг другу. Коротко,… хе-хе, хотя не следует вам боле удивляться, что я знаю о каждом из вас всё. Всё ! «Професьон де фуа!» – как шутили гугеноты накануне Дня святого Варфоломея. Ха!

«Намёки этого Варфоломеича невеселят…» – подумал Кирилл Алексеевич, пятидесятипятилетний учёный из Москвы.

– С вас, наш всенородный «мандато-депутато, бандито-гангстерито» мы и начнём – продолжил Витольд – Веселей! Просто по кругу слева от себя и начну… Далее «по солнышку».

Викто́р, не поднимая своих недоверчивых, но в общем незлых глаз, опорожнил пол-стакана виски.

– Сей бизнесмен и депутат герр Лохвицкий попал на наш «Ноев ковчег» волей случая вместо заболевшего брата, специалиста… нашего с вами учёного профиля… Так что? «Та пусть его» плывёт? Или… за борт! Пусть. Всё же гражданину за шестьдесят. Кроме того, представитель столицы, москвич, в прошлом приличный аспирант-механик, подавал надежды… Он вот собирается «отойти от дел», да? Посвятить себя поэзии? Да? Деньги все свои отдать в Департамент культуры города… А? Хватит, право, тебе торговать кожей и драть с граждан по «три шкуры»! А? Или врёшь? Устал, устал врать и воровать… Бедный…

Такого нелицеприятного напора, «жескача» не ожидал никто и сам Лохвицкий, конечно.

– Да… пацаны… Да я… «накрою поляну» и не одну… Да! Зае…ло всё! Ну говорил я, что бабло отдам… отчасти… И в рифму как-то… Спохмелья было… Эх, отдохнуть бы… – гибкие, двуличные губы вновь потянулись к стаканчику.

– Э-э-э! Гибкий вы наш… – миролюбиво отодвинул от него крепкое спиртное Воловьев – Ваш заметный интерес к крепким алкогольным напиткам и круг вашего общения… не способствуют изысканности речи. Но соберитесь, дружок. Вы ведь умели когда-то логически мыслить, вести дискуссию…

– Сам-то «хлебаешь» за двоих… – бурчал аспирант-неудачник.

– Вот ведь бодливый какой! Перебивает, встревает… Ты, браток, не в Думе, и не на сходняке… Я легко могу наказать – не позавидуешь! А «хлебаю»… – так я ведь другой , чем вы . И пью, и ем, и живу – не так-с . Не так-с! Прошу запомнить. Всех!

Когда-то, лет тридцать назад, когда перестройка открыла врата коммерции, милый «пацан» Витя, аспирант университета, умненький и сметливый, крайне удачно продал коллекцию значков и медалей своего деда и вот одна хитрая «медаль характера» Витюши повернулась совсем другой стороной. Он понял, что его росточек ниже среднего, склонность к «полному животику», его порой неуместную подвижность Чарли Чаплина, нужно и можно так выгодно преподнести (с помощью толстого кошелька), что не он будет завидовать другим, а они, эти все доценты, будут завидовать ему!

– Далее. – уполномоченный с профессиональной галантностью провокатора и соблазнителя обратил свой взор на соседку бизнесмена, музыканта Алёну Игоревну. – Хорошо, что рядом с нашим «неспокойным» Викто́ром сидит наша «солнечная» и музыкальнейшая Алёнушка. Вы все вообще правильно расселись! Случайностей ведь не бывает. И я не случайно употребил слово «солнечная». Это значение имени. Ах! Не обращайте внимания, друзья, что сейчас её прекрасные, яркие, синие глаза потухшие. Спящий вулкан! И пятна с «солнышка» мы прогоним! Алёна Игоревна – петербурженка, чудесный, талантливейший и многогранный пианист и сочинитель-композитор. Как она играет Грига! Какие сильные сюиты и пьесы на древнескандинавские темы! Особенно из норвежского эпоса, наших саг! Собственного, заметьте, сочинения-с! В её крови есть норвежский замес! И владеет норвежским неплохо, а английским – вообще о-ля-ля! Музыканты чувствительны к языкам, ха! И дух крови чуют!