Дарья Некрасова - Зов леса

Сердце Аметист ушло в пятки.

– Цена, – холодно произнесла ведьма. – Что ты хочешь, чтобы оставить его в покое?

Как же хотелось щёлкнуть пальцем и произнести наговор на смерть! Аж пальцы чесались! Но тогда Имран умрёт… Нет! Аметист не переживёт! Только не ОН!

– Я хочу узнать твоё имя! Твоё истинное имя!

Аметист молчала. Имя… Сказать его этой сумасшедшей? Легче утопиться самой!

Ундина ухмыльнулась:

– Я вижу, как для тебя важен твой возлюбленный. Что ж, пусть будет так… – и по подбородку потекла тонкая струйка крови.

– Нет! Не смей!

– Шрамы украшают мужчин! Вот увидишь, каким он счастливым будет, когда узнает, что благодаря тебе он украшенный по самое не хочу!

– Не надо! Не смей! Не трогай его!

– Имя! – злобный шёпот. – Твоё имя, Аметист! – и оглушающий крик, – ДАВАЙ!!!

– Эммер, – прошептала она и почувствовала, как сердце замерло, удивлённое поступком хозяйки. Но остановиться не могла. Уже более громко: – Эммер. Так меня зовут.

– Молодец, Эммер, – истинное имя Ундина выплюнула, как какое-то отборное ругательство, но нож опустила. Ранка быстро затянулась. – А теперь посмотрим, что можно с тобой сделать…

И тут кто-то закричал. С улицы. Одновременно закричала и Ундина. Аметист стояла, ничего не понимая – она вот-вот готовилась к самой ужасной участи на земле, а тут… она увидела. На груди ненавистной кочевницы ярко-алым цветком распускалась роза. Кровь!

Испуганная, Аметист бросилась на крик. Имран валялся на пороге её дома, а в его груди занозой торчала арбалетная стрела.

– Нет!!! – Аметист упала на колени рядом с суженным. – Не-е-ет! Только не ты!!! Не может быть! Кто?!! – зарычала девушка и вскочила на ноги. Кто стрелял?! Кто ПОСМЕЛ!? На улице было пусто. Ни единой души. Ведьма снова упала на колени и, положив голову возлюбленного на колени, зарыдала. Слезы все лились и лились, падая на лоб и щеки Имрана.

– Не умирай. Как же я без тебя? Пожалуйста, не покидай меня… Я же люблю тебя… – шептала она, гладя его по волосам. Народ, явившийся на крик, собирался полукругом, послышался шёпот, предположения, кто же это мог сделать, но ведьма не слышала, – Будь со мной. Будь всегда со мной, – только и повторяла она, поглаживая пшеничные, такие мягкие волосы.

В минуту отчаяния и боли, которая раздирает душу на клочки, ведьма способна на самые невозможные вещи. Аметист ничего не понимала, не осознавала, что творит. Душа её возлюбленного уже отрывалась от тела, когда она накрыла рану ладонью, пытаясь удержать. Она совершила невозможное. Разодранная душа Аметист встрепенулась, и частичка умирающего, выскочив из тела, вплелась в дом ведьмы – она наделила ветхую избушку потрясающей, неописуемой Силой! Но Аметист не знала, что натворила. Она сидела и смотрела на него, и шептала, шептала, шептала…

– Будь со мной. Всегда будь со мной. Пожалуйста.

И тут, сквозь толпу просочилась Ундина. Она не умерла! Ну конечно – Гильдия Бессмертников! Туда абы кого не берут. И этой гадине обязательно надо было испортить и так ужасный момент жизни. Синевласка окинула дом ведьмы, мёртвого парня и саму Аметист оценивающим взглядом… и кивнула, решив что-то.

– Нет! Не забытье тебя ждёт, Эммер! – властно сказала она, да так, что слышал это каждый. – Проклинаю тебя твоим истинным именем – ты никогда не встретишься со своим любимым, пока добровольно не отречёшься от всего, что тебе дорого, и не отдашь это тем, кого ненавидишь! Проклятие моё нерушимо и вечно, Слово твёрдо и непоколебимо! Да будет так!

И Ундина исчезла, не оставив от себя ничего, кроме воспоминания. Хотя нет, что-то всё же было – через год у дверей одной хаты появился подкидыш – малыш с синими волосами. А Аметист даже не взглянула на ту, кто только что решила её участь. Ей было на это плевать. Бездонное горе обхватило её целиком и полностью, было проклятье, нет его – какая разница? Если сама жизнь стала именно этим?

В тот день Аметист будто умерла вместе с Имраном. Она больше не улыбалась, подолгу смотрела пустым взглядом в окно, ожидая, что он сейчас придёт и позовёт её с собой. Она так и не смогла отпустить. Девушка больше не заходила в свой дом, поселившись в заброшенной хате неподалёку. Её родная изба напоминала о нем, о том, как он лежал у порога, окровавленный, мёртвый…

Однако колдовской дом манил хозяйку, тянул назад… И Аметист не могла этому сопротивляться. Спустя несколько недель, она все же появилась на пороге своей избы. Потопталась – как не хочется заходить! – глубоко вздохнув, дёрнула ручку. Дверь приветственно скрипнула, ведьма вошла… и привалилась к дверному косяку, будто ей стало дурно. Вначале она решила, что сошла с ума. ЭТОТ голос!

– Добро пожаловать…

Это точно он – Имран! Он здесь, с ней, рядом! Она огляделась по сторонам, но никого не нашла. Окликнула – и, о чудо! Ответил! ОН! Счастью не была предела ровно до тех пор, как девушка поняла: не помнит её! Совсем. Он ничего не помнил из той, другой жизни! Но ЭТО всё же он!

Казалось, теперь все должно наладиться. Ведьма Аметист-Эммер, прожила долгую, пусть местами и не счастливую жизнь, почти не помня, даже не зная, о проклятии. Что-то там, где-то глубоко в сознании говорило об этом, но та лишь отмахивалась от этих мыслей, как от назойливых мух. Она усиленно занималась магией, достигла невероятных высот, но так и не взяла себе ни одного ученика – чтоб я поделилась своими бесценными знаниями с кем-то?! У неё были дети, и много, но она ничего не пожелала оставить в наследство. Скряга! Бессовестная мать! Но Аметист было все равно на чужое мнение. Пусть все умрёт с ней и не достанется никому. Ведь не было на свете человека, с которым та желала что-то разделить. Он умер. И она умрёт.

Смерть настигла её старой, дряхлой старухой. Аметист хотела уйти в мир иной, надеялась обрести покой и встретиться со своими родственниками… и с НИМ, с единственным на всю жизнь. Но не тут-то было! Она возродилась, прекрасно помня прошлую жизнь. Проклятие Ундины настигло её не при жизни, а – и куда хуже! – при смерти.

Старушка окончила свой рассказ, а на душе появился тяжелы камень. Отчего-то стало очень грустно.

– Так вы Аметист? Но, что же вам мешает? И я так и не поняла, зачем вам нужна ведьма?

– Ах, деточка, – совсем уж ласковым, обманчивым голосом, ответила она, – я уже давно не Аметист, ей я была в прошлых жизнях… Как же ты слушала? Я не уйду на покой, пока не отдам всё, что дорого, а это моя сила, мой дом и мои знания. А ненавижу я больше всего синеволосых и ведьм. Благо и тех и других кругом навалом, но я была бы не я, если бы так легко сдалась! С силой уже разобралась, а дом отдаю тебе, хоть ты и не ведьма. Хотя будь ты ей, я бы взашей выгнала! И плевать на проклятье! Ничего, уж ещё одну жизнь я бы потерпела…