Максим Зверев - Тропой зоолога

ДЕТСАД БЕЗ НЯНЕК

В горах Тянь-Шаня выпал снег. Он покрыл ущелья тонким ровным слоем. Но недолго горы будут красоваться в зимнем наряде. Взойдет солнце и «съест» снежную простынку. После полудня ущелья опять примут осенний вид, несмотря на самое зимнее время – начало декабря. Долго приходится ждать настоящей зимы на юге Казахстана.

По свежей снежной пороше, как по домовой книге, легко проверить население гор на участке. Хасан, как только показалось солнце, зашагал в горы, поёживаясь от свежего ветерка.

Зайцы-песчаники наследили по дну ущелья во всех направлениях. Всю ночь они паслись здесь, скусывая тонкие веточки таволги, объедая полынку и что-то раскапывая. Под утро на дне ущелья не осталось ни одного зайца. На день они прячутся на крутых склонах среди камней. Хасан их не видел, но знал, что зайцы наблюдают за ним.

Лисий след пересёк ущелье ровной строчкой ямок на снегу и ушёл в боковой отщелок. И лиса где-нибудь прячется, наблюдая за ним. Хасан всё выше поднимался по ущелью, поглядывая по сторонам. Вдруг он увидел широкую полосу следов от множества маленьких копыт. Казалось, здесь прошла целая отара овец. Следы поднимались на перевал по южному склону. Хасан сразу понял, что это следы горных козлов – теков. Но почему только от маленьких копыт – течат? А где следы взрослых козлов?

Это заинтересовало егеря, и он стал подниматься на перевал. За гребнем следы спускались в ущелье и снова поднялись на следующий перевал. Однако один перевал сменял другой, а следов взрослых теков так и не было. Течата шли, очевидно, одни.

Наконец егерь увидел их. Большой табунок течат медленно поднимался по склону. Их было несколько десятков. И с ними действительно не было ни одного взрослого животного! Течата были совсем ещё крохотные – родились этой весной. На ходу они играли, как дети. Два козлёнка вскочили на дыбы, с размаху стукнулись лбами, а потом как ни в чем не бывало побежали рядышком догонять остальных. А вот один козлёнок вскочил на камень и стал тревожно осматриваться, поводя ушами, совсем как взрослый козёл. Вдруг удар – это другой козлёнок сшиб его с камня, а сам вскочил на его место. Но не прошло и минуты, как его сбросил с камня ещё один козлёнок. А два козлёнка долго гонялись по склону друг за другом – то один козлёнок догонял другого, то наоборот. Но основная масса маленьких течат деловито шагала в гору.

Внезапно весь табун остановился и замер, как по команде. Козлята, как один, навострили ушки – ни один из них не двигался. Серая безмолвная масса, как шубой, накрыла часть склона.

И вдруг течата дружно бросились обратно. Под их копытцами зашуршали мелкие камешки. Течата сбежали на дно ущелья и по своим же следам бросились к гребню перевала, где за камнями лежал Хасан. Они налетали на него справа и слева, высоко подпрыгивая с перепугу, и уносились дальше. Один течёнок сбил с егеря фуражку, та покатилась вниз, козлёнок помчался от неё. Хасан едва удержался от смеха.

Прошло не больше минуты, а течата уже обогнули поворот горы и скрылись из виду. Что же напугало малышей?

Хасан поднял фуражку и несколько минут осматривался по сторонам. На склон горы из-за поворота выехал всадник. Это был старый чабан Ашим. Егерь хорошо его знал.

Старик подъехал к егерю, слез с коня, и они, как обычно при встрече в горах, сначала спросили друг у друга о здоровье, всё ли в порядке дома, и когда вопросы вежливости были исчерпаны, егерь спросил:

– Аксакал, видел, сейчас целый табун течат пробежал?

Чабан кивнул.

– А где же старые?

– Ой-бой, не знаешь? Ещё охотник! Теперь у таутеке свадьба. Вот молодняк пока один и ходит.

Для Хасана это было новостью. Удивился и я, вечером на кордоне услыхав от него рассказ о встрече с табуном течат без взрослых козлов. Ведь об этом ни в одном научном труде о жизни диких горных козлов не написано. Удивился – и только. Но когда мне рассказал профессор Мариковский, как он встретил в Джунгарском Алатау сотенный табун маленьких течат без единого взрослого животного, я решил написать об этом. Пусть все знают, какие бывают в горах детсады без нянек во время брачного периода взрослых козлов!

ЧЕРНАЯ НЕБЛАГОДАРНОСТЬ

Около речки начался невероятно крутой подъем, но азарт охотника упорно погнал меня к вершинам гор. Успешная охота за козлами зависит от того, кто кого увидит первым. Но попробуйте двигаться незаметно, когда маленькие птички чеканы тревожным чоканьем извещают все ущелье об опасности. Они провожают вас за перевал до следующего ущелья и «с рук на руки» передают другим чеканам, которые провожают по своему ущелью дальше. Под такое чоканье нечего и думать незаметно подобраться к горным козлам.

Последняя пара чеканов осталась внизу. Но тут новый сигнал опасности раздался по склонам гор: это закричали сурки. Целый час под их крики взбираюсь вверх. У меня пока нет никакой надежды увидеть козлов: заранее знаю, что там, выше, тревожно засвистят горные индейки – улары.

Трудно охотиться в открытых горах, когда за тобой все время следит множество глаз.

Наконец тревожные сигналы остались внизу, и я пробираюсь в полной тишине. Облака то и дело окутывают вершины гор. Здесь, на высоте, держатся старые самцы горных козлов. Поднимаясь всё выше, я внимательно присматривался к обитателям подоблачных высот.

Пушистые звёздочки чудесных горных цветов эдельвейсов виднелись среди камней. Крупные белые бабочки – аполлоны, мелькая красными пятнами на крыльях, порхали на альпийских лугах. По-осеннему грустно цвели незабудки, синие генцианы, аквилегии и другие яркие альпийцы.

Из кустов арчи выпорхнула крошечная фиолетовая расписная синица. Она посмотрела на меня, наклонив головку, и опять юркнула в чащу арчевника.

Свежие следы крупного барса отпечатались на сырой земле и заставили меня оглянуться по сторонам, хотя я и знал, что барсы не нападают на людей первыми.

Недалеко на камнях показались горные индейки – улары. Одна из птиц нарушила тишину громким свистом, и тотчас за крутым поворотом скалы покатились камешки.

«Козёл!» – догадался я, бросился к скале и осторожно выглянул. Но козла по ту сторону скалы не было. Я увидел свежий его след и в нём – ещё живую раздавленную кобылку. Насекомое шевелило красными ножками и усиками.

С бьющимся сердцем я стал спускаться вниз, куда уходили следы. Они были хорошо заметны – щебень и камни здесь сменил типец, любимая трава горных козлов. Но, странное дело: козёл, спускаясь, всё время кружился, иногда оставляя на траве клочья шерсти. Значит, он, лёжа на земле, бился, сползая вниз. Я ничего не мог понять. Что могло случиться с козлом? Все это с ним произошло только что – примятая трава ещё не выпрямилась. Козёл где-то рядом…