Маргарита Андреева - Мелодия Бесконечности. Книга вторая: «Симфония чувств». Том первый

– Да ну, что ты такое выдумал! – весело хохоча, отмахнулась девушка от его поцелуя. – Ты лучше бы побрился, прежде чем лезть с поцелуями – твоя щетина колется, – Ями отвернула лицо, прячась за легким шарфом, выполненном вручную в непревзойденной технике батик. – А то не буду больше с тобой целоваться, – Ямуна попыталась извернуться и выскользнуть из объятий молодого человека, но была остановлена крепким захватом за руку.

– Всё, что пожелает моя прекрасная любимая супруга, – запальчиво прошептал он. – Супруга… – повторил, поднеся к своим губам её ладони, украшенные росписью хной и искусной работы браслетами и кольцами из золота самой высокой пробы. – Так странно звучит, до сих пор не верится, что ты мне супруга теперь, – и верилось в самом деле с трудом, а блеск и размах торжества, какие только умеют устраивать в Небесном Граде, привнесли в их жизнь волшебство и роскошь сказок тысячи и одной ночи и оживших древних легенд о всесильных богах и великих героях.

– Ой, мой шарф! – девушка попыталась удержать подхваченный порывом ветра свой легкий шарф, но не успела, и тот зацепился, запутавшись в ветвях деревьев, в изобилии росших вблизи пруда.

– Ловлю-ловлю… чуть-чуть… почти дотянулся… О, нет! – Рафаэлю также не удалось ухватить палантин жены, и следующий порыв унес шарф ещё дальше, опустив на водную гладь, и молодой человек повернулся к своей спутнице, беспомощно разведя руками.

– Он улетел… – расстроенно выдохнула Ямуна.

– Ну, не переживай, – супруг улыбнулся, подняв её лицо на себя, обхватив пальцами подбородок. – Хочешь, я достану шарф? Ну а хочешь, я тебе тысячу новых куплю, ещё лучше?

– Ай, ну что ты делаешь? – девушка, запротестовав, колотила руками по плечам новоиспеченного мужа, заходясь заливистым смехом, когда парень подхватил её на руки и закружил. – Да отпусти же ты меня! Не удержишь ведь.

– Удержу, – Раф утвердительно кивнул. – Ну уж нет, теперь я тебя никуда не отпущу, слышишь? – пылко выдохнул юноша у самого её уха.

– Вот, и туфли мои… – Ямуна сокрушенно проводила взором соскользнувшую с её ступней обувь. – Ну вот – уплыли…

– Не волнуйся так, я на руках тебя отнесу, и о туфлях не беспокойся, – парень с упоением рассматривал жену – от разукрашенных кончиков пальцев на руках до пальцев разутых ног, которыми супруга сейчас так забавно болтала по воздуху. – Будут тебе новые, ещё лучше, – и глаза прелестницы светились радостью.

– Нет! – девушка только успела от неожиданности вскинуть руки, когда, не заметив под ногами камня, Рафаэль зацепился каблуком и, пошатнувшись, упал прямо на мокрый песок. – Ай! – её босых ступней коснулась прохладная вода. – Спасибо, что смягчил падение, – игриво улыбнулась Ями. – А разве вам, мужчинам, не хочется всегда быть сверху?

– Какая ночь прекрасная! – молодой человек поднял голову к бесконечному куполу звездного неба, поднялся, отряхнув песок с костюма, и помог подняться девушке, поддерживая под руки. – Какие звезды! Я и не замечал раньше. Да мы с тобой промокли. Нам стоит переодеться, – он провел пальцами по каплям воды на лице красавицы-жены. – Госпожа позволит ей помочь?

– Коварный мальчишка! – девушка легко шлепнула Рафаэля по руке. – Это продуманный тобой хитрый план, чтобы нашелся повод раздеть меня? – и демонстративно отвернулась, вздернув свой хорошенький носик.

– А для этого мне нужен повод? – губы юноши легко притронулись к её плечу. – Я так рад, что мы можем теперь любить друг друга не скрываясь.

– И я рада признать законность этих прав, – Ями прикрыла глаза, и тень от длинных ресниц скрыла румянец на девичьих щеках. – Так, может, предложишь, чем бы нам заняться этой ночью?

– О, поверь, мы найдем, как скоротать время, – жаркий откровенный шепот, влюбленный взгляд и сильные руки не оставляли ни малейшего желания к сопротивлению. – И смею надеяться – до самого утра, – дабы возлюбленная не промочила и не поранила ног, юноша отнес жену в покои, чтобы там они могли отогреться в объятиях друг друга и предаться любви на просторном ложе, драпированном тяжелым балдахином, освободив свои желания, когда он неторопливо открывал сокрытое под покровом одежды желанное тело молодой жены, и оба сладко вздрагивали, но не от громких отзвуков фейерверков, чувствуя себя возрожденными к новой жизни и полными сил, несмотря на ощущавшееся сейчас физическое истощение после долгих томных ласк, познавая друг друга – на запах, на вкус, на ощупь, миллиметр за миллиметром, изгиб за изгибом, выпуклость за выпуклостью – медленно, чувственно.

– Ой, Жан, ты только посмотри! – Маргарита запахнула полы своего халата и привлекла внимание мужа. – Факелы зажглись у пруда.

– Невероятно! – Джон хлопнул в ладоши и улыбнулся, потом добавил, наклонившись близко к уху молодой женщины и понизив голос до шепота: – И я догадываюсь, что послужило причиной тому: смею надеяться, что это проснулась в Ями и Рафаэле дремлющая в них сила.

И свидетелями этого дива стали ещё несколько пар, стоявших у мраморных перил необъятных балконов, вдыхая наполненный ароматами цветов и трав воздух тихой ночной благодати, спасаясь от прохлады, крепче прижимаясь друг к другу и укутываясь легкими покрывалами.

Рассвет окрасил нежными цветами крыши зданий, верхушки садовых деревьев, ровную гладь пруда, пробиваясь сквозь неплотно зашторенные большие витражные окна высотой от самого потолка до самого пола, расходясь многоцветным спектром на полу и теплыми лучами щекоча лицо.

Благословенный Небесный Град почти не знал, что такое зима с морозами и снежными метелями, потому не было необходимости в толстых стенах и плотных окнах – не стесненные подобными ограничениями, свет и воздух беспрепятственно проникали в помещение. А за пределами дворцовых стен свет и тепло, щедро даримые солнцем, давали жизнь всему живому: множеству растений в садах, парках и на лугах, и животных в заповедниках, зверинцах и прудах.

Маргарита потянулась, вытянув перед собой руки, любуясь своим отражением в обручальном кольце. Джанъян накрыл её руку своей, переплетая пальцы, и поцеловал в висок. Теперь они уже вдвоем смотрели на свое отражение в его обручальном кольце.

– Проснулась, котенок? – в ответ девушка довольно замурлыкала. – Хорошо спалось? – спросил мужчина, улыбаясь.

Из неопытной девушки Джанъян сумел создать упоительную возлюбленную, что принадлежала ему всецело, отдала ему душу, ум, воображение, волю, чувства, которой не пресытится никогда, которой рад отдавать себя без остатка, в которой нуждался каждое мгновение своей жизни. Та, что никогда не стремилась быть госпожой ему, та, что спасла его, удержав на краю бездны, когда уже разучился надеяться и верить.