Том Белл - Кровь Богини

– Хорошо, но кто же ты, Пекло тебя побери? – зло спросил Глокк, убирая руку от лица.

– Мое имя Друст, – поклонился мужчина, – и я тоже богородный, от Лира, то есть от Хлада по-вашему.

– По-нашему? Откуда ты?

– Я из далеких земель Древомарья.

«Значит, ты лесолюб. Видал таких когда-то».

– И какого черта ты забыл в этой выгребной яме? – поинтересовался Глокк, вытирая с предплечья засохшую кровь.

– Мы поговорим в другом месте, – сказал Друст и жестом предложил отправиться дальше по коридору. – Мы здесь облюбовали неплохое местечко. У нас есть еда и вода.

– У кого это у нас? – настороженно спросил Глокк.

«Не хотелось бы спастись от разъяренной толпы, только чтобы попасть на обед к шайке местных людоедов».

– У богородных! Таких же, как ты и я. Пойдем же!

Глокк кивнул.

– Ты первый.

– Как, говоришь, тебя называть? – оглянулся Друст.

– Веди, – рыкнул Глокк.

Пожав плечами, Друст повел его по узкому, петлявшему туда-сюда коридору. Горная твердь угрожающе нависала над головой и то и дело придавливала их к земле. Сквозь тесные проемы приходилось пробираться на четвереньках. Дым от факела разъедал глаза и нос. Цепь, что сковывала запястья, мешала и цеплялась за камни и расщелины. Широкоплечий Глокк едва протискивался через смыки скал, обдирал о них кожу на руках и груди.

Но тонкий как щепка Друст, не обращая внимания на спутника, с легкостью скользил по тоннелю. Глокк проклинал чертового древомарского безумца, с каждым шагом все сильнее желая вернуться к толпе маньяков, поджидавших снаружи. Он мало чего боялся в этой жизни. Но будучи зажатым в теснине, в темноте и без возможности вдохнуть полной грудью, он запаниковал.

Провожатый вдруг исчез вместе со светом факела. Глокк ускорился, не обращая внимания на больные уколы выступающих камней. Продравшись сквозь расщелину, он выскочил в свободное пространство и оказался на самом краю чернеющей бездны.

– Осторожней, чтоб тебя! – вскричал Друст.

Он успел ухватить Глокка за штанину, не дав ему упасть в объятия бездонной тьмы.

– Ох, – судорожно вздохнул Глокк, в ужасе отпрянув от обрыва. – Мог бы предупредить, безмозглый идиот!

– Хорошо же ты благодаришь своего спасителя, – покачал головой Друст и поднял два пальца, – дважды спасителя.

– Заткнись, дремучий шаман, – прохрипел Глокк, пытаясь отдышаться. – Знаю я ваши древомарские штучки. Я не просил спасать меня.

– О, ты знаешь, что я шаман? Значит, тебе довелось повидать нашего брата, – заключил Друст. – Надеюсь, ты остался доволен знакомством.

«Умираете вы так же, как и все остальные. Истекая кровью и дерьмом».

– Веди дальше, – буркнул Глокк.

За долгую жизнь богородному довелось много где побывать. И много кого прикончить. Но лишь однажды, оказавшись на краю далекого Древомарья, этого замшелого, пропахшего лесом и тайнами места, он зарекся больше не иметь дел с его чокнутыми обитателями. Однако судьба вновь свела его с одним из таких.

Смерив спутника недовольным взглядом, Друст пошел по тропе вдоль пропасти. Он шел быстро и уверенно, чего нельзя было сказать о Глокке. Здоровяку пришлось пробираться боком по узкому пути, медленно переставляя заледеневшие ноги. Страшась свалиться с обрыва, богородный вжался в твердь холодной скалы. Он не видел, но нутром чувствовал, насколько велика и обширна раскинувшаяся перед ним бездна. Над пустотой ощущались порывы прохладного ветра, которые доносили едва слышные всплески воды.

– Что это? – спросил Глокк, силясь различить далекие звуки.

– Там внизу подземная река, – бросил через плечо Друст. – На ее берегах мы и живем. Там есть еда и вода.

– И что же вы жрете, сидя под горой? Камни?

Шаман раздраженно посмотрел на него.

– Меньше вопросов. Скоро ты сам все увидишь.

Путь сквозь тьму продолжался бесконечно долго. Глокк сильно отставал от провожатого, отчего тот то и дело останавливался и подгонял гиганта самой отборной бранью. Глокк представлял, что однажды нагонит шамана, размозжит его безмозглую башку о скалы и сбросит его тощее никчемное тело в зияющую пропасть.

«Тут хотя бы не воняет кислятиной».

Воздух и правда посвежел, но все еще пах тьмой и сыростью. Тропа тем временем немного расширилась и начала опускаться. Ее поверхность стала влажной и скользкой. Проклиная поганую Черную яму, Глокк впивался пальцами в скалы, как мог, чтобы не скатиться. Сковывавшая руки цепь сильно осложняла его попытки устоять на ногах. От постоянного напряжения ныли мышцы. От давящего мрака разболелась голова. С каждым шагом внутри все сильнее закипала ярость, и не будь на нем проклятых браслетов, Глокк давно бы взорвался яркой вспышкой и отогнал темноту и отчаяние. Но бурлящий гнев вскоре затих, не находя ответа от заглушенных зачарованными узами богородных сил. Хотелось, наплевав на осторожность, броситься вперед, убраться подальше от скалы. Немой звон в ушах сводил с ума.

– Тебе, наверное, сейчас жутко плохо, – хмыкнул Друст, который дожидался Глокка внизу тропы. – Ты богородный от Лема – Великого Бога солнца! Но в этом царстве нет солнца. Нет света. Только тьма и сырость. Но скоро тебе станет получше. Мы почти добрались, пошевеливайся.

«Скоро я доберусь до тебя, ублюдочный шаман».

Факел его в руках почти догорел и превратился в слабо теплящийся уголек. Его свечения едва хватало, чтобы разглядеть тропу под ногами. Глокк ощутил под босыми пятками мягкий мох. Бесцветный, больше похожий на мелких червей, он покрывал тропу и основание каменной стены бархатным ковром.

– Что за чертовщина?

К удивлению Глокка, когда огонек факела погас, тьма не окутала все вокруг. Стены бесконечной пещеры вспыхнули яркими зеленоватыми красками. Они покрывали неровности скал тонкой паутинкой и тускло мерцали. Но чем ниже они спускались, тем ярче становился их свет. Вскоре тропа вывела к обрывистому берегу реки. Глокк без сил повалился на колени и вгляделся в отражения таинственных огней на водной глади. Течение реки было медленным и спокойным. От нее исходил едва видимый пар, подхватываемый дуновениями ветра. Глокк подполз к краю, сунул ладони в воду и ощутил приятное тепло. Волнами оно растеклось по ноющему телу. Облегченно вздохнув, богородный зачерпнул сладковатой воды и напился вдоволь. Затем наспех отмылся от крови и грязи и поспешил за Друстом. Наглый шаман не стал дожидаться, пока спутник переведет дух, и отправился дальше по течению.

Глокк нагнал его у причудливых кустарников, пестрая полоса которых проросла вдоль всей скалы. Их листья сияли изумрудом и слабо покачивались будто живые. В траве роились яркие точки невиданных насекомых. Над головой пронеслось два огонька, кричавших друг другу певучие трели.