Константин Бояндин - Выше неба

– Но ты говорил, что КМС по шахматам! Когда успел?

– Два года назад, когда вернулся из «Олимпии».

* * *

Встречать Олега из той самой поездки в «Олимпию» собралась вся семья, включая дальних родственников. Пока Олег ехал домой (за ним присматривал там и посадил на обратный поезд старинный друг деда, живший поблизости от спортивного лагеря), отец Олега успел узнать подробности дисквалификации. Оказалось, что итоги соревнований не пересматривали, второе место Олега никто не аннулировал. Единственное ограничение – не выступать в спортивных соревнованиях один год.

– Поздравляю со вторым местом! – обняла сына мама. Олег выглядел расстроенным, но не подавленным – в глазах было то же выражение лица, что у деда: собранность и упрямство.

– Нет у меня никакого второго места, – отрезал сын, когда его отпустили. – Я подвёл вас, – посмотрел он в глаза деду и отцу. – Извините. – После чего ушёл к себе в комнату, да там и остался. Следующие четыре недели выходил только по очевидным потребностям – поесть, и всё такое – да взял на себя все хозяйственные заботы в доме. Прежде было не допроситься; сейчас, наоборот – было не отговорить. Ходил в магазины, делал уборку и прочее. И – ни слова. Разговорить Олега не удавалось никому, от визита к своему тренеру отказался наотрез, на его звонки не отвечал.

…Первые четыре дня Олег сидел, уткнувшись в экран компьютера. Лет с семи Олег перестал плакать, переживал всё молча, с угрюмым видом. На третий день «заточения», когда отец зашёл в его комнату без предупреждения – показалось, что там что-то упало – отец успел увидеть, как сын вытер глаза тыльной стороной ладони и молча отвернулся. И всё. Ни звука, ни единой жалобы – только знакомое уже угрюмое и решительное выражение лица.

На пятый день на столе Олега оказались давно пылившиеся в книжном шкафу книги по шахматам.

На третьей неделе выяснилось, что он записался на турнир. К концу четвёртой недели Олег вернулся с шахматного турнира с сокрушительным успехом, получил звание КМС – и родители впервые за минувший месяц увидели на его лице улыбку.

Ещё через неделю Олегу исполнилось шестнадцать – и он не отказался скромно отметить эту годовщину вместе со всеми родственниками.

А в начале следующей недели родители заметили, что Олег вновь стал делать упражнения – те, которые предписал ему тренер. И принялся бегать по утрам, по дорожке ближайшего к ним стадиона. А к концу пятой недели сам поехал к тренеру и сказал, что ничего бросать не собирается.

* * *

– Круто! – покачала головой Алёна. – Я не знаю даже, что делала бы, если бы меня дисквалифицировали. Маму точно бы удар хватил. То есть помогли шахматы, да?

Олег кивнул. Помогли – не то слово. Он хотел сказать, что не пойдёт больше ни на какие соревнования сразу же, как домой вернётся. Но вот не сказал – и потом не пожалел.

– Ой, там уже обед почти начался! – спохватилась Алёна. – Бежим! Не то опять толпа будет.

«Их» столик, увы, был уже занят, но удалось найти другой, тоже на отшибе.

– Сегодня ты за мной ухаживаешь, – заявила Алёна. И перечислила, что ей принести. Олег улыбнулся и отправился выполнять приказание.

* * *

– Начнём прямо сейчас? – указала Алёна, когда они вошли в рекреационный корпус. Танцплощадкой первый этаж становится после ужина, точнее – с его началом. А до того момента здесь находится всё остальное: настольный теннис, шахматы с шашками и великое множество других настольных игр. – Будешь учиться играть в пинг-понг?

Олег обвёл зал взглядом. Народу не то чтобы полно, но уже порядком. И как минимум два стола для пинг-понга ещё пустуют.

– Давай, – согласился Олег, и минут через десять его разобрал настоящий азарт. Понятно, что чаще промахивался, чем попадал, но это было увлекательно. Ровно до момента, когда услышал из-за спины презрительно брошенное:

– Жалкое зрелище.

Можно не гадать, кто это.

– Я бы сказал, душераздирающее, – уточнил Олег, не отрываясь от игры. И впервые получилось послать мячик так, что Алёна его не взяла. И ему зааплодировали – рядом стояли зрители, с любопытством наблюдавшие за процессом учёбы.

– Гордишься тем, что ничего не умеешь? – хмыкнул из-за спины Ворошилов. Олег повернулся к нему лицом и пояснил:

– Все когда-то ничего не умели. Это же не повод садиться и плакать.

– Говорят, ты по шахматам спец? – поинтересовался Ворошилов.

– Есть немного, – согласился Олег. – Давненько не брал их в руки.

– Ну конечно, – осклабился Ворошилов. – То есть побоишься сыграть, да?

– С тобой? – Олег встретился взглядом с Алёной, и та подмигнула ему, улыбаясь. Так. Что-то тут нечисто… Зачем она подмигивает? – С удовольствием.

Они прошли к ближайшему свободному столу, на котором уже стояла доска и были расставлены фигуры.

– На время? – указал Олег на шахматные часы. Ворошилов кивнул: – По пятнадцать минут.

Один из парней, наблюдавших за игрой Алёны и Олега, взял из ближайшего шкафа шахматные часы и передал Олегу. Олег проверил, что заведены, выставил время. Затем снял с доски белую и чёрную пешки, спрятал за спиной в кулаки, а затем протянул перед собой. Ворошилов указал на левую руку, и там оказалась белая пешка.

Ворошилов уселся за стул, на лице его сияла победная улыбка. Олег отодвинул свой стул от стола с доской, повернул его… И сел спиной к сопернику.

– Что, так боишься меня? – осведомился тот.

– Нет, просто мне необязательно смотреть на доску, – пояснил Олег и поманил к себе Алёну: – Поможешь?

– Конечно, – согласилась та, явно удивлённая тем, что Олег собирается играть вслепую. – Как это делается?

– Я говорю ход, ты его делаешь – и той же рукой нажимаешь на кнопку на часах с моей стороны. Если я делаю рокировку, первым двигаешь короля.

Алёна кивнула и встала за спиной Олега, лицом к Ворошилову.

– Начинай, – предложил Олег. – Алёна, если он не скажет свой ход вслух, сразу говоришь ты. Поехали.

– E2-E4, – услышал он из-за спины, и партия началась.

* * *

Прошло двадцать три минуты, и вокруг их стола уже собралось человек сорок, не меньше. Все наблюдали, не отводя взгляда.

– Конь D4 на E2, шах, – сделал ход Олег.

Алёна выполнила ход, переключила часы и заметила: – Ты подставил коня под удар.

– Знаю, – отозвался Олег, и Ворошилов, уже протянувший руку к своей ладье, под удар которой встал конь, замер. – Если он берёт коня, ему мат в два хода. Если не берёт, теряет ладью.

Олег сам не видел, но Алёна видела: Ворошилов утратил спесивый и довольный вид – теперь он выглядел растерянным.

– Если берёт коня, то ладья D8 на D1, шах, его ответ – ладья E2 на E1, затем ладья D1 бьёт E1, мат, – пояснил Олег.

– Король G1 на H1, – сообщила Алёна.

– Конь E2 бьёт ладью на F4, – тотчас ответил Олег. Зрители переглянулись – всё ясно, белые проиграли. Только вот Ворошилов сдаваться не собирался. Явно рассчитывает, что времени чёрным не хватит.