Анна Пейчева - Государыня for real

16 мая. День шестой. Прямиком с Волжского альтернативного затейливого завода доставили Скатерть-самобранку нового образца. Никаких больше грязных овощей, сочащегося кровью мяса и прочих неэстетичных исходных продуктов. На этом балу еду будут печатать! Аккуратно, точно, вкусно. Под традиционной белой скатертью, накрахмаленной до хруста жареной картошки, располагались трехмерные принтеры. Вместе со Скатертью прислали и множество коробок с разноцветными тюбиками, наполненными питательными смесями. Тюбики следовало загрузить в особые гнезда – и на этом участие хозяйки в приготовлении обеда заканчивалось. Питательная смесь автоматически поступала в принтеры, где ее обрабатывали в соответствии с выбранной программой. Екатерина, нанервничавшись после очередной ссоры с Генри, сразу заказала пару блинов. Золотистый горячий круг распечатался за считанные секунды. Обжигая пальцы, она нетерпеливо оторвала ажурный край: «Слушай, Семён, а ведь ничем не отличается от настоящего! А запах-то, запах!» Столыпин покачал головой: «Ну даже не знаю, ваш’величество… У мамули всё же лучше. Бездушная машина никогда с ней не сравнится». «Эх ты, избалованный маменькин сыночек, – вздохнула Екатерина. – И как ты умудрился обручиться с Алисой, ума не приложу. Не верю, что мамуля позволит тебе жениться». «А я пока ей не сказал, что обручился, – признался Столыпин, нервно дергая себя за галстук жирными руками. – Боюсь разбить ей сердце». «Кому ей?» – уточнила Екатерина. «Так мамочке, конечно», – искренне отозвался Семен. «А знаешь, может, ты и прав, – неожиданно согласилась Екатерина. – Свадьба всегда всё портит».

И вот наконец наступил день седьмой, коронационный. 17 мая. К балу всё готово. Гости собрались, оборудование проверено. Зимний оживёт, как только государыня взмахнет своей (почти) волшебной Палочкой, являющейся ни чем иным, как пультом управления системой Разумного Дворца.

Екатерина со свистом проносилась по галереям Зимнего, придерживая корону, чтобы не свалилась в этой сумасшедшей гонке. Дед с бабушкой остались в далеком арьергарде, к новомодным средствам передвижения вроде гироскутеров старики относились скептически и больших скоростей опасались, тащились на своих досках еле-еле, пешком и то было бы быстрее. Столыпин же на черно-красном «жеребце», прижимая к груди хрустальные туфли императрицы, скользил прямо за спиной, безуспешно пытаясь привлечь внимание жалким попискиванием: «Ваш’величество… Постойте… Это очень важно! Я не могу кричать об этом на весь дворец, но новость судьбоносная… Я обязан рассказать вам прямо сейчас…»

Не хочу прямо сейчас ничего знать, сказала себе Екатерина и еще чуть-чуть прибавила скорость. Палочка приятно оттягивала правый карман брюк. По правде сказать, Екатерина с ней не расставалась с тех самых пор, как Генри подарил ей это чудо на свадьбу четыре месяца назад.

Да, любовь к гаджетам была заложена у императрицы в генах: Романовы всегда ценили высокие технологии. Для Николая Второго в 1892 году провели телефонную линию прямо к сцене Мариинского театра. Находясь дома, он мог снять трубку и послушать «Пиковую даму» в индивидуальном прямом эфире. А для супруги императора Александры Фёдоровны небезызвестный инженер Сименс соорудил букет с секретной кнопкой, зажигавшей гирлянды фонариков на Кремлёвских башнях 1 1 Эти факты приводит историк Людмила Сукина в своей книге «Золотое столетие династии Романовых: между империей и семьей», издательство «Питер», 2018 год. .

Гироскутер Екатерины легко вознесся по пандусу, которым несколько лет назад дополнили нарядную мраморную лестницу, и затормозил перед закрытыми дверями Белого зала. Казаки приготовились распахнуть резные золоченые створки, за которыми государыню ждала толпа гостей и телевизионщиков.

– Ой, погодите, – сказала Екатерина. – Туфли-то, туфли!.. Ага, спасибо, Сеня. Ну, хоть в чем-то на тебя можно положиться. Начнем, пожалуй? Палочка, давай! Объявляю старт программы «Коронационный бал». Выключить свет во всем дворце!

Медленно открылись тяжелые двери. Темнота, живая темнота кругом. Шторы уверенно держат оборону от солнечного света. В зале сотни людей, но лиц не разглядеть, только смутные силуэты. Шелестят тихие голоса. Зона ожидания полна напряжением. Все знают – сейчас начнется нечто фантастическое.

И – дружное «ах!». Из старинной люстры вырвался неоновый луч, сверкающим мечом рассек черноту, врезался в хрустальную корону, рассыпался по белым плечам Екатерины, по длинным блестящим волосам. Мерцающий ореол окутал государыню. Световой столб вокруг нее переливался мягкими разноцветными волнами.

Зал затрепетал:

– Божественно…

– Восхитительно…

– Голубцов, дружище, снял? Классные кадры для первой новости…

– Афина Паллада…

– Небесное сияние…

– Как солнышко из-за туч…

– Кто-нибудь в курсе, где она это всё заказала? Хочу на свою днюшку то же самое…

– Тихо ты, смотрим, что будет дальше!

Екатерина грациозно взмахнула Палочкой, активируя табло приглашений, голографические зоны отдыха, крутые компьютерные игры, продвинутые Скатерти-Самобранки, особенную, написанную специально для этого бала музыку в исполнении голографической певицы Беты… Активируя… Активируя… Позвольте…

– Давай, Палочка, запускай всё, ну! Ну, кому сказала! Секундочку, господа, одну секундочку… Небольшая техническая накладка…

Государыня отчаянно трясла Палочкой, чувствуя, как катастрофически теряет рейтинг в глазах собственных подданных. Она их не могла разглядеть из-за яркого света, бьющего прямо в лицо, но, может, это было и к лучшему.

– Ну! – сквозь зубы приговаривала она, стараясь отвернуться от красного огонька камеры «Всемогущего», – ну, включайся, глупая ты Выручалка!

Увы, хваленая Палочка ничем сейчас не отличалась от детской игрушки середины прошлого века, когда производители продукции для малышей еще не умели втискивать микросхемки во все возможные предметы, от ложки до кроватки. Бесполезный кусок пластмассы.

Откуда-то сзади послышался горячечный шепот обер-камергера:

– Ваш’величество, я уже связался с Флопом, он пытается запустить систему в ручном режиме, пока не выходит.

– Без тебя вижу, что не выходит… А это что еще за?..

Неоновый луч, направленный на императрицу, внезапно замигал и погас. Стало опять темно, но теперь еще и страшно.

Гости заволновались:

– Что происходит?

– Так и было задумано?

– Мне кажется, у ее величества сломался пульт…

– И… да, Ричард, спасибо. – Неподалеку от Екатерины вспыхнул накамерный мини-софит, осветив голову корреспондента «Всемогущего». Маленький островок желтого света в черном океане растерянности. – Мы ведем прямой эфир с коронационного бала в честь ее величества Екатерины Третьей, и, кажется, что-то у императрицы пошло не по плану. Только что мы наблюдали за весьма эффектным появлением государыни в луче прожектора, предлагаю запустить эти кадры для наших зрителей. Однако на том дело и кончилось. Буквально за секунду до нашего эфира луч потух, по не выясненным пока причинам. Нам обещали, что программа бала будет совсем другой, и мы прямо сейчас попробуем получить комментарии у самой императрицы… Как выключилась? Что? Почему мы уже не в эфире? Голубцов, ты что, издеваешься? Это же мой звездный час! На меня сейчас смотрел весь мир, Голубцов! Что значит – камера сама вырубилась? А ты здесь зачем?.. Пупочкин, доставай запасной софит! Что? Что значит – не включается? Вы что, сговорились против меня, что ли?