Рамиль Невмянов - Тайна Ховринской заброшенной больницы

Прохладная сухая московская осень только наступила, но уже успели пожелтеть листья на деревьях. Мне этого не было видно, так как все они обрели черный оттенок на неосвещенной улице, из-за чего они полностью сливались с темно-серым облачным небом. Я вдыхал холодный запах газа проехавшей старой волги, в которой, видимо, был установлен газовый баллон экономии топлива.

– Максим, ты идешь? – послышался голос со стороны.

Я сразу же пришел в себя и вышел из одурманенного состояния, – Да…

– Или ты сдрейфил? – сказала Оля, с застывшей ехидной улыбкой на лице.

– Ничего я не сдрейфил.

– Тогда пойдем быстрее, пока охраны нет, – с легкой ноткой недовольства тихо сказал мой лучший друг Паша.

– Блин, ребят, мне кажется, это не очень хорошая идея. Нас всего три человека. Это же опасно.

Паша попытался высказать очередной аргумент, но был моментально перебит Олей, – Ой, да брось его! Пойдем вдвоем.

В моем сердце вспыхнуло пламя, а холодок пробежался по спине и все из-за этого грубого ко мне отношения. Я не мог себе простить свою слабость, тем более перед ней, ведь она мне нравилась, и причем, уже давно. Я снял перчатку, чтобы моя хватка была еще крепче, и уверенным движением вцепился в забор.

– О, а ты не такой слабак, каким кажешься, – улыбнулся Паша, спрыгивая на другую сторону с забора.

Я придержал Олю и сам аккуратно перепрыгнул, чтобы не порвать куртку.

– Вот оно, – затаив дыхание, тихо прошептал Паша, – Сегодня мы получим массу впечатлений. За мной!

Около пяти минут мы передвигались рысью между какими-то неестественными заграждениями, прячась за ними, чтобы нас не заметил патруль. Сам патруль состоял из нескольких мужчин, которые одиноко и устало ходили по неровной дороге, иногда светя мощными диодными фонариками в сторону подозрительного шума. Издалека был слышен лай собак, но Паша заверил нас, что все собаки в это время уже на цепи и никогда не прекращают лаять.

– Такой раздражительный лай, – тихо шепнула Оля, прячась за сгнившими досками.

– Тсс! – приставив ко рту палец, Паша указал нам оставаться на месте, – Я проверю. Мне кажется, там кто-то есть.

Он неторопливо вошел в темноту, постоянно оглядываясь и смотря по сторонам.

Куча неаккуратно сложенных поддонов источала безумно неприятный запах сгнивших досок вперемешку с грязью и травой. Мы стояли с Олей и затаив дыхание, ждали когда появится Паша, но его все не было…

– Что-то не нравится мне это, – сказал я, всматриваясь в темный вход в здание, пытаясь разглядеть Пашу.

– И что ты предлагаешь? – ее взгляд застыл в ожидании.

Я смотрел в ее серо-голубые глаза и где-то глубоко в себе восхищался красотой, которую не отмечал для себя раньше…

– Макс? – робко произнесла она, ожидая от меня какого-то плана.

Мне нужно было моментально собраться. Возможно, это мой шанс понравиться ей, чтобы она разглядела во мне мужчину. О, да…. Ей нравились мужественные ребята, а у меня даже не было щетины. Почему-то я всегда развивался медленнее остальных своих сверстников.

– Все, надоело! Пойдем за ним!

«Черт!» подумал я про себя. Снова я из-за своей задумчивости пропустил очередной шанс. Интересно, сколько шансов выпадает человеку? Способен ли он осознать и выявить их?

– Эй! Кто здесь?! – послышался со стороны покосившихся хозяйственных блоков мужской грубый голос.

В нашу сторону ударил мощный свет фонаря охранника, и Оля ловко увернувшись, нырнула в темный вход.

«*ть» единственная мысль, которая промелькнула в моей голове и я не мог броситься за ней, пока не пройдет этот толстый дядя… Я сделал пару шагов назад и присел на корточки, наблюдая через отверстие за сотрудником службы безопасности ховринской заброшенной больницы.

Мое сердце колотилось так сильно, словно сейчас выпрыгнет из груди, а дыхание было столь быстрым, что я боялся потерять от страха сознание. Что будет, если меня поймают? Мама меня точно убьет дома…

– Эй, малявки! – крикнул в сторону темного входа охранник, – Если вы здесь, то мы скоро выпустим собак. Лучше выходите!

Затем, он сделал еще пару шагов поближе к темному входу и поставив перед лицом ладони, крикнул, – Там опасно! Выходите!

Эхо так глубоко раздалось внутри стен больницы, что показалось, будто кто-то нарочно прохрипел точно таким же голосом, ту же самую фразу.

– Иван Евгеньевич, опять за старое? – к охраннику подошел еще один человек в фирменном бушлате ЧОП, – Никто уже давно сюда не ходит.

– Как не ходит? Мне показалось, что я кого-то видел, – фыркнул он в ответ и сделал еще шаг в сторону входа.

– Да нет здесь уже никого. Наконец-то поставили забор, провели электрический ток, везде развесили предупреждения. Нет тут никого.

Услышав о токе, мое сердце замерло. Я посмотрел на свои руки и с шоком осознавал, что несколько минут назад мы могли все погибнуть… Почему нас не ударило током?

– Ты не хуже меня знаешь, что у нас постоянные перебои с электричеством.

Услышав эту фразу, я уже четко решил, что обратно через забор я не полезу, пока не найду что-то резиновое.

Неожиданно из темноты послышался хрустящий звук стекла, словно по нему кто-то шел. Кто-то очень тяжелый.

Мгновенно два мощных фонаря были направлены на темный вход, а на лицах охраны застыла неслабая напряженность.

– Кто здесь?!

Я хотел броситься к ним, чтобы предупредить о своих друзьях, но не мог этого сделать, так как мои ноги предательски отказались слушаться, из-за страха быть пойманным в этом месте.

– Да… Показалось. Ладно, Иван Евгеньевич, пойдем «накатим».

Полноватый охранник переменился в лице и расплылся в улыбке, – Никогда не откажусь. Пойдем. Ты прав, действительно, показалось.

Они, хохоча с какой-то глупой и пошлой шутки, которую мне не удалось расслышать, неторопливо пошли в сторону хозблоков, в одном из которых горел тусклый свет.

Силы снова вернулись к моим ногам и я почувствовал легкое покалывание в области пяток. «Отлично» подумал я и тут же бросился к своим друзьям, постоянно оглядываясь, чтобы меня не заметили.

Какое-то внутреннее чувство, похожее на инстинкт самосохранения, продиктовала моему организму «стоп». С широко раскрытыми от страха глазами я послушно замер и внимательно всматривался в кромешную тьму.

– Оля, – прошептал я, слегка коснувшись рукой арки, чтобы не упасть, но я ничего не услышал в ответ, кроме своего эха.

– Паша! – сказал я чуть громче.

Секунда ожидания была прервана неожиданным и зловещим ветром, который нес запах тлена и плесени. Этот ужасный аромат чуть не спровоцировал рвоту, а воображение только усиливало этот рефлекс. Я представил, что там стоят и хихикают надо мной мои друзья, а я рядом под ногами разлагающийся труп какой-нибудь крысы или кошки.